Не святой

Глава 41

Амелия

Я чувствовала себя красивой, даже больше, чем просто красивой. Я не могла объяснить волнение в своей груди или то, как, держа руку Габриэля в своей, его смертоносное тело рядом со мной, я чувствовала себя просто королевой. Даже с видимыми шрамами, что я не могла не заметить, когда надевала платье. Я старалась не смотреть на них, потому что в этом случае у меня случилась бы истерика, но, глядя на Габриэля, я не могла отделаться от ощущения, что весь мир лежит у моих ног.

Вес пистолета на бедре немного мешал мне, но я уже привыкла к нему, металл грел кожу.

Сьерра спрыгнула с барного стула и помахала нам рукой. В красном платье она была великолепна, материал обтягивал изгибы ее тела, а разрезы на ногах дразнили. Ее темные волосы были перекинуты через плечо, а на горле поблескивал серебряный колье-чокер.

— Это то платье! — она визжит, когда мы останавливаемся перед ней, берет меня за руку и заставляет кружиться. — Ты выглядишь великолепно, Амелия!

Я позволяю ей взять меня за руку и оттащить от Габриэля, но он и Энцо остаются за нашими спинами. По дороге сюда Габриэль сказал мне, что это казино принадлежит ему.

В баре я опустилась на табурет и заказала бокал вина, когда рука Габриэля скользнула по моему бедру, а его тело прижалось к моей спине.

— Не уходи далеко, оставайся там, где я тебя вижу, хорошо?

— Похоже, у тебя паранойя, Габриэль

Он целует мой висок

— У меня много врагов, Амелия, и на мою жизнь было совершено множество покушений. Я забочусь не о себе, а о тебе, они будут использовать тебя, если почувствуют, что у них есть шанс, я сглотнула. — Но мы не будем прятаться, и я не буду держать тебя в клетке, как птицу.

Я киваю.

— Я уверена, что все будет хорошо, — отмахиваюсь я, но нервные мурашки пробегают по позвоночнику. Я не забыла, как опасно быть с таким мужчиной, как Габриэль, но, услышав это вслух, все стало слишком реальным.

— Может быть, и так, но ты понимаешь, да? — спрашивает он. — Ты не выходишь из поля моего зрения.

— Да, сэр, — шучу я, поднимая бокал вина и ухмыляясь, пока он ворчит мне в ухо.

— Моя красивая жена, — рычит он. — Потом тебе будет не до шуток, когда ты будешь кричать на моем члене, — я поперхнулась вином. — Не притворяйся, что тебе это не нравится, leonessa, я знаю, что творится в твоей хорошенькой головке. Готов поспорить, что ты уже намочила свои трусики, думая об этом.

— Габриэль, — заикаюсь я.

Его пальцы напряглись на моей ноге.

— Мы собираемся исследовать все твои фантазии.

— Что я пропустила? — восклицает Сьерра, прерывая момент. — O, простите, я что-то прервала?

— Нет, нет, — я опустошаю половину своего бокала, пытаясь незаметно сжать бедра вместе, как будто это может остановить тупую пульсацию, которую он только что вызвал своими грязными словами.

Я чувствую, как он улыбается мне в висок, прежде чем отстраниться.

— Я как раз говорил своей жене, как потрясающе она выглядит в этом платье.

Он берет с барной стойки хрустальный бокал и отпивает из него.

Энцо хмыкает. Господи, он все слышал, не так ли? Я прижимаю пальцы к переносице, мои щеки пылают. Как я могла забыть, что мы не одни?

Позади нас шумело казино, столы были забиты, раздавались приветственные крики, в баре было не менее оживленно, из колонок, расставленных по всему залу, играла негромкая музыка.

Габриэль держался рядом со мной, разговаривая со Сьеррой о бутике, а Энцо оставался стоически молчаливым, задумчивым титаном, следящим за тем, чтобы люди обходили нас стороной. Было легко, светло, словно мир не пылал, а Габриэль не был безжалостным человеком, правящим городом.

Я могла иметь оба мира.

Я расслабленно прижимаюсь к нему, довольная тем, как все прошло.

Пока из казино не доносятся громкие крики. Я оглядываюсь, чтобы увидеть массу людей, которые внезапно начали драться, бросать пивные бутылки и стаканы, пускать в ход кулаки.

— Энцо, — рычит Габриэль. Не прошло и секунды, прежде чем его длинные, крепкие ноги сокращают расстояние между ним и группой.

— Он не сможет справиться со всеми! — кричит Сьерра.

— Ты удивишься.

Но Габриэль слишком верил в это, потому что, хотя несколько человек остановились и просто смотрели, толпа была слишком велика, чтобы он мог справиться с ней в одиночку, и вскоре он был поглощен.

— Черт! — Габриэль собирается двинуться с места, но колеблется.

— Со мной все будет в порядке! — кричу я ему.

Он смотрит на меня, глаза пылают.

— Оставайся здесь, — рычит он, прежде чем двинуться с места, хватая на ходу всех мужчин. В баре нарастает суматоха, люди быстро идут вперед, вспыхивают смартфоны, пытаясь снять на фото и видео массовую драку. Кто-то врезается в меня, и мой локоть задевает бокал с вином, опрокидывая его. Вся жидкость оказывается у меня на коленях.

— Ах! — я вскакиваю. — Черт!

— Амелия! — Сьерра кричит. — Нет, только не платье!

Я снова ругаюсь.

— Блять, — по бедрам расплылось огромное пятно красного вина, едва не задев новое нижнее белье. Я поднимаю подол, пытаясь спасти его от промокания насквозь. — Я сейчас вернусь, — говорю я Сьерре.

— Не думаю, что тебе стоит, — пожевала она губу.

— Я вряд ли смогу сидеть здесь в мокром платье, просто скажи Габриэлю, что я пошла в туалет.

— Он будет в бешенстве.

— Да, но я разберусь с этим позже.

— Это будут твои похороны.

Я нахмурилась, но ушла, пробиваясь сквозь толпу, чтобы попасть в туалет. К счастью, они были пусты, поэтому я закрыла главную дверь, чтобы никто не вошел, и сняла платье, оставшись в одних трусах, и направилась к сушилке для рук на дальней стене.

Быть наполовину раздетой в казино вызывало у меня некоторую тревогу, поэтому я поворачиваюсь, не переставая следить за дверью.

Проходит пять минут, и платье медленно высыхает, оно испорчено ужасным огромным пятном, но я могу надеть его снова, не рискуя испортить и нижнее белье. Я только приготовилась это сделать, как услышала скрип, доносящийся от двери.

Это был замок, который можно было отпереть с помощью инструмента с другой стороны, но я вижу, что он поворачивается. Медленно. Как будто тот, кто пытался его отпереть, делал это с трудом.

— Он занят! — кричу я, паникуя. — Здесь кто-то есть!

— Черт! — раздается приглушенное ворчание. И затем тишина.

***

Габриэль

— Убирайтесь на хрен из моего казино! — я с ревом бросаюсь на окровавленных мужчин, их одежда изодрана, лица опухшие и в синяках. — Убирайтесь, пока я сам вас не убил!

Они разбегаются.

Я поправляю лацканы пиджака и возвращаюсь внутрь, наблюдая, как толпа судорожно возвращается к тому, чем занималась до начала шоу. Я нахожу Сьерру в баре, но табурет рядом с ней пуст, а красное вино разлито по полу.

— Она в туалете! — Сьерра успевает выскочить, прежде чем я успеваю что-то сказать. — Кто-то пролил на нее вино.

— Я просил ее остаться!

— Я знаю, но она все равно пошла. Ты не можешь ожидать, что она останется в мокрой одежде, Габриэль.

Я меняю направление, направляясь к женскому туалету. Когда дверь появляется в поле зрения, я вижу фигуру, одетую в черное, которая взламывает замок.

— Эй!

Он убегает. Проклятье. Одна ночь! Я хотел всего одну ночь.

Я достаю ключи, вставляю в замок и щелкаю им, открывая дверь.

Амелия вскрикивает, пока я закрываю ее.

— У тебя проблемы с выполнением простых инструкций, moglie mia (прим. пер. — Моя жена)?

— Габриэль! — она хватается за грудь. — Черт возьми, ты мог бы постучать!

— А ты могла бы сделать то, что тебе сказали.

— Послушай, мне очень жаль, но я не собиралась просто сидеть и и ждать, пока вся буду испачкана.

Я позволяю своему взгляду пройти по ее телу, сейчас она расслаблена, узнав, что это я, и одета в очень красивое белье и кобуру. Белые кружевные трусики ничего не прикрывают, и она решила не надевать лифчик из-за открытой спинки платья.

— Это был мой сюрприз? — спрашиваю я.

— Да, это мой дизайн.

— Повернись.

Она ухмыляется и поворачивается, демонстрируя свой зад и длинные ноги, все еще на каблуках.

— Дай мне свое платье.

Она возвращает его мне.

— Кажется, оно у меня почти сухое.

Я снял пиджак и подошел к ней сзади. Я хотел ее, но я не собирался трахать ее в туалете казино.

Нет, я собирался преподать моей Амелии урок о том, что бывает, когда она не подчиняется моим приказам, когда они нужны для ее безопасности.

— Рука, — я помогаю ей надеть пиджак. Ткань падает на бедра, прикрывая часть тела, но недостаточно. — Мы уходим, Амелия.

Я отправляю сообщение Энцо, чтобы он отвез Сьерру домой, пока я проводил Амелию.

— Ты злишься на меня.

— Я не злюсь, leonessa.

— Это тебе так кажется.

— Я разочарован, что ты не осталась, как я тебя просил. Ты знала, что кто-то пытался войти сюда, пока ты была голой?

— Мне показалось, что я услышала, как отпирается дверь, но я подумала, что это ты.

— Нет. Это был не я.

— Ладно, Габриэль, ты не можешь вечно меня опекать.

— Я тебя оберегаю, — она закатывает глаза, и я хватаю ее за подбородок, заставляя нас остановиться. — Ты только что закатила на меня глаза?

— Габриэль, я…

Я перебиваю ее мучительным поцелуем, зубы и язык оставляют синяки.

— Пойдем, — прорычал я, прерывая поцелуй.