Уилл

39

Суббота, 3 октября

Мэгс

Мое сердце грохочет. Я не знаю, откуда это взялось, но оно действительно грохочет.

Когда он открывает глаза и снова смотрит на меня, это болезненно печально.

— Спенсер, — шепчет он.

Комната начинает вращаться, когда он снимает меня с себя и садится. Он встает, не говоря ни слова, и начинает натягивает одежду.

Он просто произнес стоп-слово?

О мой Бог, он просто ответил стоп-словом на мое предложение о браке!

Я молча наблюдаю за ним. Он поворачивается ко мне и открывает рот, чтобы начать говорить. А потом он просто качает головой и уходит.

Нет!

Остолбенев, я сижу в тишине и пытаюсь понять, что только что произошло. Потом я слышу, как захлопывается входная дверь, и мой мир рушится вокруг меня.

Он ушел.

Начинают течь слезы.

— Мэгс, ты можешь сделать мне з… — Джаз останавливается в дверях. — Что не так?

Я плачу от тяжести слов, потому что я даже не могу думать, что это может значить.

Джаз залезает на кровать ко мне и без колебаний обнимает меня. Она долго меня так держит. Пока мое тело дрожит от рыданий, она осторожно убирает волосы с моего лица.

— Что случилось? — тихо спрашивает она.

— Я думаю, все кончено, — вздыхаю я.

— Что? Почему?

Слезы снова начинают течь.

— Я такая дура, — рыдаю я.

— Нет, нет. Уилл любит тебя, я уверена, что все, что случилось, было просто недоразумением.

— Я попросила его жениться на мне.

— Что? — вскрикивает она в недоумении.

— Я не планировала это, это просто чувствовалось правильно, поэтому я сделала это.

— Что он сказал? — устало спрашивает она. Я могу сказать по ее тону, что ей интересно, какого черта я думала.

Я вздыхаю и сажусь. Она тоже садиться и медленно начинает убирать пряди волос, которые налипли мне на лицо, чтобы что-то делать, пока я собираюсь с мыслями.

— У нас было стоп-слово, — рассказываю я ей.

— Стоп-слово, — хмурится она.

— Да, чтобы остановить… что-нибудь, если он почувствует, что это слишком много, или больно, или что-то еще.

— Я знаю, что такое стоп-слово, я читала твои непристойности. Что, это как-то связано с ним? — Она пробует вытереть мне слезы рукавом, но скоро понимает, рукавом здесь не обойтись и тянется за коробкой с салфетками.

Я беру несколько салфеток, но просто держу их на коленях.

— Он использовал его.

— Он использовал его, когда ты попросила его жениться на тебе? — Она берет одну салфетку себе и вытирает несколько слез.

Я киваю и протягиваю ей несколько свежих.

— О, мой Бог, почему?

Я пожимаю плечами.

— Потому что это было слишком рано. Потому что это не то, что он хочет. — Я снова всхлипываю. — Потому что я идиотка.

— Ты не идиотка. — успокаивает она. — Я не знаю, что произошло, но я вижу, как сильно он тебя любит. Не думай, что все кончено.

— А что еще это может значить?

— Тебе нужно поговорить с ним и узнать.

— Но он оставил меня. Он снова ушел. Я не знаю, что делать. — Мои слезы снова текут по щекам, и мой голос звучит выше и громче с каждым болезненным предложением.

— Дай ему некоторое время, чтобы остыть, а затем поговори с ним. Может быть, это слишком рано, но это не значит, что все должно закончиться.

— Все кончено, Джаз, я наверно, выглядела полной дурой, назад пути нет. — Я вдыхаю и, наконец, использую салфетки в руке, чтобы остановить поток слез. — Вот почему я больше ничего не чувствую, Джаз. Именно поэтому. Я уже, блядь, закончила с этим.

— Я знаю. — Она берет меня за щеку. — Легко так жить, когда все, что ты делаешь, поверхностно и бессмысленно. Но Уилл другой.

— Был, — поправляю я. — Был другим.

Возле моей открытой двери раздается стук, и мы обе поднимаем глаза, чтобы увидеть очень сконфуженного Уилла, стоящего в дверях.

Он мягко обращается к Джаз.

— Можешь дать нам минутку?

Джаз кивает и встает с кровати, оставляя меня очень обнаженной и мокрой. Я кладу одеяло на колени для успокоения и защиты. Джаз идет к Уиллу и кладет руку ему на плечо, когда она проходит мимо него, он кивает.

Он входит в комнату и закрывает дверь, приближаясь к кровати с осторожностью, но решительно. Он садится на край, его тело повернуто к моему.

Во мне поднимается паника. Я чувствую себя такой глупой за то, что сделала.

— Уилл, прежде чем ты скажешь что-нибудь, прости меня.

— Мэгс, я…

— Нет, ты прав, я не должна была этого говорить, еще слишком рано.

— Просто…

— Я чувствую себя идиоткой, я…

— ДАЙ МНЕ СКАЗАТЬ! — на два тона громче говорит он.

Я закрываю рот.

— Спасибо, — говорит он более спокойно, глубоко вздохнув. Затем он кладет маленькую коробочку на одеяло между нами.

Мой инстинкт подсказывает мне отойти подальше. Это все неправильно, это не должно быть так.

— Уилл, ты не должен…

Он поднимает палец, чтобы остановить меня, но я не могу позволить ему сделать это только потому, что он чувствует себя обязанным.

— Ты не хочешь, я понимаю. Не делай этого просто п…

Он прижимает палец к моим губам.

— Нужен ли мне кляп?

Я качаю головой.

Он вздыхает.

— Тебе действительно нравится все контролировать?

Я киваю, все еще молча из-за его пальца.

— Если я уберу его, ты позволишь мне сказать?

Я снова киваю, и он убирает палец.

Я немного поднимаю руку

— Могу я просто сказать одну вещь?

— Могу я остановить тебя?

— Не делай этого, — я указываю на коробку. — Не так. Если это то, что ты захочешь в один прекрасный день, сделай это не потому, что я заставила тебя. Я хочу, чтобы это что-то значило.

— Так бы и было, если бы ты позволила сделать мне все как я планировал.

— А? — хмурюсь я. Планировал?

— Я все это планировал, но ты начала и…

— Я… — он рычит, когда я его прерываю и хватает меня за ногу, дернув меня так быстро, что я не понимаю, что происходит, пока не оказываюсь под ним, прижатая к подушкам запястьями, точно, как он некоторое время назад.

— Заткнись хотя бы раз, пожалуйста. Я люблю тебя. Разве ты еще не поняла? Ты мне нужна. Я знаю тебя, и я тебе доверяю. Я знаю, что ты хочешь меня. Я знаю, что ты думаешь, я все еще не верю в это, но я верю. Мы вместе навсегда. Я надеялся показать тебе это сам. Я хотел, чтобы ты знала, насколько я искренен. Но взяла и опередила меня.

Я в шоке смотрю на него. И снова на моих глазах появляются слезы.

— Ты сказал стоп-слово, — шепчу я.

— Потому что это не часть нашей игры, Мэгс. Мне нужно, чтобы ты поверила, что я знаю, что ты моя. Мне нужно, чтобы ты знала, что ничто другое не заставит меня сомневаться в тебе. Ни репортер, ни стильный миллиардер, ни даже заурядный Джо не украдут тебя у меня, потому что ты принадлежишь мне. Мы принадлежим друг другу, я твой, а ты моя. И я не могу заставить тебя поверить, что я вижу это, если я сделаю это в игре.

Я с усилием глотаю. Я никогда его не видела таким, как сейчас.

Он отстраняется от меня и помогает мне сесть, затем ищет на кровати коробочку. Как только я снова вижу ее, мое сердце несется вскачь.

— Итак, она находилась у меня уже пару недель. Я собирался доделать пару вещей, все урегулировать, прежде чем отдать тебе это, но раз ты так любишь командовать, ты получишь ее сейчас.

— Уилл, я…

Он заставляет меня заткнуться своим взглядом.

— Ты хочешь этого или нет? — строго спрашивает он.

Я киваю, неспособная бороться с улыбкой.

— У меня есть кольцо, у меня есть дом, я…

— Дом? — задыхаюсь я.

Уилл закатывает глаза.

— Да, если ты позволишь мне закончить. Я стремился так улучшить этот дом, потому что, когда он будет закончен, я хочу, чтобы он был нашим. Я еще не сказал Спенсеру. Я хотел, чтобы мы его выкупили, чтобы освободить наш капитал для нового проекта. Если ты согласишься, так и будет.

— Я…

— Позволь. Мне. Закончить, — успокаиваясь, он делает долгий вдох.

— Прости.

— Поэтому я хотел уладить все заранее, но это может подождать. И еще одна вещь, которую я действительно хотел сделать в первую очередь.

— Что же?

— Я хотел спросить разрешение у твоего отца.

Я закрываю рот руками, и чувствую, что слезы снова собираются в моих глазах. Я качаю головой. Что я сделала? У него был этот потрясающий план, и я разрушила его.

— Мне очень жаль. — Я беру его за руку. — Сделай это. Подожди сколько нужно, и я больше не скажу ни слова. — Я закрыла рот, заперла его и выбросила воображаемый ключ через плечо.

— Сейчас уже слишком поздно.

— Пожалуйста, Уилл, папе это понравилось бы. Спроси его.

— Я спросил.

— Что? — хмурюсь я. — Но я думала, ты сказал…

— Я позвонил ему, когда побежал домой, чтобы забрать кольцо. Разбудил его в три утра в Чикаго. Отличное начало: «могу я попросить руки вашей дочери». — Он хихикает.

— Что он сказал? — с трудом дышу я.

Уилл берет другую мою руку и смотрит мне в глаза.

— Он сказал, что ничто не сделает его счастливее.

Слезы текут по моим щекам, и я ничего не могу сделать, потому что не хочу отпускать его. Все, что я могу делать — это улыбаться и плакать.

Он отпускает мои руки и поднимает коробку.

— Мэгс. Моя Богиня. — Он сглатывает. — Ты окажешь мне честь стать моей женой?

— Да! — Выкрикиваю я, прежде чем он успевает открыть коробку и хватаю его лицо, чтобы поцеловать.

Он тонет в поцелуе и тянет меня к себе, поэтому я залезаю к нему на колени. Затем он отнимает свои губы. Неохотно я отпускаю его.

Он подносит коробку на незначительное расстояние и медленно открывает ее. Я задыхаюсь. Это может быть кольцо из фольги от бесплатной шоколадки из бара, меня это не волнует. Но оно красивое, винтажное, судя по возрасту коробки, и нежное. Как раз такое, какое я бы выбрала для себя.

— Боже мой, оно прекрасно!

— Оно бабушкино. Дедушка купил его на каком-то блошином рынке где-то в Европе во время войны, но она убедила себя, что оно принадлежало русской принцессе, но в этом нет ни доли правды. Я хочу, чтобы ты встретилась с ней, просто кивай, если она будет рассказывать об этом.

Я смеюсь, слезы все еще катятся по моим щекам.

— Хорошо.

Он вынимает его из коробки.

— Он подарил его прямо на причале в день возвращения, и оно идеально подошло. Они были женаты шестьдесят один год, пока он не умер. Ба говорит, если оно подойдет, то у нас будет такой же долгий и счастливый брак, как и у нее. — Он берет мою руку и собирается надеть кольцо на мой палец. Затем он смотрит на меня. — Я сказал, если оно не подойдет, то я всем скажу, что она все это выдумала, а мы просто изменим размер.

— Ладно, — хихикаю я. Затем я задерживаю дыхание, когда он скользит им по пальцу, потому что я действительно хочу, чтобы оно подошло.

— Святое дерьмо, оно подходит. — Он смеется. — Это определенно знак.

Я целую его и обнимаю за шею.

— Определенно.

— Это означает по меньшей мере шестьдесят лет супружеского счастья, ты справишься?

— Я справлюсь, а ты?

— Да, думаю да.

Я отворачиваюсь и изучаю кольцо на пальце.

— Оно действительно красивое. Как получилось, что она отдала его тебе?

— Потому что у нее было две дочери, у каждой из которых только по одному ребенку. Оно итак досталось бы мне или Спенсеру, и хорошо…

— Да. — Я смеюсь. — Я вижу.