О носах и замка́х

- Оставьте ваши глупости!- воскликнул тогда Ратц.- Сдавайтесь, и не будете убиты на месте, мистер Фиш.

- На каком еще месте?!- крикнул грабитель банка.- На вашем месте? Или на вот этом вот месте, где я имею счастье находиться? Поскольку на вашем месте я бы не подходил ко мне, если не хотите потом собирать себя по кусочкам.

- Мистер Фиш! Я не советую вам шутить с нами! Вы окружены! Если вы попытаетесь забраться обратно и погрузиться, мы будем вынуждены открыть огонь и потопить ваше судно! Это официальное уведомление! Если же вы намерены опротестовать его, то советую вам это предпринять в отдельном порядке. Желательно в письменной форме.

- Как… много… занудства, мистер Зануда!- вскрикнул Фиш.- Вы что, пытаетесь меня усыпить своим монотонным бредом?! Так вот: я неусыпляем! И еще! Я непотопляем! В смысле, моя подводная лодка, ну, вы поняли…

- Мистер Фиш, если вы не подойдете к вопросу благоразумно, мы будем вынуждены…- договорить Ратц не смог, поскольку Фиш громко расхохотался, и в тот же миг раздался крик:

- Вот вы и попались ду'ачины,- и кто-то (я не видел кто) поджег шнур.

Берег, остатки Носатого моста и заметная часть самого канала содрогнулись…

Дальнейшее описать подробно я затрудняюсь, поскольку в тот миг я находился в не очень-то подобающем виде и к тому же не отличался способностью оценить происходящее. Если попросту и без стыда, скажу вам, что я рухнул на землю и закрыл голову руками, потому что произошло именно то, во что Артур, мой друг мистер Клокворк, велел мне ни за что не встревать: накал страстей и едва ли не боевые действия…

Начали греметь взрывы. Цепочкой стали срабатывать заложенные на берегу динамитные связки. Все громыхало. Повсюду был огонь. Вероятно, все блохи Фли разбежались прочь, спасаясь от этого кошмара.

В создавшейся сумятице мало что можно было разобрать. Стреляли. Кто-то кричал. Я, разве что, понял, что люди Ратца палят, чтобы припугнуть Фиша. И судя по всему, он знал, что требуется им живым. Его полосатое пальто прекрасно было видно в дыму.

Я не знаю, как Фиш оказался на берегу, и заметил лишь, что он уже был там – бежал в сторону моста. И в какой-то момент начали происходить такие вещи, что я уж решил, что мне мерещится из-за всех этих взрывов. Я даже не поверил своим глазам. Он согнул колени и прыгнул. Всего за два невероятных прыжка он запрыгнул на мост. Представляете? С земли – на торчащую балку, а с нее уже и на сам мост. Нет, Джаспер, я не представляю, как он это сделал! И да, это было просто невероятно!

Судя по всему, взрывы затронули также и то, что было на улице наверху, поскольку люди Ратца не смогли помешать Фишу сбежать. Но я-то оставался сверху и видел, что произошло.

Фиш разгреб кучу мусора, и оказалось, что под ней все это время скрывалась готовая к отправлению дрезина, стоявшая на старых трамвайных путях. Беглец вскочил на нее, двумя движениями запустил и покатил прочь, в сторону узких переулков и тесных ходов в квартале Тупиков.

Ратц быстро пришел в себя, если он вообще способен терять самообладание и контроль. Он запустил в небо красную сигнальную ракету, после чего что-то крикнул, отдавая приказы – я точно не слышал, что именно.

Сам Ратц и два его агента запрыгнули в экипаж, еще один клерк-убийца забрался на место машиниста, и агенты банка пустились в погоню. Бенни Трилби был с ними. Этот хлыщ, хоть и был перепуган происходящим, но при этом не мог позволить себе сбежать с места действия столь бурным образом развивающихся событий.

И тут я понял, что если они сейчас уйдут, то я нескоро смогу отыскать газетника.

Вероятно, все мысли Ратца и его прихвостней были направлены на то, чтобы угнаться за беглецом, и поэтому они меня не заметили. Одна быстро и ловко исполненная «пиявка», и вот я уже еду следом за грабителем банка позади экипажа, забитого опасными типами.

Фиш удалялся довольно резво. Знатно они ему хвост-то пообжарили. Машинист пустил экипаж агентов по особо важным делам на максимальных оборотах, и не сорваться мне удалось лишь чудом. С его стороны так гнать через Тупики было слишком рискованно, ведь это место узкое, как карман скряги, а проезды там запутанные и замусоренные. Но, видимо, ему было не привыкать, поскольку экипаж совсем ненамного отставал от улепетывающей дрезины Фиша. При всем этом из боковой трубы черного экипажа вырывался красный дым. Сильный, зловонный красный дым. Это был след, специально предназначенный для пособников Ратца – он был готов к тому, что погоня возможна…

В какой-то момент окошки экипажа откинулись в стороны и из них высунулись агенты банка. Они принялись палить вслед Фишу из своих шестиствольных револьверов.

Фиш свернул со старой ветки на действующую – единственную в Фли – и направил дрезину в сторону канала. Вместо того, чтобы затеряться в глубине трущоб, он зачем-то двинулся обратно в Тремпл-Толл, но на мосту Ржавых Скрепок его планы были жестоко нарушены трамваем, возвращавшимся в Саквояжню. Он встал на станции, высаживая завсегдатаев харчевни «Подметка Труффо», которая коптит небо на мосту, и Фишу не оставалось ничего иного, кроме как бросить свою дрезину. Он соскочил на землю и ринулся через мост. Экипаж Ратца продолжил преследование, а его люди продолжили стрелять. Кажется, кто-то из них даже задел Фиша. Может быть, это был сам Ратц – не могу сказать точно. Но на этом удача от преследователей так же отвернулась. Ну, вы знаете, док: эта удача – сегодня здесь, завтра там.

Фиш затерялся где-то в узких переулках, между заброшенными приканальными фабриками, пакгаузами и складами. Экипаж остановился, и я успел забраться под него – в самый последний момент, и только чудом меня не обнаружили. Мистер Ратц запустил в небо еще одну сигнальную ракету, указывая своим сообщникам место остановки, и принялся руководить.

Он сообщил мистеру Трилби, что у него недостаточно людей, чтобы составить поисковую сеть и прочесать весь берег, и ему не остается ничего иного, кроме как организовать штаб и подойти к вопросу тактично… эээ… да, наверное, вы правы, док… тактически, а не тактично. Хотя я разницы особо не вижу.

Бенни Трилби тогда сказал, что с него пока что хватит погонь и перестрелок и что пороховой дым уже скрипит у него на зубах. Он удалился. И я удалился следом за ним.

Газетник шворкнул с берега с такой прытью, словно где-то объявили о скидках на подзорные трубы. Я думал, что он вернется на Неми-Дрё, но он направился прямиком сюда. Да-да, сюда, док. В переулок Трокар № 7. Кажется, он сложил два и два и понял, что Фиш у вас прячется. Он стал ошиваться поблизости, заглядывал в окна, следил. Я хотел вас предупредить, но не знал, как это сделать незаметно.

Трилби приставил ухо к двери, достал из сумки какое-то приспособление и прощупал им дверь, после чего надел свои эти странные мушиные очки, подсоединил к ним тонкую гнутую трубку с окуляром на конце и просунул эту самую трубку в щель для газет. Я думал подкрасться и схватить его за шиворот (понимаете, у меня большой опыт по части хватания за шиворот, хоть, в основном, хватают сугубо меня), но я хотел разузнать, что этот пронырливый хмырь станет делать, а еще мне было любопытно поглядеть на его методы – не сказать, что я подумал: «О, можно позаимствовать пару-тройку полезных уловок!», – вот я и не говорю.

В общем, какое-то время Трилби наблюдал за происходящим за дверью через свой «подглядыватель» и вдруг удовлетворенно хохотнул и даже потер ручонки – ну ни дать, ни взять муха, увидевшая сахарную крошку. По его реакции я понял: он обнаружил, что искал – думаю, тогда-то он и увидел самого Фиша. Я полагал, что он сразу же отправится доложить Ратцу и уже придумывал, как ему помешать это сделать, но он продолжил наблюдение. Трилби обошел дом, зашел сбоку. Вы знаете трубу возле ваших этих кустов колючих? Ну, ту, которая еще толстая и ржавая, как мамаша Горбин из Фли? Так вот газетник надел какие-то перчатки, дернул шнуры на башмаках и… у меня тогда глаза на лоб полезли… стал забираться по трубе, и в самом деле как какая-то муха! В воровских кругах ходят невероятные истории о подобных штуковинах, чтобы лазить по трубам. Трубы ведь повсюду, а это значит, что, владея подобными приспособлениями, можно всюду забраться. В общем, Трилби забрался по трубам на крышу. Ваш покорный слуга влез на соседний дом – мне было проще: попался ржавый трап, ведущий к старой причальной площадке. Вероятно, там когда-то швартовали воздушный шар.

Забравшись на крышу, уж пусть простят меня ваши соседи, я увидел, что Трилби вовсю шныряет по вашей. В руках он держал катушку, а на голове у него, помимо его очков, было еще одно странное приспособление из коллекции его невероятных штуковин, похожее на две медные консервы, надетые на уши, и к ним вел проволочный провод, моток которого газетник держал в руках. Он опустил конец провода с надетым на нем рожком, ну, знаете, как у клаксонов, в дымоход, из которого шел дым. Видимо, это была гостиная. Трилби не кашлял и даже не плевался. Лишь надул щеки и стойко терпел, и время от времени кивал, кажется, поддакивая тому, что подслушал. Я себя едва сдержал, чтобы не взять какой-нибудь камешек и не сбить его, точно дрозда с ветки.

Простоял газетник с этой штукой там почти двадцать минут, а может, и час – не знаю, у меня нет часов. В общем, очень долго. Я уж думал, он там угорел от дыма. Но вот, в какой-то момент он смотал свою проволоку и спустился с крыши таким же образом, как и поднялся, – по трубе.

К дому подъехал кэб. Трилби притаился в узком проходе между вашим домом и соседским, и почти сразу же из дома вышли вы. Когда вы сели в кэб, он исполнил «пиявку», ну а мне не оставалось ничего иного как погнаться следом за вами. Повезло еще, что в Саквояжне движение не ахти, и я почти даже не выдохся, хотя, по правде, в тот день я вообще набегался так, что на всю жизнь хватит.

Кэб отвез вас на Чемоданное кладбище – я уж было решил: помер Фиш, и вы к похоронщикам отправились все обустроить, – но Бенни Трилби не стал ехать на кладбище вместе с вами, он спрыгнул у ворот и двинул куда-то в сторону Семафорной площади. Меня все порывало отправиться следом за вами и предупредить, но что-то внутри подсказывало, что это еще не конец, и полезнее будет – продолжать следить за этим изворотливым типом. К тому же я терпеть не могу кладбища, мертвецов и все с этим связанное. А предупреждение, подумал я, я могу вам всегда отправить и по пневмопочте. Это потом уж до меня дошло, что у меня совсем нет денег, а те, что вы выдали мне на расходы, закончились еще утром в «Пирожковой Патти Пи».

В общем, Бении Трилби держал путь к себе домой. Квартирка его располагается в одном из этих домов-горбунов на Семафорной площади, знаете, облезлые, что твой пес… а, у вас нет пса? И был бы, он не был бы облезлым? Ну, в общем, вы меня поняли… Я вообще Семафорную площадь не люблю. Злые люди там обитают, и много приезжих, да и просто полным-полно хмурых, неразговорчивых типов. В общем, пустырь, дымарь и хмарь, вы и без меня знаете.

Газетник Трилби живет в доме № 5. В шумном дворе-колодце постоянно кто-то шныряет, орут местные хозяюшки, бегают дети, скрипят старики – так что я не опасался привлечь чье-нибудь особое внимание. Трилби скрылся в своей квартирке в конце проходного коридора, и я притаился у двери и стал ждать. Ждал-думал, что он туда и обратно, но нет – засел, как крот в норе. И я понял, что нужно вызнать, что же он замыслил. А этот тип просто не может не замысливать.