О носах и замка́х

Мисс Кэрри́ди подошла к вопросу со всей возможной ответственностью. Она знала, что этого человека нельзя выпускать из здания, пока выход не будет найден…

Прошло два с половиной часа… Папки на столе старшей клерк-мадам уже напоминали колонны и поднялись едва ли не под самые своды зала, несчастная мисс Паттнерс сломала каблук и вывихнула руку, таская все новые и новые документы из банковского архива, а шеи клерк-дам затекли, словно их оковали трубами водостоков. Даже банковские часы устали идти…

Мистер Ладлоу, потеющий и яростно пыхтящий, то и дело одаривал испуганного безнадегу гневным взглядом из-под очков. Он уже полагал, что придется докладывать Самой, что ничего не вышло, и первая ссуда за всю историю существования «Ригсберг-банка» успешно погашена и… и это было бы просто ужасно, ведь подобный прецедент пошатнул бы репутацию банка намного сильнее недавнего ограбления. Мистер Ладлоу давно служил при мадам Ригсберг, он привык предельно точно определять ее настроение сугубо по жестикуляции мундштуком с папиреткой, и он видел, что, когда она отправляла его в конторский зал, мундштук и сама госпожа вместе с ним были в ярости, более того, они были испуганы – после ограбления позиции мадам во главе семейного дела чуть дрогнули, а выплата ссуды должна была существенно упрочить позиции ее кузена, Сеймура Ригсберга, который уже не первый год прикладывает тонны усилий, чтобы ее сместить…

Разумеется, мисс Кэрри́ди знала обо всем этом, и в своих целях она ловко использовала страхи той, кто одним своим именем пугает весь Саквояжный район. А мисс Кэрри́ди, в свою очередь, очень переживала за дело мистера Портера. Он должен получить свою Машину, считала она. И ее долг помочь ему в этом, ведь… ведь… Признаться, старшую клерк-мадам мало, что восхищало в этой жизни, но мистер Портер… Его решительность, его безжалостность, его ум… Она мало что знала о его жизни до того, как он стал управляющим, но все же она была старшей клерк-мадам банка, как никак, – она бы и дня не продержалась на своей должности, не обладай наблюдательностью и способностью делать верные выводы.

Она знала, что мистер Портер не такой, как эти богачи из Старого центра, она понимала, что его положение – это заслуга сугубо его разума, хитрости и жестокости. Он подходил этому банку лучше, чем кто бы то ни было, – так считал он сам и с этим справедливо соглашались многие. Именно его заслуга в том, что это место стало тем, что оно есть для этого города.

Банк Ригсбергов часто сравнивают со спрутом, чудовищем, что обладает сотнями щупалец, которые оплели Тремпл-Толл, и правдиво было бы отметить, что мистер Портер – это его сердце. Сердце, которое заставляет эту громадину двигаться, ползти, питаться… Но на деле мало кто знает, что у этих монстров обычно два сердца. И второе, качающее по всему телу и выплевывающее кругом чернила, скрытое от глаз и невероятно опасное, нельзя было недооценивать. Вивьен Ригсберг – непредсказуема. Она в любой момент могла выкинуть что угодно, и работать под ее началом – это истинная каторга. Прежде, долгие годы, мистеру Портеру удавалось блуждать с завязанными глазами по усеянному битым стеклом карнизу над пропастью, а иначе службу под началом Самой и не назвать. Но в последнее время это стало делать все труднее: странные, сумасшедшие прихоти Вивьен Ригсберг, капризный управляющий совет банка, еще и не стоит забывать об амбициозных подчиненных, которые неустанно пытаются выслужиться и подсидеть его. Ограбление произошло очень некстати. Муни из Грабьего отдела и Выдри из Биржевого, должно быть, уже пускают слюни, каждый представляя себя в кресле мистера Портера, но им придется подавиться своими слюнями. Она, мисс Кэрри́ди, не позволит им воспользоваться временными трудностями господина управляющего. Она поможет ему заполучить его Машину, а он не сможет не оценить ее верность, исполнительность и изобретательность. Ее план был прост: создать проблему, с блеском решить ее и оказаться здесь, в этом лифте, с мистером Ладлоу наедине.

Мистер Ладлоу… Невероятно отвратительный человек. Похожий на слепую пещерную рыбу без чешуи, одетую в тесный безвкусный костюм. Его голова будто перерастала прямо из шеи, отчего казалась, что она вылезает из норы. В жирных потных складках подбородка затерялся галстук-бабочка. Картину дополняли бледная, покрытая сероватыми пятнами кожа и несколько сальных прядей над висками. И как только Вивьен Ригсберг терпит его рядом с собой целыми днями?! Даже мисс Кэрри́ди, к столу которой являлись самые жалкие и презренные субъекты в городе, не могла не испытывать омерзение, глядя на мистера Ладлоу, сидя с ним рядом за столом в зале или, как сейчас, сидя рядом на лифтовом диванчике «Отисмайера». От него тошнотворно пахло потом и почему-то скипидаром. А еще он все время плотоядно косился на нее, будто только известная доля приличий сдерживает его от того, чтобы наброситься на старшую клерк-мадам и облизать ее с ног до головы своим мерзким мокрым и зловонным языком.

- Должен сказать, мисс Кэрри́ди,- проговорил вдруг мистер Ладлоу,- вы довольно неплохой выход придумали из сложившейся ситуации.

Мисс Кэрри́ди улыбнулась, принимая похвалу и сдерживая рвотный позыв.

- Находить выходы – это моя работа, мистер Ладлоу.

- Стеклянный глаз, подумать только! И как же ловко вы привязали его к статье о неоправданных тратах во время седьмой «нерастратной» выплаты! Как вы вообще заметили этот его глаз? До того, как он вытащил новую собственность банка из глазницы, я и подумать не мог…

- Я всегда первым делом обращаю внимание на глаза,- сказала мисс Кэрри́ди.- В них всегда все видно. Я безошибочно узнаю, для чего именно безнадеге нужна ссуда, сугубо по глазам. И даже, когда они лгут о том, что, мол, хотят помочь своей больной матушке, заплывшие марью глаза курителей дурмана из Гари выдают их с головой.

- Ваша наблюдательность и ваша отчетность, мисс Кэрри́ди, делают вам честь. Уверен, мадам Ригсберг будет приятно послушать о том, какой изобретательный выход вы нашли…

- А еще через меня ни разу не проскочил пустокарманник. Как вы знаете, им только повод дай взять ссуду и попытаться сбежать. Надеюсь, мадам Ригсберг будет и это приятно услышать…

- Вполне вероятно, мисс Кэрри́ди.

Старшая клерк-мадам мысленно одернула себя: «Не так грубо… нужно мягче…». Со всей возможной безразличностью в голосе она заметила:

- Боюсь подумать, что было бы, если бы не этот глаз… Газеты уж точно раструбили бы по всему Габену о выплаченной ссуде в «Ригсберг-банке».

- И господин Скряггс из «Скряггс» непременно ухватился бы за это,- шумно перекатив слюну во рту, проговорил мистер Ладлоу. Старшая клерк-мадам кивнула: главному конкуренту Ригсбергов только повод дай.

Мисс Кэрри́ди вдруг что-то вспомнила и открыла папку, которую держала в руках.

- Вас что-то беспокоит?- спросил мистер Ладлоу.

- Что вы думаете об этих цифрах?- спросила мисс Кэрри́ди и, принявшись рассуждать о скользящем проценте и налогах на стеклянные глаза, чуть пододвинулась к помощнику Вивьен Ригсберг и указала ему на одну из многочисленных колонок с цифрами.

Мистер Ладлоу приблизился и прочитал… вернее, попытался прочитать. Он не сразу понял, что слова старшей клерк-мадам странным образом сливаются в единое, неразборчивое месиво, а его собственные глаза слипаются, голова тяжелеет. Зато он сразу же ощутил парфюм мисс Кэрри́ди: нежный, едва уловимый, словно осенний туман. Что-то цветочное, опасное, как прячущийся в листве шип розы… но с тем обволакивающее, оплетающее…

Он повернул голову и поглядел на мисс Кэрри́ди. Ее лицо было так близко… Эта женщина, холодная, но прекрасная. Строгая, конторская, идеальная… Ее глаза поверх очков глядят прямо ему в душу.

- Мисс Кэрри́ди?- враз пересохшими губами проговорил личный помощник мадам Ригсберг.

Мисс Кэрри́ди одними губами прошептала:

- Да, Джеральд?

И от того, как она произнесла его имя, мистер Ладлоу ощутил, как к его лицу подступает жар.

- Вам дурно, Джеральд?

- Я… вы… - только и произнес зачарованный шармом, или, вернее, флёром, мисс Кэрри́ди помощник Вивьен Ригсберг, и его взгляд окончательно затуманился, подернувшись легкой пурпурной поволокой.

Мисс Кэрри́ди повернула ручку на панели управления лифтом, и тот встал. Мистер Ладлоу не заметил этого, продолжая пустым взглядом глядеть на старшую клерк-мадам. Его водянистые глаза из-за круглых стекол очков казались просто огромными.

- Джеральд… вы мне позволите?- Мисс Кэрри́ди кивнула на толстую черную книгу, которую прижимал к себе мистер Ладлоу.

- Для вас… что угодно,- сказал он и протянул банк-том старшей клерк-мадам.

Мисс Кэрри́ди взяла его и поморщилась, отметив вездесущего ворона Ригсбергов.

- Хм… так и думала… замок.- Она постучала длинным острым ногтем по окантовке замочной скважины.- Как открыть?

- О, мисс Кэрри́ди… вы такая удивительная женщина!- Мистер Ладлоу протянул к ней руку, вероятно, пытаясь коснуться ее лица.

- Нет, мистер Ладлоу!- строго сказала мисс Кэрри́ди.- Сейчас не до того! Как открыть проклятую книгу?

- Ммм… держите, мисс Кэрри́ди, для вас что угодно…

- Что?- помощница господина управляющего изогнула бровь и перевела удивленный взгляд с восторженного лица Ладлоу на его руку.

- Ну, разумеется,- сказала она, прищурившись.

Указательный палец на правой руке мистера Ладлоу чуть отличался от прочих – он был немного грубее и ноготь на нем был подстрижен не так, как другие. Мистер Ладлоу стриг ногти криво, почти до самого мяса, в то время как этот был подстрижен безукоризненно.

Мисс Кэрриди вытащила из-под манжеты рукава своего платья шелковый платок и, проглотив вставший в горле ком, аккуратно взяла мистера Ладлоу за руку. Взялась за палец…

- О, мадам…

- Молчите, мистер Ладлоу.

Помощник Вивьен Ригсберг шумно сглотнул и кивнул.

На ощупь отличающийся от прочих палец был влажным и мягким. Поморщившись, мисс Кэрри́ди провернула его набок, что-то едва слышно щелкнуло, и две верхние фаланги пальца отделились. Они представляли собой нечто вроде полого футлярчика, под которым обнаружился вправленный прямо в обрубок ключ. Очень старый черный ключ.

- Открывайте! И пошевеливайтесь…

- Все, что угодно для…

- И соблюдайте тишину.

Мистер Ладлоу продолжил открывать и закрывать рот, но при этом не издавал ни звука. Механическими движениями он просунул ключ на конце своего пальца в замочную скважину в центре книги, и в тот же миг тот с жужжанием закрутился на встроенном в палец колесике. Внутри книги что-то клацнуло не менее дюжины раз, прежде, чем она наконец открылась…

Мисс Кэрри́ди развернула к себе банк-том и принялась его листать. Длинные острые ногти замелькали, стремительно переворачивая страницы.

- Любопытно…- пробормотала старшая клерк-мадам, не прекращая листать.- Но не то… И это любопытно… О, «Гренада»! Кто бы сомневался, что мы и в этом участвуем… Так, «Лейпшиц и Лейпшиц», «Спрутсоннс» – понятно… Оу, «Ворбанк»… Не стоило, мадам, вам заключать с ними сделку, уж поверьте… Вы по сравнению с «Ворбанк», как улитка в сравнении с… марелльлибленом, который пожирает улитки. Где же ты?.. Где же ты?.. Ты должен быть здесь… Тик… так…