На грани войны

Глава 21

Квинн

День сорок седьмой

Лютер и его головорезы с ревом уехали на своих снегоходах. На центральной улице воцарилась жуткая тишина. Люди настороженно смотрели друг на друга, все еще пытаясь понять, что, черт возьми, только что произошло.

Квинн чувствовала себя ошеломленной, потрясенной, в ушах все еще звенело от выстрелов. Все произошло так быстро. Она перевела дыхание, усилием воли заставляя себя успокоиться.

Лиам вышел из-за каменной колонны и бросил благодарный взгляд на двух мужчин, которые пришли к ним на помощь.

Дейв Фаррис и Роберт Винсон кивнули.

Аптекарь покачал головой.

— Спасибо, что спас одного из наших глупых детей. Но тебе лучше быть осторожнее. Они этого не забудут.

— Я тоже не забуду, — пробурчал Лиам.

— Может, теперь удастся побриться? — Винсон повернулся на пятках и направился обратно в парикмахерскую с винтовкой, перекинутой через плечо. Парикмахер последовал за ним.

Все скрылись в тени. Маршаллы и подростки-хулиганы отступили к хозяйственному магазину. Дейв направился к своему грузовику. Через несколько секунд центральная улица опустела.

— Ты в порядке? — спросил ее Лиам.

— Нормально. — Она чуть не обмочилась, но не собиралась говорить ему об этом. Вместо этого Квинн предложила подвезти его обратно на Тэнглвуд-Драйв. Но когда она попыталась завести «Оранж Джулиус», он заглох.

От досады у нее заклокотало в груди. Что за дерьмо. Она не сомневалась, что у нее в баке достаточно паров, чтобы вернуться домой.

Квинн с трудом удержалась от желания пнуть колесо. Это был дедушкин грузовик. Она любила это старое шаткое чудовище так же, как и он.

— Я принесу канистру бензина, — сказал Лиам.

— Откуда? Ни у кого ничего не осталось.

— У Бишопа есть немного. Нам нужно вернуть этот грузовик в твой дом. Он слишком ценен, чтобы оставлять его здесь. Я провожу тебя домой, а потом мы с Бишопом отгоним его.

Она вздрогнула от намека на то, что ей нужна нянька. Но Квинн все еще хотела поговорить с Лиамом. Прогулка до дома даст ей такую возможность.

— Хорошо. Как скажешь.

Он перекинул объемистый пакет через плечо, снял пистолет с предохранителя и зашагал к мосту. Она пристроилась рядом с ним. Ее ноги все еще дрожали, ладони были влажными, дыхание поверхностным.

Лиам постоянно оглядывался и вертел головой из стороны в сторону.

— Ищешь снежного человека? — спросила Квинн, сохраняя легкость в голосе.

— Никогда не знаешь. Лучше быть готовым ко всему. Всегда держи под контролем окружающую обстановку. Это называется ситуационная осведомленность.

Она запрятала этот маленький совет в уголок своего мозга. Этот человек был кладезем тактических навыков и навыков выживания. Квинн хотела знать все, что знал Лиам, и даже больше.

— Ты все время странно смотришь на меня, — произнес он, глядя прямо перед собой.

— И что? Может быть, ты смешно выглядишь?

— Разве твоя мама никогда не говорила тебе, что вести себя так невежливо?

— Вообще-то, меня вырастили волки.

Лиам ухмыльнулся.

— Это многое объясняет.

— Спасибо.

Они шли несколько минут в тишине, пока не оставили позади центральную улицу и не свернули в переулок, засаженный деревьями.

Через каждые несколько сотен футов Лиам останавливался, чтобы перепроверить их маршрут. Квинн ждала в тени деревьев, пока он не возвращался, и они шли дальше.

Она радовалась, что он рядом. Разборка у хозяйственного магазина ее напугала. Как быстро все произошло. Как беспомощно и испуганно она себя чувствовала. Квинн ненавидела подобные ощущения.

— У тебя что-то на уме? — спросил он. — Вопрос?

— Рада, что ты спросил. У меня миллион вопросов.

— Начни с одного.

— Ты сказал мне не вмешиваться.

— И?

— А потом сам ввязался.

— Эти правила ко мне не относятся.

— Ну, конечно. Это полная ерунда.

Он пожал плечами.

— Так… почему?

— Тебе не понравится мой ответ.

— И все-таки?

— Вик собирался убить этого парня. Я видел это в его глазах. Из ситуации, которую я мог игнорировать, она превратилась в ситуацию, которую невозможно не замечать. Я решил не оставлять ее без внимания.

— Джонас поступил глупо. Они все дураки.

— Да, это так. В наши дни и-за глупости тебя могут убить. Помни об этом.

Она пнула ногой сугроб и обдумала свои слова, пытаясь подобрать их правильно. Как бы она ни сказала, получалось глупо. К черту. Она просто должна это сказать.

— Я хочу, чтобы ты научил меня сражаться.

— Это не вопрос.

— Ты будешь меня тренировать?

Лиам замер, подняв руку, и они оба замолчали. Он прислушивался целую минуту, медленно поворачиваясь по кругу, изучая обстановку.

Деревья колыхались под дуновением ветра. Птицы чирикали и щебетали. С ветвей деревьев падал снег.

Несколько домов стояли в стороне от дороги. На улице никого не было. Ничто не двигалось.

Он показал, что все чисто, и они снова пошли.

— Я могу научить тебя самообороне, как я учил Ханну.

— Я хочу сражаться, — заявила Квинн. — Не так, как эти глупые мальчишки. Не стеклянными бутылками, снежками и рогатками, а по-настоящему.

— Разве тебе не шестнадцать?

— Ну и что? В Гражданскую войну воевали ребята и младше.

Он сузил глаза.

— Это были мальчики. Ты — девочка.

— Я не понимаю, как пара сисек может негативно повлиять на мою способность нажать на курок. Если ты беспокоишься о силе, то я сильная. И смогу стать сильнее.

Лиам замолчал на минуту. Их ботинки хрустели по снегу.

— Ты слишком молода.

— Я достаточно взрослая.

— Это слишком рискованно.

Она вскинула руки в отчаянии.

— Если ты не заметил, в наши дни посещение хозяйственного магазина — это опасная для жизни миссия. Я могу это делать. Я хочу это делать. Я не боюсь.

— А стоило бы.

— Ладно, хорошо. — Квинн колебалась долю секунды. — Мне страшно. Я боюсь. Но разве не все напуганы? Только дураки и политики не боятся войны. Но это не помешает мне сражаться. Я могу сражаться несмотря на страх. Я это делала.

Она взглянула на прореху в его левом ухе, напоминающую о клинке Десото. Ее грудь сжалась при воспоминании о его толстых пальцах, обхвативших ее горло, о болезненном, сильном давлении, о ее бешеных мыслях, становящихся все более плотными и темными.

Ее пульс участился.

— В сарае я не была готова. Я не подготовилась. Я не знала, как помешать им причинить мне боль. Но я хочу. Я знаю, как охотиться. С моей рогаткой я могу попасть в яблочко девять раз из десяти со ста футов.

— Ты хорошо стреляешь из рогатки. Признаю.

— Этого недостаточно. Я должна стать лучше. Я хочу сражаться за Фолл-Крик. За бабушку, Майло и всех остальных, кто не может бороться за себя. Я должна.

Лиам остановился и повернулся, чтобы посмотреть на нее, с каменным выражением лица. Он выглядел таким жестким и твердым, в нем совсем не ощущалось желания уступить.

— Нет.

У Квинн свело живот. Она встретила его взгляд, не дрогнув.

— Почему нет?

— Я не буду обучать тебя боевым приемам. Пока тебе не исполнится восемнадцать. Может быть, и после этого не стану.

Квинн возмутилась:

— Это чушь, и ты это знаешь!

— Я не могу нести за тебя ответственность.

— Ты не несешь!

— Именно. — Лиам уставился на нее, стиснув челюсти, его взгляд оставался непреклонным. — Слушай, если тебе нужна самооборона, я могу помочь. Но ты не пойдешь в бой со мной или с кем-то еще. Ты еще чертовски молода.

Она вздернула подбородок.

— Я изменю твое мнение, вот увидишь.

— Сомневаюсь.

Разочарование скрутило ее внутренности. Квинн подавила его. Она ни за что не сдастся. Она упрямо посмотрела на Лиама.

— Посмотрим.