Жуткая Женя

Глава 18. Вся соль в легендах

Timeo Danaos et dona ferentes (с) Вергилий

«Соль» представляла собой приземистое, обшитое светло-зелёным сайдингом двухэтажное строение с покатой крышей и крохотными оконцами. На заднем дворе базы красовалась рубленая баня, к которой жался старообразный колодец с журавлём. Веранду освещал уютный жёлтый фонарь. У кособокой изгороди «паслись» круглоглазые нивы, газелька с открытым капотом и минивэн неизвестной породы. Пахло шашлыком и бензином. Эдакая брутальная пастораль.

Гостеприимного хозяина базы отдыха «Соль» дядю Мишу (как он сам себя представил) можно было сравнить с Пушкиным, Милорадовичем, Раевским и Пестелем. Пусть дядя Миша не писал стихов, не сражался с Наполеоном и не стоял во главе Южного общества декабристов, зато его роскошным рыжим бакенбардам позавидовал бы любой генерал от инфантерии.

Только взглянув на «трактирщика», Лухманов живо представил дядю Мишу в кителе при эполетах. Но золотые зубы, мелькнувшие в улыбке хозяина, вмиг рассеяли наваждение.

Дядя Миша оказался развесёлым, простым, как пять копеек, добряком, а вовсе не чопорным носителем голубых дворянских кровей.

Хлебосольный и уже порядком поддатый «трактирщик» привечал новоприбывших, словно старых друзей: обнимал, хлопал по спинам, долго тряс протянутые руки. Галантно поклонился Жене и, не прекращая трещать, сопроводил честную компанию в уютный полумрак общей комнаты.

Внутри царил лёгкий тестостероновый хаос. Постояльцы, сплошь мужчины – рослые и коренастые, загорелые и светлокожие, молодые и в летах – курили, спорили, громко смеялись, резались в чирика и азартно обсуждали рыболовные успехи. Густой ядрёный дым ел глаза. Стучали, врезаясь друг в друга, пивные кружки. Звонко щёлкали бильярдные шары.

Измученный злоключениями Вова так и застрял на пороге, вцепившись в Женю.

От гула голосов кружилась голова. Неприятно засосало под ложечкой. Вспомнился предостерегающий взгляд Эрхара. А вдруг варлок прав? В конце концов, что это за сборище такое? Кто все эти люди? Эх, зря он Душегуба в машине оставил! С ним как-то спокойнее.

– Расслабься, Вован! – возникший рядом дядя Миша словно прочёл его мысли. – Публика тут приличная. Народ отдыхает. Присоединяйся. Будь как дома. – Хозяин в сотый раз хлопнул Лухманова по спине и крикнул в толпу: – Эй, Палыч! Организуй-ка ребятам снеди!

Снедь организовали в лучшем виде. На массивном деревянном столе, за который усадили двух Сергеев, Вову и Решетникову, как по волшебству появилась шеренга запотевших пивных кружек с шапками белой пены, варёные раки и гигантское блюдо с ароматными сочными кусками баранины, щедро засыпанной кольцами лука.

После первой кружки Лухманов махнул рукой на все свои подозрения. Допив вторую, запомнил, кто такой Палыч. К концу третьей рыбаки, охотники и экотуристы, обретающиеся в «Соли» стали ему лучшими друзьями.

Он приказал Жене есть и она ела. «Здоровый» аппетит Решетниковой вызвал бурный восторг авторов шашлыка.

Сергей-водитель Патриота раздобыл где-то гитару и спел пару песен Чайфа. Дядя Миша невпопад затянул «Из-за острова на стрежень» и все принялись подпевать, кто во что горазд…

Как же тут хорошо, думал Вова. Вот бы остаться здесь навсегда. Рыбачить. Экскурсии водить. Помогать дяде Мише содержать «Соль». Мечта. Идеал. Утопия… Да только Женя (та, которая настоящая) никогда не согласиться жить в такой дыре. А та Женя, которая Поедун, долго без человечины не протянет. Эх, засада…

Лухманов схватил очередного рака и принялся потрошить крошечное тельце. Взгляд упал на рояль, громоздившийся в дальнем углу гостевой. Что за бред?

– Дядь Миш, – язык уже порядком заплетался, но градус добавил Вове нужную степень коммуникабельности. – Откуда тут рояль?

– О-о-о! – протянул рыжий трактирщик и стукнул кружкой по столу. – Вижу, настало время легенд. Что ж, пусть это будет первая. – Дядя Миша допил пиво одним глотком и начал рассказ: – Прежний хозяин говаривал, будто здесь в своё время частенько гостевал композитор Касьянов. Он-то и привёз инструмент, чтобы творить оперу про Разина, вдохновляясь местным колоритом.

– Да ладно! – Вова чуть не подавился шашлыком. – Рояль привёз. Ну ни фига себе!

– Это ещё что, – ухмыльнулся сидящий напротив Палыч – красноносый здоровяк с пивным брюшком и наметившейся лысиной. – Подумаешь, рояль. Ты про гору Большое Богдо слыхал?

– Ну… слыхал…

– Ничего ты не знаешь, Вова! – Палыч отправил в рот горсть луковых колец и рыгнул. – Далай-Лама много веков назад приказал украсить горой берег Каспия. И два брата монаха тащили Богдо на своих горбах через степь. Но один монах увидал прекрасную деву в прозрачных одеждах и греховные мысли овладели им. Когда похоть поглотила инока, волшебная сила испарилась и гора раздавила братьев. С тех пор склоны её красны, как кровь.

– Жуть какая… – пробурчал Лухманов, вспоминая недавний сон.

– А ещё говорят, – вступил в разговор Сергей-штурман. Он стянул перепачканную футболку с Микки Маусом, обнажив мускулистое тело атлета. – Что Богдо охраняет злой дух. Белый дух озера Баскунчак…

– Б-белый? – Вовин голос позорно дал петуха. На лбу выступила испарина.

– Белый, – уточнил Сергей. – Он бродит по склонам Богдо.

– З-зачем?

– Он ждёт. – Взгляд штурмана казался подозрительно трезвым. Лухманову стало не по себе.

– Кого?

– Это мы скоро узнаем, – заявил дядя Миша. – А теперь ты, Вова, расскажи нам свою легенду.

– М-мою? Но у меня нет никаких легенд…

– Ошибаешься. – Трактирщик лукаво ухмыльнулся. – И очень даже любопытная. Хочешь, поведаю?

Лухманов нервно сглотнул и окинул взглядом присутствующих. Тринадцать пар глаз вперились в него. Смотрели внимательно. Выжидательно. Тревожно. Вот чёрт!

– Похоже, у меня нет выбора, – прохрипел Вова и украдкой взглянул на Решетникову. Та с довольным видом жевала шашлык, не замечая ничего вокруг.

– Похоже, – подтвердил дядя Миша. – Слушай внимательно и поправь меня, ежели что не так.

С первых же слов трактирщика Вову прошиб озноб…

– Решетникова Евгения Олеговна была объявлена в розыск двадцать шестого июня. Никто не знал что с ней и где она. Никто, кроме тебя, Владимир. А ты решил эту тайну сохранить (по понятным причинам). Но как? Ведь полиция обязательно выйдет на след, иначе и быть не может: верный поклонник, обуреваемый ревностью – идеальный подозреваемый! Тогда и родилась твоя легенда, Вова. Друзьям, родным, знакомым и соседям – каждому встречному-поперечному – ты сообщил, что отправляешься в трехнедельный пеший тур по Карелии. Сообщил заранее, ещё до того, как Женю хватились родители. Расходы по карте сбербанка отследить довольно легко, и ты ловко сыграл на этом. Оставил жирный финансовый след: оплатил покупку необходимой туристической экипировки, перевёл нужную сумму на счёт организаторов тура – всё чин по чину. Хитро, ничего не скажешь. Вряд ли кому-то в здравом уме придёт в голову искать тебя в Карельских лесах. Но даже эта сложная конструкция показалась тебе слишком хрупкой. И в ход пошли удивительные таланты твоей очаровательной спутницы. – Дядя Миша выразительно посмотрел на уплетающую баранину Женю. – Так, чудесным образом, все твои звонки и сообщения исчезли из телефона госпожи Решетниковой, как и история переписки в социальных сетях. Все общие знакомые вмиг забыли о вашем бурном романе, и даже родители Евгении Олеговны не упомянули тебя в разговоре со следователем. Остался, правда, Стас Шумилов, так некстати видевший вас вдвоём в роковой день. С ним очень вовремя случился инсульт, лишивший несчастного дара речи…

Стас! Вова сжал кулаки до хруста, вспомнив собственные слова, адресованные другу: «Держи рот на замке и не вякай». Чёрт! Чёрт в квадрате! В кубе! Да что ж такое? Но ведь тогда он не знал… Не мог знать!

Это не моя вина! – тут же решил Лухманов. Помогло мало.

– Я ничего не упустил? – поинтересовался тем временем коварный «трактирщик».

Вова в ответ заскрипел зубами. Да кто такой этот дядя Миша?!

– Мы представляем интересы Господа. – Сразу же отозвался тот. – Мы верные псы праведности и добродетели. Защитники справедливости и чистоты.

– Сколько пафоса! – не выдержал Лухманов. Расшатанные нервы напрочь лишили чувства самосохранения. – А к чему тогда всё это? – он кивком головы указал на стол. – Пиво, шашлык, разговоры какие-то? Просто убили бы сразу и дело с концом. Зачем цирк устраивать?

– Владимир, не надо нервничать, – ласково пробасил Палыч. – Это не цирк. Это проверка. Варлока, как и ведьму, очень сложно отличить от обычного человека. А убивать невинных мы не вправе. Михаэль должен был поглядеть на тебя в такой вот неформальной обстановке. Она лучше всего выявляет зло.

– Ну и как, выявили? – рыкнул Вова.

Палыч пожал плечами. Дядя Миша неопределенно качнул головой.

– Ты тут уже почти пять часов и до сих пор никого не проклял, – обречённо вымолвил Сергей-водитель. Один он из всех присутствующих предпочёл светлому пиву вискарь. И, судя по бутылке, оставался самым трезвым.

– Может, всё ещё впереди? – съязвил Лухманов – Что в конце концов вам от меня нужно?

– Ответ. – Дядя Миша сцепил руки в замок. Взгляд трактирщика посуровел. От развесёлого добряка не осталось и следа. – Владимир, ты варлок?