Полутьма

Глава 15

Они помнили. Жидкое пламя ненависти вновь разливалось по венам, пока, прижав колени к груди, забравшись с ногами на скрипучий диван Палыча, я рассматривала две маленькие обнявшие друг друга фигурки. Обычно шустрые и вездесущие близнецы сейчас были похожи на маленькие тени самих себя. Почему-то все дружно решили, что оставить их ненадолго со мной – самый хороший вариант. Я же была согласна с врачами – детям как можно быстрее нужна помощь профессионала.

Но вампиру на это было плевать.

Куда же вытрясли весь мой рационализм? Стоило войти в дом и встретиться с двумя парами абсолютно сухих зеленых глаз, как лед, так удачно охраняющий меня от очередного помешательства, взорвался тысячей осколков. Они не плакали, не говорили. Просто сидели, боясь расстаться хотя бы на минуту. Кажется, что сейчас вся опора мира этих маленьких детей заключалась друг в друге. Медсестра успела поставить им успокоительное, но, по-моему, состояние шока у ребят еще не прошло.

Очень хотелось сейчас, чтобы все они оказались правы, решив оставить меня. Я-то была в такой ситуации. Я-то знаю. Только вот это ни черта не так.

Я помнила лишь их тела.

Мою мать на моих глазах не убил отец.

Медленно выдохнув, вытянула ноги, осторожно ступив на пол. Они же такие маленькие. Нервно облизнув губы, пытаясь не растерять решительность, осторожно прохромала в угол, где не моргая смотрели на меня близнецы. Мельком заметила, что их успели переодеть и умыть. Хоть что-то. Детям было лет двенадцать, я не могла вспомнить, сколько именно, но почему-то это не давало и капли облегчения. Опустившись на колени, я замерла, не понимая, что делать дальше.

Да, так бывает. Ты всю жизнь изучаешь поведение вампиров, природу их чувств. И вдруг сталкиваешься с маленьким ребенком, понятия не имея, о чем он сейчас думает. Еще эти морально-этические вопросы некстати лезут в голову. Что-то вроде того, а как гуманнее? Оставить им их воспоминания или убрать их с помощью вампира? Как правильно?

Почему-то очень хотелось поступить именно так. Правильно. Но я понятия не имела сейчас, что значит это слово. Что говорить? Продолжать молчать? Но это не подходит, ведь несмотря ни на что они смотрят на меня. Цепляются друг за друга, но умоляют меня сказать им что-то. Пульс стучался о пол, окончательно поселившись в пятках, а небо от сухости, кажется, уже покрылось трещинами.

– Кузнечик, – от тонкого Петькиного голоса я вздрогнула, а Нина отзеркалила мое движение, крепче прижимаясь к брату, – мамы нет?

Поджав губы, я медленно закрыла глаза, не в силах выдерживать блестящий выступившими слезами взгляд Петьки. В лицо сразу ударил жар, заставляя влагу проступать сквозь ресницы. Часто заморгав и вдохнув поглубже, я протянула руку, положив ладонь на белобрысую голову мальчика.

– Когда я была маленькой, – медленно прохрипела я, пытаясь удержать рвущийся наружу ком, – чуть младше вас, моих родителей убило нечто злое. Я, – закашлявшись, поморщилась, потрепав мальчика по голове, – я не могу обещать, что вы забудете ее или что когда-то будет легче. Но я точно знаю, что ваша жизнь продолжается. Потому что я вижу это, – сжав две маленькие ручки, крепко прижимаю к себе, пытаясь убедить саму себя в том, что говорю, – вы вырастете. Ты, Ниночка, как и хотела, уедешь в Москву и будешь шить самые красивые платья, а ты, Петь, станешь гонщиком. Я верю в это. Потому что этот день, каким бы ужасным ни был, несмотря ни на что, сделает вас сильнее, – моргнув набежавшие слезы, быстро прижала головы хныкающих детей к себе, – вы видели самое страшное, что может произойти в жизни. Поэтому больше никогда и ничего не будете бояться. Я знаю, что вы чувствуете. Но нужно потерпеть.

Облокотившись на стену, чувствуя, что сама уже сотрясаясь в сдерживаемых рыданиях, осторожно поцеловала две белые макушки. Конечно, сейчас стоило рассказать о том, что мама будет оберегать их с небес. Или о том, что жизнь вечна. Не знаю. Я не помню, какую бурду втирали мне взрослые. Прямо сейчас я хотела сказать правду. Потому что им нужна она. Правда. Не сказочные истории про небеса, на которые по непонятным причинам съехала мама, бросив их. И пусть меня забьют тапками все психологи. Прямо сейчас мне очень хотелось, чтобы эти дети поверили в себя.

– Ваш папа не виноват, – тихо прошептала я, – иногда глаза врут. Кое-что плохое управляло им.

Петька с непониманием отстранился, нахмурившись. Ну да, это фразу, скорее всего, они слышали часто. Зеленый змий, демоны и прочая чепуха, которой забивали голову детям. Тряхнув головой, нервно коснулась языком неба, не отрывая взгляд.

– Слушай, я знаю, как это звучит. Но с этим я сражаюсь столько, сколько себя помню. Оно реально. И оно заставила вашего папу не понимать, что он делает, – не зная, как объяснить, пробормотала я.

– Оно убило твоих родителей? – сжав мое плечо, Нина оторвала щеку от моего лица.

– Да, – кивнула я, – оно страшное, но мы его поймаем. Чтобы у всех были мамы и папы.

Диван скрипнул, привлекая наше внимание. Все три головы резко уставились на положившего на колени руки вампира. Черты лица майора стали мягче, а кожа приобрела здоровый румянец. Это для них. Прямо сейчас я была благодарна майору. В чистой одежде, немного растрепанный, он выглядел совсем по-домашнему. Пусть он делал это ради цели, но так за детей становилось спокойнее. Поймав его взгляд, медленно кивнула. Потянула Петьку за руку, отвлекая мальчика на себя.

– Ты знаешь, что такое гипноз? – ассоциация пришла в голову сама, а Петька тут же прищурился, заинтересованно вглядываясь в меня. – Сейчас майор Вагнер посмотрит, что вы помните. Это не больно, совсем.

– А ты? – Петька нахмурился.

– Посижу здесь, не бойся. Только, – кивнула на блестящую цепочку на его шее, – крестик надо снять.

Нина осторожно коснулась моих волос.

– Зачем, Кузнечик? – робко прошептала она, а я кинула взгляд на вампира, призывая того помочь.

Сергей выдал робкую улыбку, не двигаясь с места.

– А это как рентген, – спокойно сказал вампир, – вы же знаете, что это такое?

Дети переглянулись, а у меня во рту вновь стало сухо.

– Петька, когда ногу сломал, ему делали. Все просили снять, – серьезно ответила Нина, стягивая цепочку, а я сдержала вздох облегчения, – сначала кто идет?

Близнецы переглянулись, а вампир молча продолжал разглядывать меня. Медленно отрицательно покачала головой. Пусть решают сами. Я не собиралась в это вмешиваться, а тем более – дать вмешаться вампиру. Сейчас у этих ребят нет никого, кроме друг друга.

– Я, – решительно кивнул Петька, стащив цепочку и протянув ее Нине.

Одобрительно похлопав мальчика по плечу, удобнее устроилась с Ниной на полу, обнявшись. Высоко подняв голову, Петька смело сел на диван рядом с вампиром, лишь раз кинув на меня взгляд. Смелый парень. Настоящий защитник сестре. Нина чуть сильнее сжала свою руку, а я успокаивающе погладила девочку по голове. Сергей улыбнулся Петьке, быстро кивнув на Нину.

– Сим, может, девочке стоит отдохнуть? – как можно мягче спросил он.

Снова отрицательно помотала головой.

– Нина посмотрит, что ты не делаешь с ее братом ничего страшного, и не будет сама бояться, – с нажимом сказала я.

Вампир кивнул. Ничего страшного, заодно и я буду спокойна, что с мальчиком все в порядке. Рука вампира легко легла на плечо Петьки. Мальчик повернулся и, встретившись со взглядом вампира, замер. Видимо, меня Вагнер посвящать в свой мысленный диалог не собирался. Потому что абсолютно расслабленное лицо Петьки немигающим взглядом было направлено к вампиру уже пару минут, а никаких звуков, кроме моего колотящегося сердца, так и не прозвучало. Мышцы вампира напряглись на секунду, а лицо ожесточилось, заставляя пульс сбиться с ритма. Но секунда, и наваждение пропало. Петька уже активно тряс головой, а вампир задумчиво сверлил взглядом стену.

– Нину не надо, – прохрипел вампир, поднимаясь на ноги, – пошли.

Девчонка тут же клещами вцепилась мне в шею, а я в очередной раз раздраженно выдохнула.

– Палыч за дверью ждет, – не оборачиваясь, вампир направился к выходу.

Уговорив детей обратно надеть крестики и, повинуясь внутреннему голосу, объяснив, как серебряная цепочка может им помочь, в последний раз обняла близнецов за шеи. Дети притихли. Маленькие лица посерьезнели, но больше не выглядели потерянными. Да, наверное, это неправильно – вручать ответственность за свою жизнь в руки ребенка. Но у них не было выбора. У меня не было.

Теперь и они одни.

Погрузившись в мысли о детях, я очнулась лишь от толчка в плечо. Виновато опустив глаза, избегая взгляда полковника, вернула лицу максимально сосредоточенное выражение. В моем маленьком доме было слишком мало места для трех взрослых человек. Вернее, двух и вампира. Почему лезут вопросы о том, где я буду жить, когда все закончится?

Дом станет полностью моим после смерти майора.

Но, по-моему, это слишком амбициозно – рассчитывать, что смогу без посторонней помощи разобраться с ним. С другой стороны, почему бы просто не выбрать избегание? Закончим дело, и я снова постараюсь исчезнуть куда-нибудь подальше. Где нет вампиров, а самой большой проблемой будет являться дневное солнце, и пара тысяч на еду.

Оставить вампира в живых. Старого и мощного, что еще вдобавок знает о ПМВ так много. Нет, кажется, я повешу на себя табличку «самоубийца» и брошусь на него, как только расправимся с Самсоном.

Раздражающий «тик-так» на стене. Разве часы могут идти так громко? Это же долбаный отбойный молоток. А еще говорят, что время незаметно. Почему-то сейчас каждая секунда бьет болью по мозгам. Запоздало понимаю, что сегодня не принимала таблетки. Плохая Сима. А обещала снова быть хорошей.

– Сима, – голос дяди заставил вздрогнуть, надавав пощечин затуманенному разуму, – я хочу услышать что-то более вразумительное.

– Я тоже, – пожимаю плечами, но, завидев взгляд полковника, что врезался в мою переносицу, тут же заталкиваю слова обратно, – коротко. Послание было адресовано майору. Автор, скорее всего, не сам Самсон, – нахмурившись, киваю сама себе, – Миша пил, позавчера я видела его в магазине.

– Алкоголь нейтрализует действие 47-й, – сложив руки на груди, произносит вампир, а я вновь киваю, не оборачиваясь.

– Ослабевает, – поэтому кто-то очень любил поить меня шампанским, – внушение, на мой взгляд, выполнено грубо. Нечеткие линие, неточности, «песок» в глазах. Плюс Михаил пришел в сознание до того, как убил себя, – закончила я, нервно облизывая губы, – это мое заключение. Вампир, делавший это, действовал по приказу Самсона. Но это не он.

Полковник задумчиво посмотрел над моей головой. Гляделки с вампиром. Очень хорошо они придумали. Сима им все вываливай, а сама ходи и лишних вопросов не задавай. Скрипнув от злости зубами, прикрыла глаза.

– Точнее будет ясно после результата анализа Мишки. Но я уверена, что его образцы не совпадут с моими, – медленно продолжила я, – этому вампиру от силы лет десять. Я бы даже рискнула предположить, что он новообращенный, но тогда странно, что нет следов укусов.

Полковник вновь метнул взгляд поверх моей головы. Отлично просто. Теперь моим словам верят, если их подтверждает кровосос. Чувство обиды противно заворочалось внутри. Дожила, Сима. Родной дядя полагается на вампира больше, чем на тебя.