Крымские татары в Великой Отечественной войне

4.6. Битва за Днепр

Переправа, переправа.Берег левый, берег правый.Снег пушистый, кромка льда…Кому память, кому слава.Кому темная вода.Ни приметы, ни следа.Александр Твардовский

Не смотря на то, что эта глава посвящена 1943 году, я начну наш рассказ о Днепре с 1941 года. Так уж все переплелось в этом мире. Летом 1941 года известный советский поэт Евгений Долматовский стал не только свидетелем, но и участником едва ли не самой большой трагедии нашей армии. В кольце окружения оказались 5-я, 26-я, 37-я и, частично, 21-я и 28-я армии, а это 450 тысяч человек, в том числе 60 тысяч – командного состава. Долматовский Е.А. был ранен, попал в плен, бежал. Его выходили местные жители и, как только появились силы, он пошел на восток. Наконец, он достиг Днепра. Там на берегу от таких же, как и он окруженцев, пытающихся, кто на автомобильных камерах, кто на самодельных плотах переплыть реку, он впервые услышал эти горькие слова, слова как вздох, которые потом стали лейтмотивом песни: «Ой, Днепро, Днепро».

Местные мальчишки на дырявом челне перевезли его на другой берег, где он, наконец, встретился с нашими войсками.

В политуправлении вновь созданного Юго-Западного фронта, так как все прежнее командование фронта погибло, ему сообщили, что в центральных газетах уже было опубликовано сообщение о том, что поэт Евгений Долматовский и писатель Аркадий Гайдар погибли в Киевском окружении.

Услышав эпопею Евгения Долматовского, начальник политотдела фронта Сергей Галаджев сказал: «Если ты поэт, то расскажи обо всем, что с тобой было в песне».

«Это будет песня о Днепре» – непроизвольно вырвалось у него.

А фронт продолжал отступать. Уже в Урюпинске поэт встретился с оказавшимся там ансамблем песни и пляски Юго-Западного фронта. Ведущие ансамбля, молодые тогда артисты Юрий Тимошенко и Ефим Березин, впоследствии известные как Тарапунька и Штепсель, рассказали ему, что в ансамбле есть прекрасный молодой композитор Марк Фрадкин.

Композитор был в солдатской форме с петличками рядового. Как только услышал стихи, тут же загорелся новой песней. Будущие авторы бродили по Урюпинску в поисках пианино и, наконец, нашли его в доме священника. Двое суток продолжалась творческая работа, и вот песня готова. Ночью собрали ансамбль. Приказано к утру разучить. Первое исполнение песни назначено в кавалерийском манеже. Публика – это тысячи командиров и политработников, которые тоже вышли из окружения, тоже переплывали Днепр и теперь проходят проверку. Юрий Тимошенко и Ефим Березин объявляют, что сейчас будет исполнена новая песня…, но ансамбль еще долго молчит, прежде чем начать.

Наконец, песня пропета, аплодисментов нет. Стоит гробовая тишина, и вдруг все молча, медленно встают; и в этой неловкой тишине песня почему-то возникает вновь, и ансамбль трижды подряд исполняет «Песню о Днепре».

31 декабря 1941 года в Воронежском драматическом театре песня была исполнена для руководства Юго-Западного фронта, которое сразу же официально объявило песню своей. Создав тем самым совершенно необычайный прецедент.

Почти через два года «Песня о Днепре» получила новый мощный импульс. Наши части вышли к берегам Днепра. Нужно честно признать, что в сорок первом году Днепр мы не защищали. Как это не покажется странным, но бои шли не возле этой природной преграды, а на равнине под Киевом… В основу этой, целиком нелогичной тактики, были положены не военные, а политические соображения Сталина И.В., который, вопреки здравому смыслу приказывал держать обреченные войска под Киевом. Чем это завершилось, мы уже знаем.

Битва за Днепр оказалась одной из самых драматических вех войны. В те дни «Песня о Днепре» гремела набатом. Ее слова из сорок первого: «Кто погиб за Днепр, будет жить века, Коль сражался он, как герой» – зазвучали с новой силой [31].

26 августа 1943 года советские дивизии начали движение по всему 750-километровому фронту, растянувшемуся от Смоленска до Азовского моря. Это была крупномасштабная операция, в которой было задействовано 2 650 000 человек, 51 000 орудий, 2400 танков и 2850 самолётов, в составе пяти фронтов: Центральный фронт (20 октября переименован в Белорусский фронт); Воронежский фронт (переименован в 1-й Украинский фронт); Степной фронт (переименован в 2-й Украинский фронт); Юго-Западный фронт (переименован в 3-й Украинский фронт); Южный фронт (переименован в 4-й Украинский фронт). Всего было задействовано 36 общевойсковых, 4 танковых и 5 воздушных армий [16, с. 744].

В некоторых местах уже имелись захваченные плацдармы. Впрочем, у плацдарма есть и негативная сторона – противник твердо знает, что наступление будет именно с этого места и соответственно принимает контрмеры. Трудно было везде, но самые драматичные события развивались возле Киева. Захватывали плацдарм в 80 км юго-восточнее Киева части Воронежского фронта, а вот освобождать Киев должны были уже 1-го Украинского, которым командовал все тот же генерал армии Ватутин Н.Ф. Ситуация усугублялась тем, что Сталин И.В. требовал освободить Киев к празднику 7 ноября – День Великой Октябрьской Социалистической революции. Попытки прорваться с Букринского плацдарма приводили к огромным потерям. Наконец, было принято решение скрытно снять с Букринского плацдарма 3 гв. танковую армию, переправить ее на наш берег, скрытно дойти до Лютежского плацдарма, который был на 30 км севернее Киева, вновь скрытно переправиться и уже оттуда начать наступление. Потери и здесь были страшные, но задумка удалась.

6 ноября частями 38-й и 60-й армий, а также 3-й гв. ТА Киев был освобожден.

Приказ был выполнен, но какой ценой… Тылы отстали, прекратился подвоз боеприпасов, люди измождены, и вдруг совершенно неожиданное контрнаступление немцев. На какой-то период в руках противника вновь оказались Житомир, Бердичев… Реальная угроза вновь возникла над Киевом. Выстояли.

За форсирование Днепра на всей его протяженности звание Героя Советского Союза получили 2438 человек, а это больше, чем суммарное количество награждённых, за всю предыдущую историю этой награды. Среди них 47 генерала, 1123 офицера, 1268 сержантов и рядовых. Такого массового награждения не было никогда.

Среди представленных к званию героя Советского Союза за форсирование Днепра, было два крымских татарина. Оба комбаты, чьи батальоны первыми форсировали Днепр. Джевдет Дегерм енджи из 12-й армии и Абдуль Тейфук из 57-й армии. Обе армии входили в состав 3-го Украинского фронта. К сожалению, командующий 12-й армии из каких-то своих соображений снизил статус награды до ордена «Ленина», а командующий 57-й армии поддержал. Командующий 3-м Украинским фронтом утвердил оба документа: Джевдет Дерменджи был награждён орденом «Ленина», Абдуль Тейфук стал героем Советского Союза.