Крымские татары в Великой Отечественной войне

2.3. Провал «Блиц крига»

Почему так получилось, что Советское правительство, командование РККА не знало о том, что огромная армия готовит на нее нападения? Со Сталиным всё понятно, он руководствовался известной псевдомарксистской формулой: «Этого не может быть, потому, что этого не может быть», а окружение вождя, зная его точку зрения, уже старалось вести себя соответствующим образом, дабы не впасть в немилость.

С вождём понятно, но для себя, для «внутреннего пользования», командование РККА должно же было попытаться понять истинное положение дел? Вот тут выяснилось следующее. В Главном разведывательном управлении РККА были убеждены, что если Германия решится в 1941 году напасть на СССР, то уже в 1940 году должна приступить к изготовлению тёплой одежды, валенок, шапок, рукавиц, без которых воевать в России невозможно. Подготовить зимние сорта масел для танков, автомобилей, орудий, автоматического оружия. Поскольку ничего этого не делалось, то сделали вывод о том, что в 1941 году Германия нападать на СССР не будет.

В действительности нападение уже готовилось. После триумфальных побед в Польше и во Франции, которые состоялись вопреки пессимистичным прогнозам немецких генералов, Гитлер уверовал в свой военный гений и несокрушимость проводимых им «блицкригов».

Война с Францией была выиграна за 6 недель. 10 мая 1940 года она началась, а уже 14 июня был взят Париж. Примечательно, что французскую армию Гитлер оценивал гораздо выше, чем РККА, к тому же у французов были союзники – Англия. Вот почему идея «молниеносной войны», в ходе которой можно будет управиться за три летних месяца, представлялась ему вполне реальной, и поэтому был сделан вывод о том, что можно будет обойтись без зимней одежды, зимних сортов масел и прочих нюансов.

Соответственно был выбран и срок нападения – май 1941 года, о чем в Москву сразу же сообщили советские разведчики, но им не поверили. К тому же и нападение в указанный срок не состоялось.

Оказалось, что 3 апреля 1941 года появился новый приказ Гитлера, согласно которому операция «Барбаросса» переносилась на немного более поздний срок. Причиной для переноса стало обострившееся положение на Балканах. Только после того, как Германия оккупировала Грецию и Югославию, появилась новая, уже окончательная дата начала нападения – 22 июня 1941 года.

С учётом того, что во Франции немецкие войска продвигались приблизительно со скоростью 10 км/сутки, я составил подобный график для действий Вермахта против РККА.

Как-то в мемуарах прочитал о том, что спасшийся на парашюте немецкий летчик, почему-то шёл не на запад, а на восток. На недоумённый по этому поводу вопрос, он объяснил, что по графику, который он видел в штабе, к этому числу город, к которому он шёл, уже должен быть взят.

Практически половину пути войска вермахта шли даже с опережением графика, следуя проторенной еще Наполеоном дорогой, но совершенно другими темпами.

Почему же продвижение врага было таким стремительным? Ведь войска Белорусского военного округа имели больше танков, больше артиллерии, больше самолетов, не говоря уже о пехоте. Проблема заключалась, прежде всего, в отсутствии в РККА современных, даже для того времени, средств связи. Отсутствовала и надлежащая координация действия разных родов войск. В каждом танке противника, в каждом самолёте, в каждой бронемашине была радиостанция, настроенная на соответствующую волну В случае необходимости моментально создавался мобильный кулак: авиация, мотопехота, танки. Советские же войска действовали «растопыренными пальцами», не взаимодействуя с другими родами войск.

Предлагаем вашему вниманию таблицу, снабдив её еще одним столбцом, указывающим, как всё происходило в действительности.

Таб. 2.2. Предполагаемый график наступления

Лучший на тот период в мире танк Т-34 не знал себе равных, но после того, как заканчивалось горючее, он превращался в бессмысленную груду металла. Бензовозов в РККА было катастрофически мало. Доставляли бензин на бортовых автомобилях в бочках. При полном господстве авиации противника в воздухе подобные автомобили становились легкой добычей. Те танки, которые успели вступить в бой, поразили немцев своей неуязвимостью. Выпущенный в них прямой наводкой снаряд, отскакивал от брони Т-34, как горох. Правда, очень скоро выяснилась одна неприятная для нас деталь: неуязвимый для обстрела с земли, танк оказался беззащитным от ударов с воздуха. «Юнкерсы» уничтожали их не только бомбами, но и расстреливая из пушек. Вводить в состав танковых подразделений батареи противозенитной артиллерии стали только в 1943 году.

После того, как у артиллеристов заканчивались снаряды, они взрывали свои орудия, так как буксировать их на восток было нечем.

Часть самолётов, которые уцелели в первый день войны, удалось перегнать на восток, но там они оказались без технического состава, которому предстояло самостоятельно выбираться из окружений. Обслуживать «чужие» самолеты никто не собирался, так как существовавшая в ту пору система аэродромного обслуживания не предусматривала такого положения.

Вот фрагмент опубликованных воспоминаний Нури Халилова, о событиях 22 июня 1941 года. «Около 15 часов появился комиссар Ракитин и несколько средних командиров. Стали выдавать сухой паёк: сухари и по 100 грамм колбасы. Вручили новые винтовки, патроны, гранаты. Артиллеристы стали получать снаряды, мины. К17 часам полк и вся дивизия вышли к дороге на Брест и заняли позицию, чтобы напасть на беспечно едущих немцев. Полковые орудия 128-го, 102-го и 106-го полков, 77-го артполка и минометные роты неожиданно открыли швальный огонь. Фашисты заметались. Много грузовых машин было побито. Наши пехотинцы, автоматчики героически сражались с врагом. Бой продолжался до девяти вечера пока не начало темнеть. Мы смогли парализовать движение фашистских войск. Противник вызвал авиацию. Нас беспрерывно бомбили. Почти весь наш полк был уничтожен» [62, с. 86].

Есть в Белоруссии река Щара, небольшая речушка, приток Немана протяженностью в 325 км. Вот что произошло на ее берегах в самые первые дни войны, а точнее 24 июня 1941 года. Далее мы цитируем наградной лист на командира орудия 141 гаубичного полка 55-й стрелковой дивизии Саида Усейнова. Далее по тексту: «В районе р. Щара. Командир орудия Усейнов остался у орудия один, остальной расчет не мог работать, так как не давала истребительная авиация противника, но он не испугался свинцовых пуль и продолжал прямой наводкой расстреливать танки противника. Многие танки уже были охвачены пламенем огня, а враг продолжал свое движение на огневую позицию. Передний танк был на расстоянии 150 метров. Командир орудия навел 152 мм гаубицу и вражеский танк запылал. Радость т. Усеинова описать было нельзя. Тов. Усейнов вскочил на лафет гаубицы и начал танцевать. Это была победная радость комсомольца Усейнова. В этом бою Усейнов прямой наводкой вывел из строя 3 танка. Управляя орудием один».

…. Командир 141-го гаубичного артполка майор Рожетович.

09.07.41. Командир 55-й стрелковой дивизии подполковник Тер-Гаспаръян.

22.07.41. Указ Президиума ВС СССР.

От себя добавлю, что танцевал мой земляк хайтарму – национальный танец крымских татар.

Здесь же на реке Щара в составе 228 сп той же 55 сд сражался его земляк Исмаилов Нафе. В его семье сохранилось предание о том, как в те дни он встречался с известным впоследствии писателем Константином Симоновым и фотокорреспондентом Павлом Трошкиным. В книге воспоминаний писателя действительно упоминается о его пребывании в 55-й дивизии.

Рис. 2.3. Исмаилов Нафе на фото Павла Трошкина

Оказавшиеся в окружении формирования, противник автоматически переставал учитывать как боевые единицы. Несмотря на это, оставшиеся в живых бойцы и командиры упорно шли на восток. Вновь обратимся к воспоминаниям Нури Халилова: «Нас было всего 11 человек. Тем не менее, дважды мы нападали на одиночные машины. Закидывали их гранатами, стреляли, потом забирали всё, чем можно было поживиться, прежде всего, продукты, и уходили в лес. Отойдя от места нападения километров на десять, делали привал. Однажды напали на охрану железнодорожного переезда на магистрали Минск-Москва, южнее Орши. Уничтожили четырех немцев, забрали их оружие, продовольствие. В районе между городами Борисов и Орша, когда мы шли по лесной дороге, прямо на нас выехала легковая машина. Свет фар осветил нас, в том числе и меня. Фашисты схватились за оружие, но мы их опередили. Автоматной очередью я скосил водителя и полковника, который сидел рядом. На заднем сидении было еще два офицера. Всех четверых мы убили, продукты забрали, оружие выбросили, а колеса прокололи. Через 15–20 минут начался какой-то шум. Оказалось, что неподалеку от этого места в деревушке находился штаб немецкого полка. Полковник ехал в свой штаб. Захваченный нами его портфель мы посмотрели на следующий день, естественно, ничего не поняли» [62, с. 83].

Рис. 2.4. Осенняя распутица 1941 года

В 63 км к востоку от Смоленска и в 350 километрах к западу от Москвы на пути Вермахта оказался маленький городок Ярцево. Еще не был взят Смоленск, а вокруг Ярцево уже шли бои. Здесь впервые страна услышала имя будущего прославленного полководца Константина Рокоссовского. Возглавляемая им

группа выходящих из окружения войск на какое-то время остановила противника. Бои продолжались до 5 октября. После этого говорить о блицкриге можно было только как о несостоявшейся авантюре. Тем не менее, враг продолжал рваться к Москве. Из-за начавшихся дождей дороги стали непроходимыми. Была магистраль, связывающая Москву с Минском, но её пропускная способность не могла удовлетворить и сотой части потребностей. Наступление забуксовало.

В 175 километрах к востоку от Смоленска и уже в 210 километрах от Москвы есть городок Вязьма. Древний городок, впервые упоминается в 1239 году. Вот там под Вязьмой была сделана попытка отбросить врага. В бой были брошены кадровые дивизии второго эшелона, а также сформированные из жителей Москвы ополченческие дивизии, многие из которых даже не успели переодеть в военную форму. Страшные бои продолжались с 2 по 13 октября. Увы, ничего не получилось. Воевали мы пока также, как и в Белоруссии – «растопыренными пальцами».

7 октября Вязьма была взята противником. В окружение попало 37 дивизий РККА, 9 танковых бригад, 31 артиллерийский полк Резерва Главного Командования, в том числе 10 дивизий добровольцев-ополченцев из Москвы. Из 15 тыс. бойцов и командиров 7-й Бауманской дивизии народного ополчения под Вязьмой погибло около 14 тыс. Всего в октябре 1941 года в боях под Вязьмой погибло около 400 000 чел. В плен попали около 688 000. Вышли из окружения 85 000.

После катастрофы под Вязьмой на пути к Москве частей Красной армии уже не было. 15 октября было принято решение об эвакуации Москвы.

Наконец, поверили разведчику Рихарду Зорге о том, что Япония не нападёт на СССР. С Дальнего Востока, Забайкалья, Средней Азии стали снимать дивизии, которые направлялись на оборону столицы. 5 декабря передовые части противника вошли в село Красная Поляна, от которого до центра Москвы было всего 39 километров.