Воздушные десанты Второй мировой войны

Вслед за огневым валом

Мы чувствовали, насколько опасным будет взлет перегруженных до предела самолетов с неровного, покрытого травой аэродрома Кендари, поэтому было решено сажать на самолеты не по 12, а по 11 человек.

Контейнеры с оружием и бомбы были подвешены к бомбодержателям под крыльями и фюзеляжем. Перед стартом, чтобы уменьшить нагрузку на хвостовую часть самолета и тем самым облегчить отрыв от взлетной дорожки, десантники временно переместились к кабинам летчиков и ждали сигнала. Аэродром был окутан легким предрассветным туманом. Нас вышли провожать обслуживающий персонал базы и парашютисты из батальона Хоригути.

Вот первый самолет начал разбег. Постепенно развив скорость, он оторвался от земли и взлетел. Подпрыгивая на неровностях, один за другим оторвались от земли и уходили в небо остальные машины. Ревели моторы, воздух содрогался от мощных винтов. Самолеты подстроились к головной машине.

Когда самолеты выстроились и легли на заданный курс, было уже совсем светло, наступил день. Это было 20 февраля 1942 года. Я, как командир авангарда парашютного десанта, летел с одиннадцатью парашютистами на головной машине, которую вел командир отряда транспортных самолетов капитан 3-го ранга Мори. Машины взяли курс на аэродром Купанг на острове Тимор — своеобразные ворота в Австралию, которые надо было захватить. Предстояло пролететь над океанскими просторами около 400 морских миль.

Скоро вдали скрылись очертания острова Целебес. Под нами простиралась подернутая дымкой темная, спокойная гладь океана. Далеко впереди показались гряды белых грозовых облаков, которые свойственны южным экваториальным широтам. Словно огромные вершины гор, они поднимались высоко в небо. Группа в 30 с лишним самолетов летела все дальше и дальше, приспосабливаясь к этим облакам. Высота достигала 6000—7000 м.

Погода стояла хорошая. Светило солнце, дул легкий ветерок. Условия были вполне подходящие для выброски десанта. Впереди транспортных самолетов летели средние бомбардировщики. Истребители «Зеро», следуя параллельным курсом, прикрывали нас. Во всем сказывалась тщательная подготовка.

Парашютисты от скуки переговаривались жестами с товарищами, летевшими на соседних самолетах:

— Эй, ты что-то побледнел!

— Не смейся, погляди на себя, на тебе вообще лица нет!

Посасывая леденцы и стараясь перекричать шум моторов, парашютисты отпускали шутки по адресу товарищей, летевших в соседнем самолете. В многочисленных карманах комбинезонов парашютистов были рассованы пакеты с сухим пайком, фляжки с водой. Некоторые захватили с собой немного сушеной макрели, очищенную селедку, соль. В небольшой вещевой мешок кое-как были засунуты бинты, стерильные тампоны, настойка йода и бутылка виски. Боковые карманы комбинезона как у рядовых, так и у офицеров оттягивали браунинги или пистолеты образца 99, а также ручные гранаты. Каждый имел на поясе большой складной нож, а также небольшую лопату.

К сожалению, в то время основное вооружение не было приспособлено для прыжков с ним с парашютом, что было крайне неудобно. Легкие пулеметы, которые пулеметчики имели при себе, а также гранатометы[135] разбирались. Отдельные части их гранатометчики крепили на груди и в таком виде прыгали с парашютом. Другое же вооружение, в том числе карабины, а также и боезапас были упакованы в контейнеры. Патроны с собой брали в лентах, которыми парашютисты перепоясывались через плечо, как это делали солдаты китайской армии в 1937 году.

Карабины кавалерийского образца, которыми были вооружены парашютисты, мешали во время прыжка, что вызывало у парашютистов сильное беспокойство. Поэтому каждому разрешили брать с собой карабин по своему усмотрению, учитывая печальный опыт приземления во время десантирования в Манадо. Я, например, решил взять карабин с собой, так как он мог сразу же понадобиться в бою.

Все парашютисты были в стальных касках и специальных «бутсах парашютиста» (шнурованные кожаные высокие ботинки на каучуковой подошве). Таково было боевое оснащение десантников. В целом каждый парашютист во время прыжка с самолета имел при себе около 20 кг груза.

При выброске всего десанта в одном месте в случае окружения, как это было в Манадо, действия парашютистов могли бы оказаться неэффективными, поэтому на этот раз было решено выбрасывать десантников не в одном месте, а в нескольких. Первой в качестве авангарда десантировалась 1-я рота, которой командовал я. В 4—5 км от нее десантировало ядро десанта. Таков был порядок десантирования.

Схема Купанга и его окрестностей (остров Тимор)

Как бы сплюснутый водами Арафурского моря и моря Банда вытянулся вдоль 10-й параллели малоизвестный остров Тимор. С аэродрома Купанг, расположенного почти на самом побережье острова, до северного берега Австралии по карте всего лишь 350 миль. Овладев этим аэродромом, наши средние бомбардировщики и истребители могли совершать налеты на Австралию.

О чем же думали молодые парашютисты, сидевшие в самолетах? Несколько тысяч миль отделяли их от родины. Кругом, куда ни глянь, простиралась безбрежная голубая гладь моря, в воздухе особенно ощущалось огромное расстояние до родных берегов. Самый близкий путь на родину лежал через Купанг — пункт, где ожидалась встреча с сильным противником. Это был трудный путь тяжелых боев и побед. Погода стояла хорошая, самолеты не болтало, слышался ровный гул моторов. Вот появился один из островов восточной части Малых Зондских островов. Парашютисты развернули походные завтраки, чтобы утолить голод. Внизу была видна прибрежная полоса острова, она казалась белой от морской пены. Лететь до Купанга оставалось не более сорока минут.

Вот уже позади остался последний остров из группы Малых Зондских островов. Пока не встретился ни один самолет противника. Наблюдая за воздухом, парашютисты стали надевать парашюты. Вдали показался остров Тимор.

Люди насторожились.

— Желаю успеха в бою. Держитесь крепче! — проговорил командир нашего отряда транспортных самолетов капитан 3-го ранга Мори, передавая мне бутылку сидра. В свою очередь я передал ему свою бутылку.

Парашютисты и летчики стали пить сидр, обмениваясь бутылками. То и дело слышались возгласы: «Кампай! Кампай!»[136]

— Внимательно следить за воздухом! — раздалась команда. Летчики и парашютисты молча устремили взгляды вперед: не появятся ли самолеты противника?

Отряд транспортных самолетов, летевших на большой высоте, сделал широкий правый разворот и вышел на остров Тимор.

Этот остров сверху нам показался целым континентом, видимо, потому, что во время полета мы видели только морские просторы. Остров казался почти оголенным, если не считать участка густого леса, расположенного в центре. В других частях острова лес был очень редким.

Вражеские зенитки пока еще огня не открыли. Остров казался безлюдным. Командир отряда Мори отдал команду: «Рассредоточиться! Принять боевой порядок!»

Самолеты постепенно выстроились в колонну по одному за кораблем командира, на котором находился и я.

— Следить внимательно за зенитными пулеметами на высотах! — раздалась команда.

Впереди под нами можно было уже различить огромную поляну, покрытую зеленой травой, внезапно появившуюся перед покрытыми лесом высотами. На нее мы v должны были приземлиться.

По команде самолет начал снижаться. Резкая перемена атмосферного давления сразу дала о себе знать болью в ушах и в носоглотке. Парашютисты учащенно глотали слюну. Первый эшелон был готов к выброске десанта.

Раздались два привычных сигнала зуммера, которые означали: «Выходим на курс, приготовиться к прыжку!» Парашютисты, ожидавшие этого сигнала, уже пристегнули карабины вытяжных веревок и приготовились покинуть самолет. Он, снижаясь, проходил над возвышенностью, покрытой густым лесом. С небольшой высоты можно было ясно различить отдельные кокосовые пальмы, как на ладони. Мы пришли к выводу, что пулеметных точек на высотах нет, иначе противник давно уже открыл бы по самолетам огонь. Для начала это было неплохо.

Промелькнула последняя высота, приближалось широкое зеленое поле. Раздались три сигнала зуммера: «Внимание!» Вслед за этим послышались звуки разрывов бомб, сброшенных на зеленое поле нашими самолетами.

Наконец последовал один протяжный сигнал зуммера: «Пошел!» Ориентируясь по столбам пыли, поднятым взрывами, парашютисты покинули самолет.

Учитывая, что после приземления мне придется руководить боевыми действиями, я прыгнул пятым. Под тяжестью оружия я падал головой вниз, хорошо различая землю. Все шло как во время тренировочных прыжков. Только на сей раз казалось, что тело будто стало легче и устремлялось куда-то вверх. Видимо, скорость падения была меньшей, чем раньше. Когда раскрылся купол, я, управляя стропами и усиленно работая руками и ногами, старался сделать поворот вправо. Вдруг раздалась резкая пулеметная очередь. «Наверное, противник!» — мелькнуло у меня в голове. Я схватил гранату, зубами выдернул предохранительную чеку. Однако тревога моя оказалась напрасной: огонь вел наш истребитель.

Первые парашютисты авангарда были почти у земли. Истребители летали в разных направлениях, прикрывая выброску десанта огнем пулеметов. После печального опыта боев за Манадо была предусмотрена поддержка парашютистов с воздуха огнем из пулеметов до тех пор, пока они не приземлятся и не изготовятся к бою.

Я приземлился удачно. Ноги вязли во влажной почве, покрытой высокой травой. Она хорошо маскировала, но стоило мне лечь на землю, как я потерял из виду своих.

Приземлялись все новые партии парашютистов. От бомбодержателей отделялись контейнеры с оружием. Порядок сбрасывания оружия строго выдерживался. Грузовые парашюты были окрашены в красный, желтый и зеленый цвета в зависимости от содержания контейнеров, а обычные парашюты имели белую окраску. На фоне голубого неба появилось множество ярких разноцветных точек. Картина была изумительно красивая, но ее можно было наблюдать недолго.

Я бросился к контейнеру с оружием, на котором стояла большая цифра «1». Она означала, что контейнер принадлежит 1-й роте. Он упал в десяти метрах от места моего приземления.

Ко мне поспешили мичман Сэнно и посыльный матрос 1-го класса Дан. Мы вместе распаковали контейнер. Я из бинокля начал осматривать прилегающую местность, но не увидел ни одного вражеского солдата.

Авангард парашютного десанта постепенно собрался вокруг меня. Пулеметы были наготове. Наши истребители продолжали из пулеметов обстреливать прилегающую местность. Примерно в 200 м от нас приземлился штаб батальона. Мы не встретили никаких препятствий, созданных противником, да и самого противника не обнаружили. На некоторое время нас охватило разочарование.

Десант приземлился благополучно. Все подразделения приняли боевой порядок и приготовились к боевым действиям. Командир батальона Фукуми отдал приказ:

«В авангарде — 1-я рота. Она двигается на 250 м впереди основных сил десанта, являясь его охранением».