Княжич Соколов. Том 2

Глава 19

Из широко распахнутой пасти огненно-желтого чудовища раздался яростный вопль, который можно было без труда услышать на многие километры вокруг.

Однако, после недавнего светового столба выстрелившего в ночное небо во время призыва дракона, никакого смысла скрываться у диверсантов уже не оставалось.

Да и укрыться от тепловизора уже взявшего след Богатыря Макара Степановича Багратиона никому было не под силу.

Желтая эфирная чешуя дракона искрилась магическим пламенем и практически не имела просветов, заполняя собой всю семиметровую тушу чудовища.

Яростные звериные глаза призванного существа смотрели на меня осознанным живым взглядом, а с всепоглощающим жаром от дыхания китайского дракона мои ветровые потоки едва-едва справлялись.

— Не переживай, если помрешь, я отомщу, — равнодушно пообещал Федор Иванович Романов, в пылу собственного сражения оказавшийся рядом.

— На твоем месте я бы беспокоился о себе, — кивнул я на земляного великана, над головой которого в вытянутых словно у титана руках, начала формироваться настоящая гора.

Вместо продолжения разговора, нам с младшим из княжичей Романовых пришлось спешно отпрыгивать в разные стороны, уворачиваясь от разрывающей землю атаки, которая в считанные секунды образовала между нами двухметровый разлом с непроглядной бездной под ногами.

К всепоглощающему жуткому жару, исходящему от китайского дракона, добавилось непрекращающееся землетрясение, посланное крайне непростым противником Романова, из-за которого просто устоять на своих ногах было настоящим подвигом.

— Игры закончились, ребятишки, — пронесся угрожающий голос китайца сквозь оглушающий треск земли.

После которого огненно-желтое огнедышащее чудовище рвануло в мою сторону.

Оттолкнувшись от черной земли своими тощими когтистыми лапами, сотканный из чистого эфира китайский дракон широко раскрыл свою непропорционально огромную пасть.

Так невовремя оказавшись в этот момент в воздухе, и с дрожащей под властью землетрясения точкой опоры, мне пришлось рискнуть и бросить свое тело в сторону резким потоком ветра.

Контролировать отчаянный маневр оказалось не так просто, и я сжал зубы от приступа тупой боли в спине, от удара об толстый ствол дерева, которое и остановило мой импровизированный полет.

Семиметровый в длину призванный дракон, словно огненный поезд тут же подкорректировал свой курс, а сам азиат, давление моих ветровых потоков на которого временно ослабло, скользнул обходить меня по дуге с обратной стороны.

— Весело, — облизнувшись кровью, констатировал я и рванул строго прямо.

Двигаясь на пределе нынешних возможностей тела, я разогнался и завершал свой путь до спасительного побочного разлома подкатом по земле.

Короткий миг, сопровождающийся легким жжением в руке и яркой вспышкой света и все звуки вокруг ослабли, тело окутала прохлада промерзшего верхнего слоя земли, а тело зависло в невесомости.

Над головой бессильно клацнули челюсти разъяренного огненно-желтого чудовища и до ушей донесся непереводимый ругательный выкрик на китайском.

Но потом гравитация взяла свое и тело потянуло вниз.

Пролетев в непроглядную бездну добрых пару метров, я использовал заранее отобранные «Оком» выступы, половину остатков эфира и все до единого запасенные потоки ветра, чтобы вернуть свое тело на поверхность.

На весь маневр ушло каких-то три секунды и передо мной оказалась открытая спина только сейчас подоспевшего к точке моего падения китайца.

Только вот его покров оказался еще крепче чем в начале нашего боя и мне ничего не оставалось кроме как издевательски оттолкнуться от азиата ногой и вновь увеличить дистанцию.

Удручает что сейчас я даже не способен причинить реальный вред врагу, который беззащитно стоял ко мне спиной, но иных вариантов у меня сейчас не было.

Ощутив толчок, китаец опешил и с удивленными куда более круглыми чем ему полагается глазами повернулся ко мне.

Во взгляде азиата не осталось ни капли снисходительности, но и страха в нем тоже не было.

Китаец был абсолютно уверен в своих силах. Оно и не удивительно, учитывая, что его запасы эфира ничуть не просели даже после призыва целого дракона.

Полного призыва, на который способны только первородные маги, в число которых входит лишь три древних китайских династии.

Правда был один маленький факт в моей руке, который удерживал этого высокородного китайца от повторной атаки.

Вырванный из пасти китайского дракона клык, который я беззаботно крутил в своей ладони, полностью игнорируя ярко-желтый магический огонь, от которого никакой покров ветряка спасти не мог.

По всей логике этого мира не мог, но мне вреда клык не приносил никакого.

Простенький фокус, учитывая пробудившуюся ото сна уникальную способность моего эфириала игнорировать любые типы повреждений в течении короткого времени, но нужного эффекта я добился и отбросил клык в сторону.

— Назови свое имя, чужак, — уважительно спросил азиат, за спиной которого занял выжидательную стойку огненно-желтый дракон.

По периметру вокруг нас, в каждой точке соприкосновения призванного чудовища с материей медленно набирало мощь неестественно искрящееся пламя.

— Соколов Артемий Сергеевич, княжич Омский, — охотно представился я, не отводя глаз.

— Ты его внук, — с пониманием и сверкнувшей ненавистью кивнул китаец, явно имеющий в виду моего деда по линии матери.

Богатыря Дениса Августовича Сомова, имя которого без гнева не вспоминала ни одна китайская династия.

— Не особо любимый внук, — пожал я плечами, демонстративно крутанув крошечный поток ветра над своей ладонью.

— Ляо, — коротко представился в ответ китаец, не став уточнять что является пятнадцатым принцем правящей династии.

После устроенного им фейерверка сохранить это в секрете навряд ли удастся.

— Ты разве не спешил меня убить, Ляо, — нейтральным тоном спросил я.

— Мы оба знаем, что я уже не успею, — неохотно признал принц, покосившись на огненное зарево в нескольких километрах на востоке, где со скоростью метеора к нам приближался разъяренный русский Богатырь Макар Степанович Багратион.

— И ты всерьез полагаешь что я тебя отпущу? — угрожающе наклонил я голову.

Пробить его безмерно крепкий покров у меня может нынешних сил и не хватит, но задержать и навязать бой на истощение мне более чем по силам и китаец это понимает, а потому и не горит особым желанием подставлять мне спину.

— Чего ты хочешь? — тщательно скрывая напряжение в голосе, спросил китаец.

Из уст принца эта фраза означала что я могу загадать практически любое желание, и оно будет исполнено. Сейчас или позже. Не столь важно. Древние аристократы не бросают своих слов на ветер.

— Твое время, за которым я приду тогда, когда оно мне понадобится, — не раздумывая ответил я.

— …хорошо, — сквозь зубы процедил китаец, разозленный столь неконкретным долгом.

Он наверняка предпочел бы привычно откупиться деньгами или ценностями, но ограниченность во времени не оставляла ему выбора.

— И информацию, — тут же добавил я и дракон, будто понимающий, что его хозяин проигрывает словесную битву угрожающе оскалился полыхающими ярко-желтым пламенем клыками.

Теми, что у зверюшки еще оставались.

— Какую именно? — выдавил из себя китаец, заметив мой недвусмысленно повернутый взгляд в сторону окружающих нас трупов солдат царской армии.

С меня спросят почему я позволил врагу уйти.

Учтут мой низкий ранг, подавляющую силу врага, опасную обстановку, показания Романова и сведения менталистов, но спросят.

Ведь я останусь жив после столкновения с врагом восьмой ступени. Неслыханная удача для одаренного пятого ранга.

— Ты и сам знаешь какую информацию, Ляо, — прищурился я и в этот момент за спиной принца с оглушающим грохотом рухнул обездвиженный великан.

Его тело было изуродовано кровавыми вмятинами, конечности сломаны, а от каменной брони осталась только кровавая пыль.

В десяти метрах поодаль лежал на этот раз тяжело дышащий Федор Иванович Романов с изуродованными и вздутыми руками.

Вся северная область поля боя вокруг двух одаренных была в бесконечным разломах, украшенных сотнями ледяных деревьев и штырей.

— Если Федя сможет встать, с ним договаривайся отдельно, — тут же обозначил я свою позицию и по лицу китайца я понял, что он уже успел пожалеть, что решил пойти на переговоры.

А уйти силой после того, как он дал мне время передохнуть, Макару Степановичу Багратиону приблизиться, а своему приятелю проиграть, Ляо теперь явно не сможет.

— Они называют себя «Трезубец», — сдавшись, выпалил китаец и взмахом ладони разделил своего огромного дракона на три мелких и оседлал центрального, — и один из «зубьев» сейчас в Праге. Большего я сказать не могу, — с нескрываемыми просительными нотками добавил китаец, напряжение на лице которого росло с каждой секундой.

Казалось, лишь пара мгновений отделяет азиата от того, чтобы броситься в последнюю атаку и подороже продать свою жизнь, а это в мои планы не входило.

— Хорошо, — позволительно взмахнул я рукой, и в этот же момент три дракона синхронно развернулись и рванули в разные стороны, оставляя за собой разрастающиеся вширь полосы огненно-желтого магического пламени.

Один взял курс строго на север, второй на северо-запад и третий на северо-восток.

В какое из трех отправился сам китаец, а какие приманка, не удалось разглядеть даже с «Оком». Столб магического огня быстро перекидывался с земли на камни, деревья и поля, застилая черным дымом небеса.

И делал огонь это так быстро, что если мы простоим тут еще минут пять, то окажемся в кольце магического пламени выйти из которого не хватит сил ни у меня, ни у Федора Романова, что не торопился подниматься с земли, хоть и был в сознании.

— Почему отпустил? — раздался недовольный сухой голос Федора.

— Куда мне, жалкому ветряку, с первородными Витязями тягаться, — потягиваясь, посетовал я, — хоть и китайскими.

— Лжешь, — приподнявшись на локти, убежденно заявил Федор Романов, — ты мог его остановить.

— Тебе показалось, — отмахнулся я и поковылял в сторону лагеря.

Не моя работа объяснять недалекому княжичу основы политики и прописные истины, такие как неразумность убийства тех, кого можешь использовать.

А еще я не доверяю высшей российской аристократии, в которую в том числе входит Богатырь Макар Степанович Багратион, по неведомой мне пока причине не снимающий боевой режим и вместо преследования китайца продолжающий двигаться в мою сторону.