Война на Дунае

– …Да, согласен, тут в Полоцком пехотном полку, командиру Владимира на грудь, а его заместителю Георгиевский крест как раз впору будет, – одобрительно кивнул Потёмкин. – Они самолично колонну завели за стены и потом в первых рядах своих солдат по городским улицам пробивались. И ещё тем трём офицерам, про которых в формуляре прописали, тоже Георгия оставляйте. Буду ходатайствовать за них в Санкт-Петербурге перед орденским капитулом. Отважно сей Полоцкий полк действовал – и при вылазке янычар он не дрогнул, и в сам город яростно ворвался. Молодцы полоцкие мушкетёры! Всем остальным отличившимся их офицерам буду просить у матушки императрицы задуманный мной золотой крест, наподобие Очаковского, с бантом на георгиевской ленте. – Князь благожелательно кивнул главному квартирмейстеру Дунайской армии. – Кто там у нас, Генрих Фридрихович, дальше по общему списку идёт?

– Особый, отдельный полк егерей, – перелистнув списки, зачитал следующую страницу фон Оффенберг. – Проявив себя в сражении при Килии и у Измаильских предместий, стрелки полковника Егорова Алексея Петровича отменно показали себя и при осаде самой крепости Измаил, поражая османский гарнизон своими точными выстрелами, и отбивая его многочисленные вылазки. При самом же штурме участвовали в отражении контратаки корпуса янычар и одними из первых взошли на главную, северную стену крепости. Особо отважно егеря проявили себя внутри Измаила, пробиваясь по его улицам к дворцу бывшего крымского хана Каплан Герая. Где и отразили яростный натиск вражеской конницы во главе с алаем гвардии султана, большей частью перебив неприятеля, но и сами при этом понеся потери. За проявленную храбрость в осенних боях, и особенно при штурме Измаила, ходатайствую к награждению:

Орденом Святого Георгия третьей степени с производством в бригадирский чин командира особого полка егерей – Егорова Алексея Петровича. К тому же тяжелораненого у ханского дворца.

Орденом Святого Владимира четвёртой степени с производством в чин полковника – заместителя командира полка Милорадовича Живана Николаевича.

Этим же орденом – квартирмейстера полка Гусева Сергея Владимировича, с присвоением ему чина подполковник.

Орденами Святого Георгия четвёртой степени: капитана-поручика Милорадовича Радована Николаевича. Поручиков Максимова Леонида Дмитриевича, Бегова Ивана Ильича, Воробьёва Андрея Ивановича, Осокина Тимофея Захаровича, Тарасова Сергея Сергеевича, Ширкина Вадима Валерьяновича, Топоркова Григория Васильевича. С присвоением всем перечисленным следующих чинов к уже имеющимся, согласно «Табели о рангах».

А также ходатайствую о награждении Орденом Святого Георгия полкового священника, Валентина Попова, за его беспримерное мужество, проявленное им при отбитии атаки янычар под Измаилом.

– Помилуй Бог, Генрих Фридрихович, одиннадцать крестов я только что насчитал! – воскликнул Потёмкин. – Знаю я, как благоволишь ты и генерал-аншеф Суворов к Егорову и к его егерям. Однако же полагаю, что сугубо по справедливости сие дело нам лучше решать. Что другие-то полковые командиры скажут, из гренадёров, мушкетёров или драгун? Да вот даже от егерских корпусов, что участвовали в Измаильском сражении? Что коли полк при главном армейском квартирмейстерстве состоит, так и крестов ему в два раза больше можно давать? Ты-то как сам считаешь, а, Николай Васильевич? – обратился он к своему заместителю. – Справедливо я сужу, али придираюсь к любимчикам Суворова?

– Ну как же не справедливо, всё правильно вы говорите, Григорий Александрович, – пожал плечами Репнин. – Все полки и корпуса при штурме одинаково храбро действовали. Как же кого-то из них возвеличивать перед всеми другими? А по Егорову так и вообще можно было бы разобраться. Как это он начальственного приказа ослушался и один перед Измаилом остался на ретраншементах, когда все другие снялись? Уж больно много своеволия позволяет себе господин полковник, другому бы за такое трибунал…

– Ну ладно, ладно, ты уж не перегибай палку-то, Васильевич! – отмахнулся Потёмкин. – Так-то всё ладно там получилось. Егоровский полк на осадных укреплениях стоять остался и даже вылазку конной гвардии султана отбил. Значит, и армия наша полностью не отошла от Измаила, а просто она… эдакий искусный манёвр для занятия лучшего положения перед штурмом исполняла. А тут как раз вовремя и наделённый от меня полномочиями генерал-аншеф Суворов к ней прибыл, и снова отходящие войска по всем своим позициям как надо расставил. Не нужны нам тут лишние пересуды. Измаильский штурм был безупречно спланирован и отменно проведён доблестным войском матушки императрицы! И точка! Но и перехваливать Егорова, ты прав, мы тоже не будем. Когда уж он там, Генрих Фридрихович, полковника и последний наградной крест получил?

– Чин за Очаков, ваша светлость, ему был жалован, – немного подумав, ответил главный квартирмейстер. – За него же и золотой офицерский крест, что по вашему предложению утвердили, он получил. А вот Владимиром четвёртой степени Егоров был раньше, ещё за бои на Кинбургской косе награждён.

– Ну вот, я же говорил! – воскликнул Потёмкин. – Всё справедливо у нас! Никого мы не обходим наградами. Всем по их заслугам воздаём. Так, оставляй четыре «Георгия» для офицеров полка, и для священника ещё пятый пропиши. Я матушке императрице про его подвиг уже докладывал в недавнем письме. Чай не оставит она его без своей милости. Всем остальным, включая и командира полка, золотой офицерский крест за проявленную храбрость вручим. Вот и будет у твоего Егорова целый иконостас на груди, рядом с «Георгием» и «Владимиром» ещё и Очаковский с Измаильским крестом засверкают.

– Слушаюсь, ваша светлость, – склонил голову фон Оффенберг. – По поводу производства остальных офицеров в вышестоящие чины вы не возражаете? Полк молодой, только недавно сформированный, многими ротами в нём поручики командуют.

– Не возражаю, – милостиво кивнул генерал-фельдмаршал. – Сам молодым был, помню, как радовался, когда на офицерском горжете ободок или орёл золотом покрывался. Ладно, дальше кто там у нас?

– Если позволите, ваша светлость, то Херсонский гренадерский полк, – перелистнул страницу барон.

– Зачитывайте, Генрих Фридрихович, – разрешил Потёмкин. – У нас ещё с вами половина полков не озвучена, а уже время для ужина подходит. Сегодня новый Прусский атташе приём устраивает. Вы случайно его не знаете?