Война на Дунае

– Вот здесь заляжете, – капрал из дозорных показал на холмик возле двух больших луж. – Там слева, шагах в трехстах рощица, она почти до самой реки потом тянется. Справа от холма болотина, и вот тут прямо рядом тропа сильно набитая идёт. Вы с этой высотки как раз всё хорошо вокруг простреливать будете. Ну всё, братцы, залегайте, я дальше людей повёл. За мной, ребята, – приглушённо скомандовал он, и плутонг Балакина потопал следом за ним.

– Свечин, пятёрку своих к болотине смести, – распорядился подпрапорщик Вершков. – А ты, Лука Назарович, своих пятерых ближе к роще, у тропы выстави. Всем остальным – залечь вкруговую на холмике. Слушаем ночь и не трындим! Кого услышу, камнем зашибу!

– Горшков, бери своих и по тропке шагов на сто пройди, – приказал Кожухов. – Ваше дело, если турки из рощи выскочат, нам знак подать. Только смотрите не стреляйте, затаитесь и лежите тихонько. Дозор в село может возвращаться, и нам его тревожить никак нельзя. Мы его тоже мимо себя дальше пропустим, пущай себе спокойно уходит.

– Понял я, Лука Назарович, – кивнул старший звена. – Побежали, ребята.

Пригнувшись, пятёрка проскочила ближе к роще и залегла вдоль тропы.

– Лежим тихо, братцы! – напомнил своим егерям Горшков. – А мы с Ваней чуть дальше пройдём, чтобы ежели турка из рощи выедет, быстрее учуять его.

Пара пробежала ещё десятка три шагов и залегла за раскидистым кустом.

– Нестора, жаль, с нами нет – с молодыми бы оставили для пригляда, – проговорил негромко Южаков. – Наш плутонг самый выбитый после прошлых поисков. Как себя эти в деле поведут?

– Да не боись, – успокоил его Фрол, – ребятки сами из Екатеринославских егерей перевелись, не совсем ведь неумелые. Да и у нас уже месяц как служат, ковш пота на полигонах точно успели пролить. Чай не оплошают.

Время тянулось медленно. Где-то позади у реки шла выгрузка с судов больших войсковых масс. Роты отдельного полка Егорова выдвигались в сторону деревни, а к берегу уже подходили шхуны и галиоты с егерскими корпусами Кутузова. От Измаильской пристани готовились отчаливать первые баржи с казачьей конницей.

– Ещё маненько и, наверное, село брать будем, – прошептал Горшков. – А чего, поутру самое оно сонную турку колоть. Пока это они свои зенки протрут, а тут – ура! И на штык их, касатиков!

– Не-е, рано, до утра часа три точно ещё ждать, – покачал головой Южаков. – Даже небо с востока пока не высветлилось. Полежим ещё.

– Тише, Ваня, – толкнул его плечом Горшков. – Кажись, шум с рощи?

– А ну?! – Товарищ припал ухом к земле и схватился за фузею. – Точно стук по земле – похоже, копыта бьют! – выдохнул он взволнованно. – Сигналь нашим!

Прошло совсем немного времени, и до егерей долетел шум идущего в их сторону конного отряда. Припав плотней к земле, они смотрели, как мимо кустов, за которыми они затаились, начали мелькать тёмные силуэты.

Со стороны рощи долетел птичий свист, и Родион поднялся на четвереньки.

– Кажись, сигнал, братцы?

– Пригнись, Родька, точно сигнал! – дёрнул его за сапог Лубин Егор. – Сюда от тропы отползи!

– Да тихо вы! – буркнул Илья, накидывая на голову облепленную травой сеть. – Затаились и лежите!

Вот они, вражеские всадники! В нос Родиону шибануло конским потом и чужим духом, он непроизвольно встряхнул головой и приподнял ствол фузеи. Идущая в трёх шагах по тропе лошадь мотнула головой и громко фыркнула. Указательный палец непроизвольно надавил на скобу, и в ночи оглушительно грохнул выстрел.

– Да чтоб тебя! – чертыхнулся Горшков, вскакивая на ноги. – Ваня, бей! – и сам выстрелил на звук в спину только что прошедшего отряда конницы.

– Шуманули, недоумки! – выругался Вершков, услышав грохот выстрелов. – Назарович, они что у тебя, белены там объелись?! Говорили ведь тихо лежать! Подсвечивай теперь!

– Сейчас, Иван Пахомович! – Капрал выхватил из гренадной сумки зажигательную шашку, и стоящий рядом егерь поднёс к её фитилю зажжённый трут.

Нападение в ночи застало сипахов врасплох. Они, закончив объезд, уже предвкушали, как расседлают лошадей и лягут спать, а тут в них в упор и с тыла ударили вдруг выстрелы. Онбаши Касым повёл было свои два десятка вперёд, в сторону недалёкого села, но ярко, словно бы десяток костров, сверкнул огонь, и с ближайшего холма по его освещённым всадникам ударил ружейный залп.

– Назад! – заорал он и, развернув коня, погнал его в сторону рощи.

– Назад они рвутся! В сторону, Ванька! – рявкнул Горшков, отбегая с тропы за куст.

Мимо, понукая криками лошадей, нёсся поредевший дозорный отряд.

– Пистолями бьём!

И в спину последнего всадника ударили сразу две пули.

Левее расположившегося в небольшом лесочке авангарда егерей грохнули выстрелы.

– У Беговских стреляют. Похоже, в том месте, где тропа от села в сторону рощи идёт, – сказал, прислушиваясь к звукам боя, Осокин. – Говорили ведь, всем тихо лежать! Ну что ты будешь делать!

– Нужно атаковать, Тимофей Захарович, – глухо проговорил Хлебников. – Если сейчас не ударим, то изготовиться туркам дадим. Как ты думаешь, твои с плутонгом Афанасьева успели дорогу на Тульчу оседлать?

– Думаю, что успели, – кивнул командир дозорной роты, – времени им вполне достаточно было. Атакуем, Вячеслав Николаевич, давай команду!

– Егеря, слушай мою команду! – крикнул секунд-майор. – Впереди село, там сотня конных турок и вторая сотня ополченцев. Берём село штурмом прямо с марша, времени на изготовку у нас нет. Ура кричим, только когда уже на улицах будем! Штыки надеть! Бего-ом! – и первый выскочил из леса на большую поляну.

Топая и сопя, за офицером ринулось полторы сотни егерей, разбиваясь по ходу движения в цепи. В селе в это время уже мелькали огни и слышались заполошные крики. Беря его в большой полукруг, егеря ворвались на окраины, и только тут грянул их атакующий клич.

– В две шеренги становись! – скомандовал Хлебников, останавливаясь в самом начале улицы. – Идём быстрым шагом. Кто с флангов – зачищают дворы и дома, все остальные атакуют по улице!

Прямо на идущие боевые порядки выскочило несколько десятков конных турок. Грянуло два залпа, и они откатились к центру села.

– Вперёд! – скомандовал майор, и шеренги, блестя штыками, пошли дальше.

В дворы заскакивали пятёрки егерей. Там слышались разрывы гренад и хлопки выстрелов. В центре села на небольшой базарной площади командир сипахов сколотил отряд из нескольких десятков всадников и пеших ополченцев. Конных он выставил позади, и они теперь подбадривали абазов.

– Алла! Бей русских! – Турки с криками ринулись на ощетинившийся штыками строй неприятеля.

– Первая шеренга, огонь! Вторая, огонь! – рявкнул Хлебников. – В штыки, братцы! Ура!

– Ура-а-а!

С боковых переулков в это время ударили ещё два отряда егерей, и турки оказались под перекрёстным огнём. До штыков дело дошло только лишь в самом центре.

С паническими криками абазы бросились назад, но их уже сжимали со всех сторон словно бы клещами окружившие село русские плутонги. Командир сипахов развернул коня и, настегивая, пустил его к выезду. За ним следом, теряя людей от огня, нёсся отряд в несколько десятков всадников. Вырвалось на дорогу к Тульче едва ли пара дюжин.