Самый лучший комсомолец. Том пятый

* * *

На улицы Пекина, несмотря на зарядивший еще с ночи дождик, высыпали миллионы людей. Первичный стресс и ненависть к врагам нынешнего Председателя Линя китайцы за прошедшие пару дней с момента смерти Председателя прежнего выместить успели, поэтому атмосфера на похоронах Мао была аутентичная — спрятавшийся под зонтиками (частично — бамбуково-соломенными) народ горько плакал, грустил и по команде партийных кураторов распевал песни о Великом Кормчем. Не «мою» — она же прямо не подходит.

Хоронят Мао на территории Запретного Города — в мавзолее. Это временно, скоро построят специальный «Мемориальный комплекс председателя Мао», и мумия переедет туда. Гроб несут Линь Бяо с кучей очень важных китайцев и удостоившийся такой великой чести деда Юра. Мы с Екатериной Алексеевной и Андреем Андреевичем идем в почетном втором ряду, старательно держа на лицах грустную мину.

До того как попасть на похороны, мы навестили руины американского посольства — реально по кирпичикам разобрали, лежат грудой теперь, навевая на Посольский квартал задумчивость. Кто будет следующим? Полагаю, никто, потому что случившееся — не прецедент, а инцидент. Рядом с руинами погорячившиеся китайцы, получив команду сверху, успели организовать памятный мемориал, к которому Громыко возложил цветы. Вражда враждой, а протокол соблюдать нужно.

В международном информационном пространстве который день стоит вой — нам газеты привозили. США, при всей к ним ненависти, в этой ситуации, как ни крути, жертва: посол послужил инструментом в китайской внутриполитической борьбе, погиб весь дипкорпус и еще и ракетой по ним пульнули. Западные СМИ совершенно единодушны — быть теперь Китаю агрессором почище нас, а Белый Дом готовит здоровенный пакет санкций. Конец XX века для Поднебесной теперь пройдет совсем иначе — без превращения в мировую фабрику, потому что никому сюда производство переносить не разрешат. Но нам их потешные запреты побоку, и я прямо воодушевлен — геополитический блок продолжает формироваться как мне надо, и Китай с Лучшей Кореей — наши братья отсюда и до конца. Япония умудряется сидеть на двух стульях, что меня вполне устраивает — со временем их полупопия переползут на наш стул целиком. Остается только Южная Корея — незыблемый пиндосский форпост, за который они будут цепляться всем чем можно. Да и на здоровье — в эти времена у худшей Кореи нет ничего такого, что нам необходимо. Но жить там теперь, по моему мнению, станет лучше — у Америки не останется выбора кроме как накачивать эту свою азиатскую витрину всем чем можно.

А еще есть традиционно хорошо к нам относящаяся Индия, которые в эти времена тотально нищая. Вот насчет нее опасаюсь — за неимением другой многочисленной дешевой рабочей силы капиталисты вполне могут обратить свой взор туда. Хорошее отношение хорошим отношением, а долларов очень хочется. Да фигня, кризисов у США в этой реальности будет гораздо больше, чем раньше, а у нас — наоборот, и рубль в какой-то момент может стать не хуже доллара.

Участие товарища Громыко и деда в предотвращении апокалипсиса западные СМИ старательно замалчивают, зато Никсона носят на руках — вот он какой хладнокровный и разумный, в отличие от китайских коммуняк. Зато соцблок и примкнувшая к нему Япония освещают ситуацию под другим углом — не окажись под рукой русских, могли бы хлебнуть горя. Японцы, конечно, самоубийцы еще те, но радиоактивная пустошь и не менее радиоактивный океан им под боком не нужны. Ну и политических очков подхоботили — дед же из Японии в Пекин полетел.

Тело Великого Кормчего внесли в мавзолей, и ВИПы пошли на сооруженную неподалеку трибуну, толкать трогательные речи — дали поговорить и деду Юре.

Китай мы покинули еще через день, заключив с новым правительством ряд вкусных договоров разного свойства. Главный пункт — остров Даманский и экономическая помощь (потому что Китаю теперь со всеми подряд не поторгуешь, придется за нас цепляться изо всех сил) в обмен на присоединение давно просившейся Монголии (административная реформа по устранению национальных республик их не пугает) к СССР. Остров станет неплохим подспорьем новому правителю — землицы прирезал как-никак, у Мао-то не получалось. Пункты поменьше — совместное углубление Амура и строительство еще одного моста через него, торговый оборот наращивать. А торговать есть чем — рис, чай, каолин с прочими полезными ископаемыми, а персонально на мои потребности будет работать немало китайских овцеводов и кожевенников. Будем шмотки шить. Хлопка, увы, от китайцев я не дождусь — самим не хватает — но плантации в Индии никто не отменял, оттуда будем завозить.

Вынырнув из воспоминаний, я застегнул пальто, и мы с Виталиной, отворачивая лица от гонимого ледяным ветром снега, вышли у трехэтажного, с колоннами, приличествующим каменным серпо-молотом на фасаде и развевающимся над крышей Советским флагом здания с табличкой у входа «Администрация г. Хрущевска». Здесь же, у администрации, расположена здоровенная городская площадь с памятником Ленину, традиционно (потому что «Потемкин» начинался так же) ничем пока не замощенная, но асфальтированные дороги проложить до снега успели. В наличии и уличные фонари — пока, увы, не везде, а только в заселенных районах и у запущенных объектов.

Помимо администрации, вдоль улицы расположены большая, оснащенная всем необходимым трехэтажная, типовой планировки больница с поликлиникой (на другом конце Хрущевска, недалеко от порта, построим еще одну), школа, парочка университетов (филиалы) с общежитиями, школа и детский садик. Все это, само собой, перемежается жилыми домами — пока на половину пустыми. А какие дворики! Все лучшее, что страна может предложить в плане обустройства детских площадок, там есть.

Еще один жилой район — у промышленной зоны, деревообрабатывающий комбинат и производство стройматериалов уже запущены. На север и юг от центра, на соседних улицах, расположились КГБ, МВД, пожарные, таксопарк и автобусное депо — сейчас ходит четыре маршрута, три — «внутренние» и один до Хабаровска. Пока хватает!

Мой, «творческий» кластер расположен к Западу от администрации — киностудия, штаб-квартира мультипликаторов и художников, студия звукозаписи и — в будущем, строить пока даже не начали — здоровенный концертный зал. Дальше, но в том же направлении, расположен спрятавшийся за высоким забором с колючей проволокой и охраняемым вояками КПП, лишенный нормального названия — только номер — НИИ.

Еще один НИИ, на востоке, в виде уютной кирпичной двухэтажки за невысоким, чисто декоративным забором (по весне деревьями парк засадим), название имеет — «Научно-исследовательский институт социологии г. Хрущевска». Шпионов здесь не боимся — для маскировки институт будет издавать высокоуровневую марксистскую теорию, а настоящие, имеющие практическое применение наработки будут поступать только в служебное пользование.

Спортивный кластер и эко-парк в первую очередь не входят, поэтому под них пока только разметили площадки. Зато готова и приступила к службе кадрированная воинская часть — ее строили вояки, своими силами, я даже не лез. Да и не пустили бы!

Нечестно, но лучшие места в городе я захапал под собственные кооперативы. Есть буквально всё — от «жрален» до мебельных цехов. Не на мой карман пашут, а на бюджет города, который сейчас очень дотационный — к такому я, благодаря «Потёмкину», привык.

За городом работа тоже идет — совершенно никчемный колхоз вдруг поменял правление, туда проложили нормальную дорогу, и в кратчайшие сроки возвели «Продовольственный суверенитет стартер-пак»: здоровенный питомник для вислобрюхих поросят, коровники, овцеводческое хозяйство и чудовищное количество теплиц — никаких цветов, все пойдет под овощи и даже арбузы — а бомбоубежище привычно переделали в грибную ферму, рядом выкопав еще пяток.

Бесясь с жиру, закупил у японских партнеров два рыбацких катера — рыбка у городка теперь своя и почти бесконечная. Впрочем, это для Дальнего Востока норма, а вот остальное — не очень: обход Хабаровских государственных гастрономов произвел угнетающее впечатление — тут кроме морепродуктов, хлеба и картошки почти ничего нет! И вина здесь не на нечестных кооператорах — такое положение дел старожили наблюдают «сколько себя помнят», поэтому довольны тем, что кооператоры подтаскивают продукты из других регионов, хоть и дорого. Ерунда, починим!

«Местного» населения в Хрущевске пока не много — только работники обслуживающей население инфраструктуры, заводов и порта, рыбаки, силовики, врачи, ученые и преподаватели. Ну и мои «креаторы», конечно. Остальные по большей части строители, в основном — отечественные, часть которых осядет насовсем, а часть — свалит куда-то еще. Корейцев — как грязи, но эти вернутся домой в полном составе. По мере сдачи в эксплуатацию объектов будут подтягиваться остальные. Где-то к следующей осени, одновременно с уборочной кампанией, город и его сельскохозяйственный придаток будут закончены и заселены полностью.

Постучав ботинками по крыльцу, чтобы стряхнуть налипший снег, мы вошли в администрацию и отправились на второй этаж, в главный зал для собраний.