Титановый бардак

А еще непосредственно Иосифу Виссарионовичу были переданы (Олей лично переданы) предложения о поправках в Конституцию, сформированные в Особом Девятом управлении. Там народ в бурных обсуждениях не участвовал, в газеты предложения не посылал, а просто разок «пораскинул мозгами» за ужином, каждый высказал свое мнение — и Ольга все это «обобщила».

Обобщила, просчитала с финансовой и общеэкономической точки зрения, составила небольшой — страниц на двести — документик и положила его Сталину на стол. Судя по всему Сталин его прочитал: на следующий день летчики из Специального правительственного авиаотряда привезли в Москву Первого секретаря Заккрайкома ВКП(б), через пару дней в Москву прибыли остальные республиканские секретари и руководители республиканских отделов ОГПУ, затем в Москву потянулись секретари областей — в общем, было весело всем. А пятого декабря на внеочередном съезде Советов новую Конституцию приняли…

— И вот нахрена эту конституцию столько месяцев всей страной обсуждали? — задала риторический вопрос Света, когда все собрались на очередном праздновании Нового года. — Достаточно было Олю попросить ее быстренько написать и молча утвердить её на заседании Политбюро.

— Ты не понимаешь, это другое — Оля аж хрюкнула в тарелку, едва не вывалив салат на стол. — В стране — демократия, народ теперь абсолютно уверен, что именно этого он и хотел.

— А он не хотел?

— Хотел, хотел народ. Просто не совсем понимал, чего он хочет.

— Оль, а как ты Сталину-то наши идеи продала?

— Ничего я не продавала, он сам. Говорят, что Струмилин мои расчеты подтвердил, а Иосиф Виссарионович прекрасно понимает, что значит экономия в пять миллиардов для развития Союза. Да и насчет национального сепаратизма он изначально Ильича категорически не поддерживал, так что наши идеи в струю пришлись. Опять же, герб переделывать не надо, как было семь республик, так семь и осталось, новые ленточки на герб навешивать не нужно.

— Но ведь это не главное? — решила уточнить Света.

— Да. Главное — это то, что любые предприятия, созданные в республиках за счет союзного бюджета, теперь будут собственностью Союза и местные власти не вправе ими командовать и распоряжаться. И продукция этих предприятий будет союзной, республики её даже в свои достижения включить не имеют права, не говоря уже о том, что и распоряжаться ей не смогут. Теперь можно и делом там заняться, не обращая внимания на местных «верных ленинцев»…

Самолет Архангельского Ар-2 (он же «СБ») выпускался на двух заводах сразу — но произведенные там машины друг от друга заметно отличались. Те, которые делались в Москве, весили в пустом виде чуть меньше пяти тонн и на них стояли новые микулинские моторы, по тысяче с лишним сил. А те, которые делались в Верхнеудинске, весили всего лишь чуть больше трех тонн — то есть должны были столько весить с моторами, но так без моторов и стояли, причем стояли они не в далеком Забайкайле, а на минут третьем этаже четвертой секции Хранилища-13.

В Испанию были отправлены, понятное дело, самолеты московской постройки, и через месяц Архангельский получил орден Трудового Красного знамени, настолько успешно там проявила его машина. Валя, конечно, по этому поводу плевался — не потому, что орден Архангельский получил, а потому, что «так нужные стране самолеты отправили в сраную Испанию». Но бурчал он больше про себя — поскольку и специалистом по самолетам он не был, и потому что других дел у него было выше крыши. Прежде всего ему приходилось с невероятной скоростью «удовлетворять Васины хотелки», а тот пытался (впрочем, довольно успешно) реализовывать то, что придумал Валера.

Виталий Григорьевич приехал из-под Красноярска в Боровичи четвертого января тридцать седьмого года, и приехал «с хорошими новостями»:

— Нам почти удалось выполнить ваш план, мы изготовили уже больше ста пятидесяти тонн деталей. И вышли на ежесуточное производство даже чуть выше полутоны.

— Маловато будет, — несколько охладила его радость Аня, — через месяц после пуска у нас суточная потребность составит примерно семьсот двадцать пять килограммов. Но, мне кажется, вторую линию в Красноярске и без вас запустят, так что готовьтесь перебираться обратно.

— В Ленинград?

— Нахрен Ленинград когда есть прекрасный город Богородск. От него и до Павлова недалеко, и до Нижнего Новгорода.

— И что?

— Если там поставить электростанцию мегаватт так на семьсот…

— То есть эту электростанцию вы предлагаете выстроить мне?

— Нет, я предлагаю вам там создать свой институт и заняться профильными исследованиями. Причем мы начнем строительство института — особо отмечу, и исследовательского, и учебного — уже этой весной. А новую станцию мы выстроим, скорее всего, к концу сорокового года, вряд ли раньше. Так что жду от вас предварительное штатное расписание, предложения по кандидатурам преподавателей и исследователей.

— И что я там буду исследовать? Вы же просто строите уже вами же спроектированную установку…

— Для которой при наших потребностях сырья хватит хорошо если лет на десять-двенадцать. А вот как использовать получающееся при этом вторсырье… у нас есть некоторые наметки, но предстоит еще столько всего в этом плане изучить и спроектировать — так что давайте я вам эти планы вкратце изложу, а уж вы сами подумаете, хочется ли вам этим заниматься. Итак…

Сталин заехал к Струмилину чтобы обсудить некоторые планы на грядущую пятилетку. Обычно планы эти принимались уже после того, как пятилетка начиналась — но формировались-то они всегда заранее, и к лету тридцать седьмого основные задачи были в целом определены. Но именно что «в целом», а большинство «мелких деталей» еще нуждались в серьезной проработке. И тут Ольга Дмитриевна принесла Иосифу Виссарионовичу парочку документов. Один — тот, о котором Сталин давно (и ранее относительно безуспешно) её просил: планы собственно Девятого управления. А второй — её замечания по «основному» плану.

— Да, я тоже получил её замечания, и успел их проглядеть. Не изучить, на это времени нужно гораздо больше, но в целом… Ты знаешь, мне кажется, что в Девятом управлении почему-то уверены, что предстоит большая война, и начнется она довольно скоро.

— Вероятность большой войны имеется, и, судя по Испании, даже становится понятно, кто с кем воевать будет. Но мне кажется, что в Управлении несколько… скажем, переоценивают наши возможности.

— А мне так не показалось. Вдобавок они же не предлагают отказаться от прежних наших достижений или все силы бросить на полную перестройку экономики. Если ты обратил внимание, они то, что Ольга Дмитриевна назвала «предприятиями-дублерами», полностью включили в собственный план и на их строительство вообще денег из бюджета не запрашивают. По сути дела, они просто хотят чтобы мы им в этом не мешали.

— А понастроить они собираются очень немало, как бы не столько же, сколько весь Союз в первой пятилетке вытроил. Интересно, откуда у них на все это деньги?

Станислав Густавович на несколько секунд задумался:

— Откуда у них деньги? На самом деле денег у них все же относительно немного, просто они их тратят более, что ли, эффективно. Да и то: эти вот «дублеры» — они просто выглядят как большие заводы и фабрики, а по сути они лишь небольшие предприятия, просто занимающие большие площади. Они их с перспективой на будущее ставить собираются, а реально большими все они станут хорошо если лет через десять…

— Меня все же интересует не это, а как они умудряются столько всего производить? — не дал ему договорить Иосиф Виссарионович. — Я имею в виду производство станков и оборудования, хотя и средства на зарплаты строителей и рабочих тоже потребуются очень немалые. Неужели все их достижения определяются тем, что у них работают бывшие дворяне и прочие эксплуататоры?

— Нет конечно. То есть работают у них и дворяне, и офицеры — но продукцию-то выдают простые рабочие, и в системе Девятого управления их работает около полумиллиона человек — это не считая колхозников в подшефных колхозах. Просто, скорее всего благодаря Ольге Дмитриевне, они всегда в нужный момент готовы производить то, что людям и стране больше всего нужно. Отсюда и деньги у них появляются, и, я тебе уже говорил, деньги огромные. Вот взять тот миллиард, который они приберегли до тридцать третьего года: чуть больше двухсот миллионов они получили с продажи сушеной и свежей картошки, почти столько же — с аргентинского мяса.

— Это-то понятно, теперь-то любой может рассказать почему в стране чуть голод не случился…

— Но кто заранее мог предположить, что мужики раскупят больше миллиона их фильмоскопов?

— Ну за три-то рубля…

— А дальше они начали к фильмоскопам массово продавать свои диафильмы. И за год продали их больше семидесяти миллионов штук! Причем почти все цветные, по сорок пять копеек. Вроде бы и гроши…

— Не совсем гроши, тут получается побольше тридцати миллионов рублей.

— Я имел в виду, что товар вроде и грошовый, но главное не в том, что они выручили приличные миллионы, а в том, что у них уже было готово производство этого товара! И половину выручки они получили с продажи продуктов, которые в их колхозах были выращены и наловлены, но половину-то получили с продажи того, о чем никто еще за пару лет до этого не догадывался!

— А они догадались…

— Вот именно. Ну кто мог догадаться, что в деревнях станет очень востребованной газовая аппаратура? Никто, а они заранее выстроили фабрики, на которых производятся газовые плиты и водогрейные колонки, и затем, когда деревни начали массово устанавливать у себя их же газовые реакторы, все мужикам нужное уже имелось в свободной продаже.

— Я думаю, что они и реакторы в колхозы поставлять стали когда у них стало достаточно плит и водогреев, иначе кому бы эти реакторы нужны были?

— Ты прав, конечно — но они всё это именно что заранее спланировали! Еще они ставили заводы по производству всякой вроде бы мелочи, но мелочи, в хозяйстве необходимой… под их крылышком ведь только в Белоруссии мебельных фабрик было выстроено больше полусотни, еще несколько заводиков по выпуску посуды, прочих мелочей. Велосипедные заводы те же, и они круглосуточно работают потому что народ покупает все, что они успевают произвести! Ведь у них только ходики две фабрики выпускают, и еще одна фабрика делает будильники — и часами этими они весь Союз обеспечивают. Не очень хорошими в основном, но ведь копеечными! И ты знаешь, мне кажется, что они специально устраивали так, чтобы эти мелочи народ счёл необходимым.

— Это ты сам догадался или кто подсказал? Если человеку предоставить квартиру, то это замечательно. В особенности, если в квартире ничего, кроме голых стен, вообще нет. Тут и пятидесяти мебельных фабрик не хватит…

— Речь не о количестве фабрик, а о том, что они у них появляются ровно тогда, когда они становятся нужны. Вот начали они строить авиазавод в Комсомольске…

— А при чем тут авиазавод?

— А при том, что когда завод они только начали там строить, у них в городе уже заработал завод древообрабатывающий. На котором они сначала только паркетную доску делали для жилых домов и школ, а затем стали — прямо на месте — делать и мебель необходимую. Я специально узнавал: на судостроительном вся мебель закуплена на этой фабрике, и все школы они тоже мебелью обеспечили. А уж про больницу и поликлиники я и не говорю — и только на этом, то есть на отсутствии необходимости завоза мебели — на строительстве города мы сэкономили почти пять миллионов рублей. Мелочь казалось бы, но они обо всех этих мелочах думают сильно заранее…