Иосиф Флавий. История про историка

* * *

Иосиф, вне сомнения, был одним из зрителей триумфа, причем, скорее всего, занимал одно из мест, отведенных для почетных гостей, с которого было хорошо видно все происходящее, — иначе такую точность деталей в его описании не объяснить.

Но в то самое время, когда большая часть населения Рима ликовала, в еврейском квартале на правом берегу Тибра царило траурное молчание. Гибель Иерусалима и Храма стала для римских евреев тяжелым ударом, и, сохраняя внешнюю лояльность империи, они испытывали огромную боль. И хотя большинство сознавало, что случившееся во многом произошло из-за экстремизма Симона бар Гиоры и Иоанна Гисхальского, фактически совершивших путч и отстранивших от власти законное правительство города и страны, они не могли простить этого Титу — что бы там ни говорили о том, что он был лишь оружием в руках Божественного провидения.

И, само собой, к Иосифу они относились как к предателю, коллаборационисту, от которого надо было держаться подальше, как от прокаженного.

Тем не менее именно Иосифу и только ему суждено было стать летописцем трагических событий в Иудее последующих лет. После ее вроде бы окончательного разгрома она перестает интересовать римских историков. И это понятно: у империи появляются новые дела и проблемы, кажущиеся им куда важнее. Иосиф же, получивший от Тита взамен некогда принадлежащих ему земель в Иерусалиме новые земельные владения, в первые годы после разгрома восстания часто бывал на родине, приводя в порядок свои дела, и потому отлично знал о том, что там происходило.