Тайный дневник врача Гитлера

Беспокойство из-за вторжения

К весне 1944 года заболел уже сам Морелль. Его ассистент в Берлине доктор Рихард Вебер позже напишет, что “милый старый доктор” нашёл убежище в своей болезни.

– Во всяком случае, – настаивал Вебер, – он был не так болен, как утверждал. Сказавшись больным, он послал за мной, чтобы я присмотрел за ним, но как только я оказался там, он воспользовался возможностью "повысить курс моих акций", как сказали бы сейчас. Однажды меня представили штабу Гитлера и самому Гитлеру. Таким образом, моё имя стало знакомым. Я думаю, идея Морелля состояла в том, чтобы продвинуть меня, чтобы, когда придёт время, он мог свободно выскользнуть из окружения Гитлера. Тогда я бы занял его место.

Морелль делал всё, чтобы казаться больным. 12 мая 1944 года он написал министру экономики Вальтеру Функу наглядный, полный жалости к себе отчёт о своей болезни: “После воспаления лёгких несколько месяцев назад, – сетовал он, – мне пришлось сразу вернуться к работе, а проблемы с сердцем, вызванные постоянным проживанием в бункерах и казармах, усугубились из-за многочисленных государственных визитов, которые мне приходилось посещать, половину времени находясь на ногах. Ещё одним неблагоприятным фактором является высота Оберзальцберга с его бесконечными снегопадами и дождями и постоянными ветрами фён.

“Я также обнаружил, – объяснял Морелл, – что химические пары, выделяемые генераторами дымовой завесы, оказывают очень неприятное воздействие на дыхательные пути и, вдобавок, вредны для сердца.

“Неделями подряд этот горный склон был задымлён, часто по нескольку раз в день, и, конечно, больше всего – Бергхоф. В результате у меня усилилась одышка. Поднимаясь по лестнице, я вынужден останавливаться через каждые несколько ступенек, и, наконец, из-за стенокардии ночью мне приходится проводить больше времени вне постели, чем в ней. Я сделал электрокардиограмму и получил очень неутешительный результат. Мне действительно приходилось опасаться худшего.

“Только ради фюрера я воздержался от лечения, но даже это оказалось иллюзией, поскольку дюжина врачей, которых я вызвал за последние 6 месяцев, половина из которых профессора, вообще не смогли попасть в мои вены или смогли, но не с первой попытки.

“Поскольку инъекции строфантина – это единственные уколы, которые могут помочь мне в таком запущенном состоянии, и их можно делать только внутривенно, мне пришлось вызвать доктора Вебера, который лучше всех управляется с иглой и единственный способен попасть в мои вены. Я также получил разрешение фюрера немедленно перебраться в Берхтесгаденер-Хоф, поскольку мне намного легче жить на 460 м ниже”.

Это был первый раз, когда Вебер заменил Морелла. Вебер рассказывал в 1967 году:

– Когда я увидел Гитлера в мае 1944 года, он показался мне свежим и здоровым. Я не заметил ни одного из симптомов, о которых мы так много слышим сегодня. Выражение его лица не было ни похожим на маску, ни неподвижным, цвет лица не был неестественным, руки не дрожали, и он не волочил ногу”.

(Однако сам Гитлер сказал в конце июля 1944 года, что в начале мая его левая нога неконтролируемо дрожала, даже когда он лежал в постели).

Кажется очевидным одно: в мае 1944 года врач Гитлера чувствовал себя хуже, чем пациент.

“В настоящее время я каждый день в полдень приезжаю повидаться с фюрером, – писал он 12 мая, – провожу с ним процедуры и возвращаюсь сюда, в отель, чаще всего около 14:00, затем остальную часть дня валяюсь в постели, чтобы дать сердцу немного отдохнуть и прийти в форму для поездок с фюрером”.[17]

Профессор Лавес ответил ему 15 мая, пожелав скорейшего выздоровления.

5 июня сам Вебер написал из Берлина, предлагая Мореллю оставаться в постели по крайней мере 18 часов в сутки и некоторое время принимать дигиламид, а не строфантин. “С вашими больными венами, – добавил он, – вы также должны учитывать, что какое-то не сможете делать уколы”.

5 мая 1944 года

Он категорически отказывается от массажа, несмотря на мои мольбы. Общий ежедневный отдых составляет 10 часов по мере необходимости. По его словам, более ранний отход ко сну невозможен из-за воздушных налётов.

Согласился снизить потребление жидкости до 1200 мл в день. Наличие небольших отёчных образований на берцовой кости, которые можно прощупать при надавливании пальцем.

9 мая 1944 года

Ездил в Бергхоф. У Пациента А болит голова с левой стороны. Ноги дрожат (инвазия неизбежна, но где?). Доктор Геббельс в порядке.

Морелль регулярно посещает Бергхоф для встреч с Гитлером 11, 12, 14, 16, 18 и 20 мая, делает уколы глюкозы, тестовирона, витамультина-кальция, тонофосфана, септойода и экстракта печени.

21 мая 1944 года

Ездили на ланч в Бергхоф. Во второй половине дня в Райхенхалль, в кафе "Флора".

Пригласил доктора Риделя на совещание по электронному микроскопу.

24 мая 1944 года

Посетил Пациента А, затем вместе с доктором Риделем отправился в Райхенхолл, осмотрел объект в Байрише и Гросс-Гмайне [для размещения электронного микроскопа].

Обычные осмотры Гитлера были сделаны 26, 28 и 30 мая.

27 мая 1944 года

[65-ый] день рождения министра Ламмерса. Посетил Хевеля.

Доктор Ханс Ламмерс, юрист и рейхсминистр, был начальником Рейхсканцелярии и главой государственной службы, родился 27 мая 1879 года. На день рождения Гитлер подарил ему арендованный им охотничий домик в Шорфхайде с большим поместьем и 600 тыс. рейхсмарок из собственного кошелька. Американцы в Нюрнберге приговорят его к 20 годам заключения.

3 июня 1944 года

Свадьба Гретль Браун с бригадефюрером СС Фегеляйном.

Герман Фегеляйн был офицером связи СС в штабе Гитлера с 1 января.

Он родился в Ансбахе 30 октября 1906 года. Маргарет (Гретль) Браун была младшей сестрой Евы Браун. Она родилась в Мюнхене 31 августа 1915 года.

Морелль был в явно хороших отношениях с Фегеляйном и, по слухам, преподнёс паре свадебный подарок стоимостью 50 тыс. рейхсмарок. Фегеляйна расстреляют в Берлине 29 апреля 1945 года за дезертирство.