Энцо Феррари. Победивший скорость

«Вы когда-нибудь работаете?» — спросил у Порфирио репортер отдела светской хроники.

«На работу у меня совершенно не остается времени», — ответил плейбой.

В самом деле, как было работать, когда его одолевали долги и женщины. Одна богатая пуэрториканка, желая помочь ему расплатиться с долгами, продала свои драгоценности, но он все равно ее бросил — ради французской кинозвезды Даниэль Даррье. Их брак продержался пять лет — по меркам Руби это был настоящий рекорд. Потом у него были отношения с одной аргентинской миллионершей, а потом он женился на Дорис Дьюк, которая подарила ему пять машин фирмы Ferrari.

Брак между Руби и Дорис был заключен 1 сентября 1947 года, а через тринадцать месяцев они развелись. Как утверждает светская хроника, подаренные супругой замок, наличность и самолет остались у Руби. В это, впрочем, можно еще поверить. Вызывает известные сомнения лишь количество Ferrari, подаренных ему Дорис, которых было якобы целых пять штук. Честно говоря, в это как-то слабо верится, поскольку общее число выпущенных за 13 месяцев в Маранелло автомобилей вряд ли превышало эту цифру.

Не приходится, однако, сомневаться, что до 1950 года одна Ferrari в лапах у Рубирозы все-таки побывала. Это была такая же 166 ММ, что и у победившего на гонках «24 часа Ле-Мана» Кинетти. Рубироза и его приятель француз Пьер Легони, пытаясь повторить успех итальянца, на следующий год приняли участие в гонках в Ле-Мане, в течение часа шли в десятке лидеров, но потом из-за технических неисправностей сошли с трассы.

В 1947 году «Скудерия Феррари» участвовала в четырнадцати гонках, в 1948 году — в двадцати восьми, а в 1949 году — в сорока восьми. Соответственно, на фабрике в Маранелло в 47-м году были построены три машины, в 48-м году — пять и в 49-м — двадцать три. В 1950 году в Маранелло было произведено двадцать шесть машин, которые приняли участие в 73 различных соревнованиях. Таким образом, из ворот фабрики с каждым годом выезжало все больше машин; в скором времени она стала крупнейшим предприятием в округе Маранелло. Феррари, впрочем, продолжал жить в Модене, где находились его квартира и офис. Ну а старые мастерские превратились в станцию технического обслуживания, куда клиенты фирмы пригоняли свои машины, нуждавшиеся в ремонте. Кроме того, в Модене находилась гоночная трасса, располагавшаяся на территории бывшего военного аэродрома, построенного еще во времена правления Муссолини. В мае 1950 года трасса была официально передана ее владельцами в распоряжение местных автопроизводителей, нуждавшихся в испытательном полигоне. В основном здесь испытывались машины фирм Ferrari, Maserati и Stanguellini. Испытательные заезды стали бесплатным развлечением для местных обывателей; одновременно они свидетельствовали о том, что в этих краях создана пусть небольшая, но процветающая отрасль автоиндустрии. Феррари частенько приходил на испытательную трассу, чтобы посмотреть, как его инженеры и механики колдуют над машинами, носившими его имя. Обыкновенно его сопровождали приятели и клиенты; нередко его видели в компании дона Серджио Монтовани — местного приходского священника, помешанного на машинах и гонках. В начале каждого сезона на трассе проходил торжественный молебен, который проводил архиепископ Бокколери; в конце службы он благословлял выстроившихся на поле гонщиков, механиков и инженеров моденских гоночных «конюшен» и желал им удачи. Владельцы называли этот автодром из-за его прямоугольной формы «маленьким европейским Индианаполисом». Нельзя сказать, чтобы эта трасса изобиловала крутыми поворотами, шиканами или так называемыми «трудными» местами, но поставленным перед ней задачам в общем отвечала. Были и специалисты по прохождению этой трассы — к примеру, тест-пилот Феррари Мартино Севери, носивший зимой и летом черный кожаный шлем и такие же штаны и куртку, не раз обставлял здесь лучших гонщиков «Скудерии», что вызывало у них немалое раздражение и даже ставило в тупик, поскольку на других трассах Севери как гонщик никак себя не зарекомендовал. Впрочем, основная часть предприятия Феррари находилась все-таки в Маранелло, и главный инженер фирмы Лампреди готовил новые машины Формулы Гран При к гонкам именно в этих местах.

Новый, 1950 год начался со святейшего благословения. После того как машины Формулы-2, изготовленные на фабрике в Маранелло, одержали в Аргентине три победы подряд на гонках серии «Temporada», Феррари и его сотрудники получили приглашение на прием в Ватикане от папы римского Пия XII. Феррари, как и все прочие, отправился на прием вместе с супругой. Когда после приема и папского благословения гонщики и руководящий состав «Скудерии» с супругами строились за спиной у понтифика, готовясь позировать для официальной фотографии, жена Нино Фарины сделала шаг вперед, рухнула перед папой на колени и прижалась губами к его руке. Так фотограф их и запечатлел: папу и коленопреклоненную супругу Нино Фарины — на переднем плане, а всех остальных — на заднем.

К сожалению, новые машины Формулы-1 с моторами объемом 4,5 литра конструкции Лампреди были достроены и прошли испытания лишь к концу года, поэтому начинать сезон «Скудерии Феррари» приходилось с тем, что было — модифицированными машинами серии 125. Между тем им противостояли лучшие машины фирмы Alfa Romeo, которая после годичного перерыва снова вернулась в гонки. Стремясь обеспечить себе подавляющее преимущество над конкурентами, руководство Alfa не жалело средств на модернизацию техники в соответствии с новыми требованиями. Ну а гонщики у Alfa всегда были отличные. К новому сезону на фирме подобралась сильная команда, получившая неофициальное наименование «Три Эф» из-за фамилий входивших в ее состав гонщиков — Фарина, Фаджиоли и Фанхио. Все они в разное время выступали за команду Ferrari.

История этого сезона вкратце такова: Фарина победил в Силверстоуне, Бремгартене и Монце. Фанхио занял первое место в Монте-Карло, Спа и Реймсе. Поскольку Фарина несколько раз показывал лучшее время круга и чаще занимал первые места в квалификационных заездах, чемпионом мира провозгласили его, хотя формально очков у них с Фанхио было поровну. Фаджиоли занял третье место. В совокупности три гонщика фирмы Alfa Romeo заработали восемьдесят пять очков за сезон, а остальные восемнадцать участников соревнований (из тех, кто получил очки) всего восемьдесят два. При этом Фарина заработал тридцать очков, а четыре пилота «Скудерии Феррари» — шестнадцать. Виллорези после кошмарной катастрофы в гонках на Приз наций в Женеве, когда он, вылетев с трассы, таранил на своем автомобиле ограждение, а потом толпу, в результате чего переломал себе кости и убил трех зрителей, в соревнованиях больше не участвовал. Был один момент на гонках в Монце, когда Лампреди показалось, что его новая Ferrari 375 сможет конкурировать на равных с машинами команды Alfa. Тогда Аскари неожиданно для всех посреди дистанции за хватил лидерство и на протяжении двух кругов возглавлял гонку. Увы, надеждам Лампреди на успех не суждено было оправдаться: в скором времени на машине Аскари полетела задняя ось и он выбыл из соревнований. Только в последней гонке сезона, «Пенья-Рин» в Барселоне, где не были представлены Alfetta, Аскари на новой машине 375 с рабочим объемом двигателя 4,5 литра пришел к финишу первым.

Второе место занял заменивший Виллорези Дорино Серафини. Третье место досталось Таруффи.

Коломбо, прозябавший в отделе, где разрабатывали автомобили класса «Гран Туризмо», в 1951 году вернулся на фирму Alfa Romeo. Причиной его ухода послужило также и то обстоятельство, что Феррари стал пренебрежительно к нему относиться и напрочь отказывался признавать его былые заслуги. Между тем в 1950 году в гонке «Mille Miglia» Ferrari 166, на которой был установлен двигатель его конструкции, заняла первое место. Сидевший за рулем этой машины Джаннино Марцотто был одет в дорогой двубортный костюм, крахмальную рубашку и галстук и так ехал всю дорогу, хотя погода была премерзкая, и с неба то лил дождь, то сыпал град.

Выступавшие за «Скудерию» Аскари, управлявший «баркеттой» с рабочим объемом двигателя 3,3 литра, и брат победителя Витторио Марцотто, сидевший за рулем 166 ММ с объемом мотора 2,3 литра, один за другим сошли с трассы. Второе место в гонках занял Серафини, бывший мотогонщик, управлявший второй Ferrari с рабочим объемом двигателя 2,3 литра. Все трое боролись в основном с аргентинцем Фанхио, выступавшим на новой экспериментальной Alfa. Присутствовавший на гонках Феррари, по словам Серафино, сказал ему перед стартом следующее: «Ты стартуешь через две минуты после Фанхио. Первым делом догони его и обойди, а потом не давай ему обойти тебя». Тысячемильные гонки 1950 года вошли в историю из-за большого количества сходов с трассы и аварий, три из которых завершились смертью людей.

Джаннино Марцотто, одному из семерых сыновей графа Гаэтано Марцотто, текстильного магната и завзятого автомобилиста, шел тогда двадцать второй год. Он был большим поклонником Ferrari и, если верить записям в расчетной книге, приобрел в 1948 году на фабрике в Маранелло четвертую машину из тех, что Феррари уступил частным клиентам. Это была модель 166 «Интер». «Тогда мы долго обсуждали все детали сделки, — вспоминал Джаннино. — По тем временам купить такую машину было все равно что заказать у портного костюм. Изменения в конструкцию можно было вносить по своему усмотрению чуть ли не до самого дня окончания работ». Феррари, который со временем стал поставщиком автотехники для четверых братьев Марцотто, из всех выделял именно Джаннино. «Это был прирожденный гонщик, с таким же, как у Варци, холодным умом и молниеносной реакцией, — писал Энцо. — Его победа в «Mille Miglia» доказывает, что из него с годами мог бы получиться отличный профессиональный гонщик и даже, возможно, чемпион».

В 1951 году Ferrari снова первенствовала в тысячемильных гонках. Но на этот раз за рулем сидел не любитель, а сам Виллорези, который, едва оправившись после катастрофы в Женеве, сразу же вернулся к любимому занятию. Он управлял машиной с кузовом «купе» дизайнера Виньяле и двигателем конструкции Лампреди VI2 с рабочим объемом 4,3 литра. Как и в 50-м году, погода на гонках была премерзкая, а аварии случались чуть ли не на каждом шагу. Аскари сошел с трассы после того, как один из зрителей, пытаясь определить номер его машины, неожиданно включил фонарик и на мгновение его ослепил. Во время инцидента погиб человек; в результате против Аскари было выдвинуто обвинение в непредумышленном убийстве, которое висело над ним, как дамоклов меч, на протяжении четырех лет. Серафини серьезно разбился и был увезен в госпиталь. Виллорези тоже попал в аварию и повредил носовую часть своей машины. Несмотря на это, с трассы он не сошел и пересек финишную черту первым. Вместе с Виллорези вторым пилотом ехал молодой Эудженио Кастелотти — еще один клиент Феррари. Этот пылкий и амбициозный сельский джентльмен, живший в Лоди, что неподалеку от Милана, сразу же понравился Энцо. «Нельзя, конечно, сказать, чтобы этот парень был выдающимся гонщиком с собственной манерой и стилем. Но он, по крайней мере, был смел, и у него было большое сердце». Таких водителей, как Кастелотти, Феррари причислял к разряду «гарибальдийцев» — то есть людей, любивших риск и умевших в решительный момент все поставить на кон.