Первое правило некроманта

Две недели до истечения контракта. Вечер

Мелоди вспыхнула майской розой и поджала губы. Практически каждый раз после визита в «Мелроуз», сестрица зарекалась и клялась не посещать больше место концентрации сплетен и наговоров.

- Госпожа Ульрик упомянула, как видела тебя в стельку пьяным, прогуливающимся вдоль канала.

- Чушь! Этого не может быть.

Я заложил ногу за ногу, откинулся на спинку стула.

- Я же говорил тебе, Мел. Влад не стал бы напиваться. Верно, Влад?

- Нет. Я не стал бы бродить вдоль канала, там скверно пахнет.

- Влад! – ахнула Мелоди.

Не хотелось обсуждать с ними время моего помутнения, но и врать не в моих правилах.

- Был трудный период. – туманно ответил я.

Мелоди обмахивалась салфеткой, а Берт так широко распахнул глаза, что стал походить на стрекозу. Молчание затягивалось.

- Ты пугаешь нас, Влад! Тебе ведь нельзя пить! Никому из нас нельзя, магия может выйти из-под контроля, и неизвестно что случится!

Сестра перечисляла прописные истины с таким видом, словно отчитывала несмышленого щенка. Чтобы подавить раздражение и ответить спокойно пришлось приложить массу усилий.

- Мелоди, я не только открывший дар паренёк.

Я скрипнул зубами и схватил свою чашку, чай был вяжуще-сладким. Когда я успел положить сахар? Поморщился, но не прекратил пить.

Мой дар открылся, когда мне было восемь. За эти годы я многое узнал о контроле темной силы. Ещё больше о запирающих браслетах и ограничивающих пентаграммах. Видимо сестра тоже вспомнила, как меня укладывали спать в активированной пентаграмме, ведь во сне я мог потерять контроль и ночной кошмар стал бы реальностью.

Первое время отец и дед по очереди дежурили около меня. Я и шагу ступить не мог без бдительного контроля со стороны родственников. Естественно, никаких друзей или просто приятелей в то время у меня не было. Да и после мало кто хотел общаться с «мрачным типом».

- Но, Влад…. – протянула Мел.

- Я же сказал, был сложный период. Теперь все решилось.

Мои обтекаемые фразы явно никого не удовлетворили. Но говорить больше я не хотел. И им стоит смириться с этим.

Берт вздохнул и положил руку на плечо сестры. Руки девушки подрагивали, а губы кривились в подобии светской улыбки. Она явно придумывала как бы выпытать из меня признание. Мелоди искренне волновалась за меня, но откровенничать я был не в силах.

- Пожалуй нам пора. – сказал Бертран.

Под маской беззаботного паренька, порой, проступал мужчина. Сильный и уверенный в себе, защитник. Уверен он сможет стать главой семьи.

- Да, мама будет волноваться, если мы сильно задержимся. – отозвалась Мелоди.

Сумрачный коридор не освещало ни одной лампы. Это угнетало. Свет горел только в малой гостиной, из-под неплотно прикрытой двери проскальзывал тонкий лучик. Мелоди резко остановилась и повернулась всем корпусом ко мне. Её юбка взлетела и кружась, обернула ноги.

- Влад, я видела в малой гостиной такую замечательную музыкальную шкатулку! Из темного ясеня, на ней слоны вырезаны. Она такая милая, я видела её на выставке. Она играет «весеннюю серенаду», верно?

- Да. – осторожно ответил я.

- Можно я заберу её? Я просто влюбилась в нее! Тебя же всё равно не интересуют подобные мелочи.

Мольба в ее голосе и глазах напрягала, я должен был подарить ей эту проклятую шкатулку. Но ведь она не моя, я купил её для Нины.

- Прости, эту не могу. Это подарок.

- Кому?

- Нине, моей напарнице.

Мелоди кивнула, словно так и думала и, не сказав ни слова, продолжила путь.

Проводив родственников, я вернулся на кухню. Сгреб сухое печенье со стола и швырнул в мусорный бак. Нужно собираться на ужин, а не стоять, тут опираясь ладонями о стол, раздумывая демон знает над чем. Все слишком запуталось, настолько что этот узел уже не распутать. Остается только разрубить.

****

Я вышел из ванны, полотенце обвивало бедра. По дороге в гардероб, раздумывал над линией поведения. Мать ведь могла обратиться в Совет. Как они не заметили месяц моих, практически ежедневных загулов, ума не приложу. Сама она никогда не входила в Совет магов, её средний огненный дар не давал такой возможности. К тому же, работающих женщин её положения, мать считала вопиющим нарушением этикета. Но это все не мешало драгоценной матушке возглавлять клуб жён членов совета.

Распахнув дверцы гардероба и протянув руку к вешалке, я почувствовал взгляд в спину. Заинтересованный и оттого внимательный. Секундная стрелка на часах отсчитывала ускользающее время. Прохладный воздух касался голой кожи. Я остановился.

Тишина за спиной оглушала. Во всей комнате только мерный ход часов нарушал эту тишину. Мрачная комната сжималась вокруг нас. В ушах слышался пульс, отсчитывая мгновения моей жизни… Убивая своим одиночеством.

Царапанье вешалки о металлическую штангу разрушило это горькое затишье. Я вытащил одежду и кинул её на кровать. Скинул полотенце и натянул белье. И только тогда обернулся к Нине.

- Подглядываешь?

Она сидела на кровати, поджав под себя ноги. Тусклый свет пробивался сквозь плотную ткань штор. Пылинки танцевали в луче сизого света.

Нина улыбалась и качала головой. Она вскинула руки и упала навзничь на кровать. Раскиданные по покрывалу распущенные волосы и счастливая улыбка. Как же красива она была сейчас.

- Чего я там не видела? - вздохнула Нина.

Я поймал ее смеющийся взгляд.

Натянул черные брюки, застегнул пуговицы. Кожаный ремень скользнул в руки змеёй, и я затянул его на поясе.

Руки скользнули в рукава белой рубашки, и я принялся неспешно вдевать запонки в петли на рукавах.

Классические серебряные запонки так и норовили выскользнуть из пальцев. Но это совсем не раздражало. Мне нравилось, как Нина смотрит на меня. И плевать на опоздание.

- Значит, ты встречаешься с семьёй?

Она подтянулась повыше и опёрлась о спинку кровати. Черный атлас хорошо оттенял ее призрачную фигуру. А мягкий свет придавал плотности.

- Традиционный семейный ужин.

Я уже справился с запонками и теперь застегивал пуговицы на рубашке.

- Мне понравилась твоя сестра. Она очень милая.

- Угу. - рассеяно поддакнул я.

- Влад, я хотела спросить о темном артефакте. - она закусила губу, раздумывая над вопросом - Ну знаешь, как определить было ли воздействие? И как отличить от проклятия?

- Почему тебя так волнует эта тема?

Нина поджала губы. Я знаю, как ее раздражает ответ вопросом на ее вопрос.

- Считай профессиональный интерес.

- Считай, что я поверил. Очень просто отличить проклятие от артефакта. Проклятие цепляют к ауре жертвы, а артефакт сам по себе аккумулятор и вектор проклятия. Поэтому если грамотно изготовить темный артефакт, аккуратно подбросить его жертве, а потом забрать, то следователь вряд ли найдет причину смерти.

- Но это не справедливо!

Нина так возмутилась, что подпрыгнула на постели.

- Справедливости не существует. - отрезал я.

- Ее не существует, потому что некоторые не хотят напрягаться и тщательно делать свою работу.

- Возможно. А почему тебя это так волнует?

Я закончил с рубашкой, надел жилет и пиджак, пока Нина обдумывала ответ.

- Я хочу, чтобы мир стал лучше. Добрее и чище.

- Нина, оставь общие фразы и ложь. Почему ты заинтересовалась темными артефактами? Не припомню чтобы за весь этот год они тебя заботили.

Она молчала, долго. Я успел полностью собраться и уже отчаялся услышать ответ.

- Когда я попала под действие артефакта, мне оно показалось знакомым.

Я остановился, словно на стену напоролся.

- Тебя прокляли?

Она покачала головой и прикрыла глаза.

- Я не помню. Чем больше думаю об этом, тем сильнее отдаляются воспоминания. Не понимаю, что правда, а что вымысел. Мысли идут кругом, я не могу собраться.

Такой эффект очень похож на действие проклятого артефакта.

- Нина, я предложу тебе в последний раз. Хорошо подумай. Скажи мне, где ты похоронена, я обследую твое тело и, если тебя прокляли, обязательно узнаю. Я отомщу, обещаю.

Я не видел выражения ее глаз, она все так же лежала на кровати. Казалось, она просто отдыхает. И ничего странного в этом нет.

- Не стоит.

Я не стал выяснять что не стоит. Мои усилия того не стоят? Или месть за убийство?

Мне хотелось взять ее за плечи, встряхнуть и закричать прямо в лицо: " Да очнись ты наконец! Это твоя жизнь! И моя тоже!"

Упрямая! Упрямая....коза!

К демону её.

Вышел из комнаты. Скорость должна успокоить. Иначе не представляю, как переживу этот вечер.