Чёртов палец

2

Долго не решался Навроцкий съездить на дачу в Борго, где всё должно было мучительно напоминать ему о коротком летнем счастье. Дачу эту он хотел предоставить в полное распоряжение Петра Алексеевича, но перед отъездом за границу всё же собрался с духом и отправился туда.

Нанятый в Гельсингфорсе экипаж неспешно двигался по мощёным улочкам Борго, когда Навроцкий приказал извозчику завернуть к домику Лолы. И домик, и окружающий его палисадник оставались такими же, какими были летом. Ничего на первый взгляд не изменилось в этой картине, и лишь холодное время года наложило на неё унылую печать: домик как будто весь сжался под тяжестью серой декабрьской мглы, но внутри него по-прежнему чуялись уют и тепло. Навроцкому больно было видеть это место снова, но что-то приковывало его к этому уголку, к окнам, завешенным светлыми занавесками. Не смея тронуться с места, не замечая, как слёзы ползли у него по щекам, он долго вглядывался в эти окна из-под поднятого верха экипажа. В глазах у него стало рябить, и он наконец решился ехать дальше, как вдруг что-то изменилось в застывшей перед ним картине: в верхнем этаже произошло какое-то движение, отдёрнулась штора, распахнулась дверь на маленький балкончик, и в проёме двери на мгновение показалась женская фигура. «Жилица», — подумал Навроцкий. Он приказал извозчику ехать, но тут же остановил его. Фигура мелькнула снова, балконная дверь захлопнулась, зажглась лампа и осветила лицо молодой женщины с книгой в руках. Он напряг зрение и не поверил собственным глазам: такими знакомыми показались ему и этот силуэт, и эти черты. И чем пристальнее он вглядывался в них, тем меньше оставалось у него сомнений. И когда через минуту он поднимался на крыльцо этого дома, когда, отчётливо ощущая удары собственного сердца, поворачивал рычажок звонка, ему казалось, что ещё мгновение — и сердце не выдержит этого внезапного потрясения и он упадёт замертво — вот здесь, на этом пороге, у её ног…

Эпилог