Школа чернокнижников. Железная корона

Глава 17

В назначенный час я, робея, вошла в апартаменты императрицы. Она стояла в лучах солнечного света, пробивающегося в окно. Золотые волосы сияли, и вся она казалась сияющей и неземной. За полчаса мне удалось справиться с робостью, а еще мы с призраком успели несколько раз повторить сложный реверанс, которым при дворе принято приветствовать императорскую особу, если тебя удостоили личной беседы. «Ты, конечно, куда больше императрица, чем она, и это тебе должны выписывать реверансы, – ворчал призрак, – но пусть она знает, что ты не какая-то там деревенщина неотесанная и имеешь понятие о придворном этикете». Мне показалось это хорошей мыслью, тем более что императрицу я явно побаивалась, даже в те редкие минуты, когда напрочь забывала о том, что эта великолепная женщина вполне может желать моей смерти. Так что я вошла и тут же отдала полагающиеся ей почести. А когда после долгих замысловатых движений руками и ногами подняла голову, увидела на лице императрицы искреннее изумление.

– Это что ты сейчас делала? – спросила она меня.

Убью признака! Неужели дурацкая шутка? Должен же понимать, насколько это сейчас неуместно.

– Р… реверанс, – уверенности в моем голосе не было.

– О боги, – императрица расхохоталась искренне и звонко, и все мои страхи разом улетучились. – Так уже лет сто никто не выплясывает. При дворе все стало куда свободнее и проще.

Ясно. Убийство призрака отменяется. Он же не виноват в том, что давно тут не бывал.

– Кто же тебя такому научил?

Говорить правду точно не стоило.

– В книгах прочитала, – выдавила я из себя.

– Полагаю, это были очень старые книги, – улыбнулась императрица.

Может, это потому, что последние десятилетия темных при дворе не очень-то жаловали? А чуть раньше и вовсе безжалостно истребляли.

Вся моя симпатия к императрице мгновенно улетучилась. Она ведь хотела поговорить, вот пусть и говорит. Я смиренно сложила руки, потупила взгляд и ждала, что она мне скажет.

– Садись, – императрица указала мне на роскошное золотое кресло. Их было два возле столика, уставленного фруктами и напитками. На второе кресло она уселась сама. И не стала ходить долго вокруг да около, а сразу заявила:

– Решение о вашем браке с моим сыном было весьма поспешным.

Я только молча кивнула. Не стану же я отрицать очевидное.

– Он позвал меня замуж спустя пару минут после знакомства. А через четверть часа я дала положительный ответ.

– Я знаю, кто ты. И я знаю, что этот брак решит многие проблемы. И для нашей семьи, и для тебя лично. Моему мужу эта идея кажется просто великолепной.

Императрица сделала паузу. Тут само собой напрашивалось продолжение.

– Тогда как вам…

Губы императрицы тронула улыбка.

– Я понимаю, что этот брак выгоден для всех. Кроме, пожалуй, моего сына.

Я с изумлением уставилась на нее. Это еще почему? Насколько мне помнится, как раз Дженард был очень даже за. Я вспомнила, как пылко он меня уговаривал. Уж точно он тогда не выглядел пострадавшим. И слышать сейчас такое было даже немного обидно. Хоть я вовсе и не стремилась замуж за наследника.

– Но почему?! – не удержалась я от вопроса.

– Понимаешь ли, Аллиона, – голос императрицы звучал мягко и даже вкрадчиво. – Если ты царствующая особа, шансы на счастливый брак не так уж и высоки. Мне повезло: я влюбилась в своего мужа с первого взгляда, и он всегда отвечал мне взаимностью. Наш брак идеален. И все так и было с самого начала. Никто из родителей не был против, не существовало никаких препятствий. Но это исключение. Ты меня понимаешь?

– Понимаю, – проговорила я, уже догадываясь, к чему она ведет.

– Младший принц серьезно болен. Сир Гильям прекрасный доктор, но он не бог. Будет большой удачей, если нам удастся погулять на его свадьбе.

По лицу императрицы пробежала тень, и только. А ведь я даже представить не могла, какие чувства обуревали ее в тот момент. Поистине королевская выдержка.

– Мой старший сыр Эдвард, как ты, должно быть, знаешь, погиб на охоте четыре года назад.

Разумеется, я знала. Об этом писали все газеты, в империи был объявлен траур и даже такая бесчувственная особа, как Гресильда, несколько дней ахала и охала по этому поводу. А у ее супруга сирра Тартрака и вовсе пропал аппетит. К сожалению, ненадолго.

– Это ужасная трагедия, – искренне сказала я.

– И я беспокоюсь о Дженарде. Единственное, что я хочу – это чтобы он был счастлив.

– Но ведь он сам… – начала говорить я, однако она остановила меня жестом:

– Я знаю. Дженард с отцом воодушевлены этой идеей. Мужчины вечно играют в политические игры и меньше всего задумываются о том, чем это может закончиться.

Теперь ее улыбка стала горькой и несколько долгих мгновений она сидела, погруженная в свои мысли. А я боялась даже дышать. Не потому, что эта женщина все еще внушала мне страх, нет. Сейчас мое сердце было переполнено сочувствием.

– Глупо спрашивать, любишь ли ты его, – заговорила вдруг императрица и я внутренне сжалась. Вот оно, то, ради чего затевался весь этот разговор. – Вы слишком мало знаете друг друга. Но спрошу тебя о другом: испытываешь ли ты к нему симпатию?

О, это был простой вопрос!

– Разумеется, – без раздумий ответила я. – Он чудесный, умный, веселый и совершенно не заносчивый. И…

Но императрица снова меня остановила:

– Да-да, мой сын – чудный мальчик, всегда таким был. И я рада, что ты смогла это в нем увидеть. Ответь мне еще на один вопрос: нет ли в твоем сердце другого мужчины, того, кем ты увлечена по-настоящему? Не потому, что он умный, добрый, храбрый, а просто потому, что без него невозможно дышать.

Я знала, что на этот вопрос есть только один правильный ответ. Но чтобы его озвучить, мне пришлось бы солгать. А еще я прекрасно знала, что моя глупая влюбленность совершенно безответна и я могу сколько угодно страдать по ректору, но это ни на шаг не приблизит меня к тому, чтобы мы были вместе. Может быть, все случившееся – знак о том, что мне пора выбросить его из головы?

– Нет, – ответила я твердо. – Такого мужчины нет.

Императрица посмотрела на меня долгим взглядом, словно пытаясь прочесть мои мысли. И я снова почувствовала себя неуютно.

– Это хорошо, – улыбнулась наконец она. – Я буду рада принять тебя в семью, и ты всегда сможешь рассчитывать на мою поддержку.

Мы поговорили еще немного о предстоящем бале, о здоровье младшего принца, которой, очевидно, идет на поправку, и она меня отпустила, потому что никак не могла пропустить первую за долгие недели прогулку с сыном.

Из апартаментов императрицы я выходила со смешанными чувствами. Она мне нравилась, действительно нравилась. Но все-таки я ей солгала в том, что было для нее очень важно. А еще теперь я никогда и ни за что не поверю в то, что эта женщина может как-то быть замешана в убийстве моих родителей. Правда, оставался еще император. Он вполне мог провернуть все без ведома жены. А она слишком его любит, чтобы заподозрить в чем-то дурном. И все же я впервые задумалась о том, что выйти замуж за Дженарда по-настоящему – это, в целом, неплохая идея. Этот брак действительно решил бы многие мои проблемы, в том числе и проблему с разбитым сердцем.

Когда я дошла до своей комнаты, меня встречал Рилан. Он выглядел крайне взволнованно.

– Что-то случилось? – спросила я испуганно.

– Пойдем, я должен тебе что-то показать.