Ребис

Глава четвёртая — Приговор

"Суд всегда совершается очень быстро,

если судья заранее вынес приговор", — В. Скотт

В Визенгамоте вершат правосудие.

Эта простая фраза вдохновляла и пробуждала в душе непонятные чувства. Впервые Даррену МакКиннону довелось присутствовать в подземелье Министерства Магии на судебном заседании такого размаха. А это уже что-то!

В просторном подземном зале было весьма прохладно, даже дыхание курилось в воздухе парком. Где-то неподалёку дементоры. Даррен остро ощущал их присутствие. От услуг таких союзников следует отказаться окончательно. Дементоры слишком долго были стражами Азкабана, плодясь в липком тумане.

Ряды скамеек, превращавшие зал в подобие древнего трёхстороннего амфитеатра, уходили вверх, чтобы каждый присутствующий мог видеть кресло из блестящего металла, с подлокотников которого свисали цепи с короткими шипами.

В Визенгамоте принято соблюдать тишину.

Сидящие на скамьях волшебники шумели, обсуждая предстоящее заседание. Даррен жадно всматривался в лица, стараясь ничего не упустить. На его груди торжественно блестел яркий символ — пылающее солнце Мракоборческого отдела Аврората. Этот знак говорил о многом: мистер МакКиннон допущен до участия в настоящих операциях, а Даррен хотел быть полезным аж до чесотки в пальцах.

По правую руку от него стояли однокурсники.

Группа, в которой учился МакКиннон, состояла из десяти юношей, но среди них не было ни одного способного соперничать с ним. Все они окончили Хогвартс.

Даррен легко побеждал их в магических дуэлях. Сам он был выпускником Дурмстранга и каждый день убеждался в превосходстве своей школы над Хогвартсом. Занятия по Магической защите лучше всего показывали, кто на что способен. Пусть Даррен и аппарировал на десять дюймов дальше намеченной цели, но заклинания и зелья удавались ему блестяще. Вот, например, Фертстон не мог поставить долговременный щит, а Райт не ладил с Алхимией и Волшебной токсикологией... Куда им до него?

С левой стороны возле массивной двери стояли представители второй группы — совсем новички. Среди них не хватало троих ребят, хотя те тоже находились в помещении.

Сегодня они не охраняли зал. Им предстояло выступать самим.

Рыжий и высокий — Рон Уизли. Смуглый и улыбчивый — Дин Томас. Ну и третий — «непобедимый» Гарри Поттер. Он упрямый и бойкий, и Даррену доставляло огромное удовольствие оказываться с ним в паре на магической дуэли. Поттер, пожалуй, был единственным волшебником из трёх групп, с которым можно посостязаться в полную силу. И Даррен ни разу его не одолел.

Дверь отворилась, и в зале воцарилось безмолвие. По ногам ударил холод, но Даррен привык к подобному. Долгие тёмные зимы в заснеженных краях научили его переносить настоящие морозы. В Дурмстранге тепло только у самых печей, растапливаемых волшебным углём и гвардейскими соснами.

По блестящему каменному полу пополз туман. Дементоры с тревожащим душу присвистом скользнули вперёд мимо Даррена и других мракоборцев. Между ними шёл человек.

Фертстон, стоящий по правую руку от МакКиннона, жадно вдохнул ледяной воздух и прикрыл глаза, чтобы не видеть чудовищ.

Дементоры усадили узника в кресло и выплыли из зала заседания. Дверь за ними бесшумно закрылась.

Цепи на подлокотниках зашевелились, оплетая руки заключённого.

В Визенгамоте только честные волшебники.

Через вторую дверь в зал вошли люди в мантиях тёмно-лилового цвета с серебряной буквой «В» на груди. Даррен знал, их должно быть ровно пятьдесят. Полный состав. Это судьи. Половина из них — работники Отдела правопорядка, половина — простые волшебники. Одни с интересом поглядывали на узника, другие с откровенным удовольствием.

Главное место, находящееся посреди первого ряда, должно было принадлежать Кингсли Шеклболту. Он ещё не занял пост министра магии, но обладал всеми необходимыми полномочиями заведомо. Официальное назначение — вопрос времени. Даррен был невероятно рад, когда узнал, что его выбрали в особую группу, отчитывающуюся только перед Кингсли.

Но в этот раз место председателя занял Тиберий Маклагген. Поговаривали, что Кингсли отлучился по срочным делам в Шотландию, где показался какой-то сбежавший после битвы за Хогвартс Пожиратель смерти.

Маклагген представлял судей Визенгамота.

Изредка раздавались несмелые аплодисменты. Особых удостоились Берти Хиггс и Аурелиус Гринграсс.

МакКиннон плохо разбирался в фамилиях местных волшебников. Наверное, эти двое какие-то меценаты волшебного мира. Да пикси с ними!

Даррен вырос в семье магглов, бежавших из Британии на континент. Там спустя десять лет после побега мальчик получил письмо из школы волшебства. Элеонора МакКиннон собиралась сжечь послание, не читая. Слишком много зла в своё время магия принесла её семье. Но письмо пришло не из Хогвартса, о котором Элеонора знать ничего не желала, а из другого места — древней таинственной школы чародейства — Дурмстранг.

— Дедалус Дингл и Персиваль Уизли, — объявил Маклагген.

Даррен присмотрелся к последнему. Ещё один веснушчатый Уизли.

— Сегодня рассматривается дело Люциуса Абраксаса Малфоя, — объявил Маклагген. — Подсудимый обвиняется в гнуснейшем преступлении — в пособничестве Волдеморту...

Часть аудитории вздрогнула, зрители зашептались, но Даррен только хмыкнул. Он знал, что Волдеморт был ужасным злодеем, погубившим многих людей... и его милую добрую Марлин, но страх перед именем казался абсурдным.

Визенгамот — не место для сантиментов.

Даррен предавался воспоминаниям молча.

Он перестал слушать судей, ему была глубоко безразлична судьба какого-то там Малфоя. Этот мужчина в кресле — Пожиратель смерти. Разве этого мало для смертного приговора? Даррен закрыл глаза и представил, как отвратительно, должно быть, выглядит со стороны поцелуй дементора.

Все Пожиратели смерти — зло, а зло должно быть искоренено. Даррен хотел поймать всех приспешников Волдеморта и отправить их в Азкабан. Пусть гниют там за то, что его сестрёнка гниёт в земле.

Марлин.

Даррен почти не знал её. Он был розовощёким малышом, когда видел сестру в последний раз. Но ещё помнил её голос и улыбчивое лицо. Марлин по-доброму глядела на него в его снах, поправляла подушку и целовала в лоб. Он слышал её тихий смех, знал слова песни, которую она напевала.

Пожиратели смерти убили её. Пожиратели смерти уничтожили их отца. Пожиратели смерти разрушили их дом и искалечили их беспомощного деда. Элеонора МакКиннон спаслась с сынишкой только чудом. Она схватила младенца и успела забежать в Исчезательный шкаф, установленный в спальне каким-то Блэком. Даррен так и не узнал его имя.

Но почему этот Блэк не спас его сестру? Не защитил? Где он был, чёрт возьми, когда дом МакКиннонов горел?

Даррен попытался отогнать печальные мысли и резко вскинул голову.

На месте дающего показания уже стоял Дин.

— И что же было потом, мистер Томас, после того, как Охотники за головами привели вас в поместье Малфоев? — спросил волшебник в сливовой мантии, которого Тиберий Маклагген представил как Берти Хиггса. — Как с вами обращались? К вам применяли насильственные заклинания?

Томас покосился на узника в кресле.

— Люциус Малфой — нет, — отвечал Дин. — Меня он не трогал. Нас отправили в подземелье. Меня, Гарри, Рона и гоблина э-э... Крюкохвата. А там мы встретили Луну, ой, Полумну Лавгуд и мистера Олливандера.

— Кто-нибудь спускался к вам в подземелье? Кто вас охранял?

— Один раз приходил Малфой. Драко Малфой, — торопливо сказал Томас. — И увёл с собой гоблина.

По залу пробежал шёпоток, и все дружно поглядели в сторону молодого человека в дорогой тёмной мантии.

«Необычный он, этот Драко Малфой, — отметил Даррен, — неестественно прямая спина, острые черты лица, волосы почти седые и глаза, словно жгущие окружающих серым огнём. Сразу видно — этот знает себе цену».

Наглядевшись на него, МакКиннон взлохматил свои светлые волосы.

Рядом с Драко сидела женщина. Даррен ещё не видал такой красоты. Пожалуй, можно было подумать, что её вылепили из первого снега. Леди. Она так далеко откинулась на спинку своего кресла в первом ряду, что цвет глаз понять было невозможно. Эта невероятная женщина сжимала хрупкой ладонью руку младшего Малфоя и неотрывно смотрела на обвиняемого.

МакКиннон снова отвлёкся, невольно сравнивая миссис Малфой (никаких сомнений не оставалось, что это мать Драко и жена Люциуса) со своей мамой. Элеонора МакКиннон была простой добродушной женщиной, любимое занятием которой — вязание. Её волосы не отливали золотом, их украшало серебро благородной седины.

Визенгамот выслушает каждого.

— Для дачи показаний вызывается Рональд Биллиус Уизли.

* * *

Ноги стали затекать. Стоять в одной позе было неудобно, но самое худшее: кто-то в зале заманчиво шуршал обёрткой от шоколадной лягушки. Даррену казалось, что он чувствует вкус шоколада на губах. Горько-сладкий. Он представил, как лакомство тает на языке. Преподаватель ЗООТ (Защиты от опасных тварей) говорил, что шоколад хорошо восстанавливает силы после встречи с дементорами, успокаивает нервы, нормализует сердцебиение, прогоняет холод.

Неожиданно шоколадная лягушка вырвалась из рук пухлой дамы и, прихрамывая на левую (уже лишённую пальцев лапку), припустила к дверям. Первые ряды разразились смехом.

От того взгляда, которым Драко Малфой наградил шуршавшую обёрткой женщину из третьего ряда, можно было порезаться как об острую льдинку.

К тому моменту были заслушаны показания девчонки со смешными серёжками в виде редисок, заявившей, что в поместье Малфоев слишком много загадочных мозгошмыгов, а их наличие могло негативно отразиться на сознании главы семейства. Все ознакомились с показаниями Горация Слизнорта, напомнившего Даррену моржа, Фэй Данбар, сообщившей, что Люциус Малфой применил к ней Связывающее во время битвы за Хогвартс, и многих-многих других.

Все обвинения казались несущественными до появления перед судьями бывшего министра магии — Корнелиуса Фаджа.

— Вы утверждаете, что Люциус Малфой угрожал вам расправой за воспрепятствование его деятельности в Комиссии по решению вопросов магического образования? Вы можете это доказать? — твёрдо спросил Маклагген.

— Это истинная правда, — откликнулся Фадж, озираясь на репортёров. — Флакон с моими воспоминаниями скажет больше моих слов, — он вынул из кармана мантии пузырёк со светящейся жидкостью.

Перси Уизли приманил его к себе и о чём-то спросил сидящего рядом Хиггса.

— Объявляется короткий перерыв. Суд удаляется для просмотра воспоминаний! — объявил Тиберий Маклагген.

Все пятьдесят членов Визенгамота дружно поднялись со своих мест и проследовали из зала судебного заседания.

Люциус Малфой остался в своём кресле.

Визенгамот никогда не затягивает рассмотрение дел.

Даррен почувствовал, как кто-то теребит его за плечо, оглянулся и увидел Поттера.

— Здорово, — прошептал Гарри.

— Привет! Слушай, как ты сюда пробрался?