Ребис

Глава одиннадцатая — Доверие

Драко заметил, как расширились глаза матери, когда в зал мэнора влетела серебристая выдра.

Патронус Грейнджер.

Гермиона оповестила Малфоя о том, что его ожидают на крыльце дома Грейнджеров через четыре с половиной часа, чтобы оттуда сразу отправиться в путешествие. Нарцисса была хорошо осведомлена о последних событиях в жизни сына. Драко делился с матерью всеми планами.

Громкий жизнерадостный голос Гермионы, казалось, ещё звенел под потолком.

В мэноре царили совершенно противоположные настроения.

Драко не мог дышать, и слова, звучащие в зале, с трудом доходили до его сознания. Минуту назад он открыл номер «Ежедневного пророка» и узнал о случившемся в доме его однокурсника. Теодор был единственным человеком на свете, кого Драко мог про себя назвать другом. Будь в Драко чуть меньше крови Малфоев, он бы делал это чаще.

Серебристый зверёк взвился под потолок и, мигнув напоследок бирюзовой вспышкой света, исчез.

Малфой же не произнёс ни слова. Он отложил от себя газету, поднялся из-за стола и вышел в сад.

Влажная после первого осеннего дождя трава блестела на солнце. Драко прижал ладонь к губам и прикусил палец, пытаясь болью вытеснить сожаления. Внутри что-то с грохотом ломалось, словно полноводная река взламывала бурным потоком сковавший её за зиму лёд.

Малфой помнил улыбчивую мать Тео — Адриану, вечера в парке Нотт-холла, посиделки в доме на старом дереве, помнил, как они с Тео таскали с кухни карамельных саламандр, а эльфы делали вид, что ничего не замечают, хотя Люциус строго-настрого запретил есть сладости.

Вдохнув свежий воздух, Драко понял, что война не закончилась падением Тёмного Лорда. Он одинаково возненавидел опоздавших к Ноттам мракоборцев и учинивших расправу Пожирателей смерти.

Драко ощутил невероятно сильное желание закричать, но вышедшая из дома мать заставила его сдержаться. Он не сломается сейчас.

— Как это случилось? Как же они обошли защиту дома? — тихо произнесла Нарцисса, подойдя ближе к сыну. — Родовая магия должна была помочь Адриане…

— Как это случилось? — воскликнул Драко, мигом придя в себя. — А что мешает этим сумасшедшим завтра прийти в наш дом, мама?! Сигнальные чары? — заорал он, сжав кулаки. — Все защитные заклинания сняты самими же мракоборцами! Родовая магия не помогла Тео. Ах, какой он был чистокровный! Прямо, как мы. И наш дом тоже нас не защитит, какой бы чистой ни была моя кровь!

Когда Драко понял, что сказал, то скривился и попытался успокоиться. Его руку на месте потускневшей метки неожиданно пронзила боль.

— Никто нас не защитит, — произнёс он и крепко обхватил запястье дрожащими пальцами, чтобы унять жжение. — Никто…

Нарцисса отвела глаза в сторону и холодно сказала:

— Идём к столу.

Драко кивнул. Всё, что от него требовалось в данный момент — вернуться в столовую и сделать вид, что он ничего не говорил.

Глоток вина или крепкого виски — вот то, чего сейчас не хватало. Только перед разговором с Грейнджер Малфою нужна была трезвая здравомыслящая голова. Ничего — бутылочка медовухи или Усладеля сойдёт.

Можно подумать, Гермиона беспокоилась о нём и его отце. Доверяла? Неужели ей удалось добиться снятия Запрета? Но зачем ей это? Зачем? Зачем?

Драко решил, что прежде заглянет на кухню, а лучше сразу вниз — в винный погреб. Малфой прошёл в зал, свернул в Зелёную галерею и оттуда спустился к подвалам мэнора.

Ужасное место. Ужасные воспоминания.

Красная дверь, расположенная между двумя рыцарскими доспехами в восточной стене совсем запылилась. Под ручкой уже распустила свои тонкие щупальца паутина. Давно сюда никто не спускался — не было повода праздновать.

Драко шагнул к двери, когда вдруг услышал странный пугающий звук, донёсшийся до его ушей со стороны лестницы. Малфой обернулся. Сердце бухало в груди, готовое выпрыгнуть на ступени.

Свет, падающий в проём, совершенно точно давал понять — никто не мог прятаться внизу. Не было даже тени на стене. Никого здесь и быть не могло. Снова пустые страхи. Не павлин, так крыса…

— Кто здесь? — немного успокоившись, произнёс Драко.

Он и не ожидал, что кто-то отзовется, но...

— Никто, — неожиданно донеслось в ответ.

Мимо обескураженного Драко пронеслось что-то белёсое с такой скоростью, что разглядеть было невозможно, и скрылось прямо в каменной кладке стены.

Когда Драко с кислым видом вернулся в столовую (и без бутылки медовухи), мать, точно почувствовав, где он был, деловито произнесла:

— Ты знаешь, что в погребе завелось привидение?

— Да, — нехотя сказал Драко. — Теперь знаю. Только что столкнулся. Это неудивительно. Из-за того, что тут творилось не так давно, столько гадости притянулось в мэнор.

Нарцисса озабоченно кивнула.

— Мы ещё не избавились от красных галстучков, а теперь это. Назойливого духа твоей прапрабабки в западном крыле мне хватает сполна.

— Пустяки.

— Нет, не пустяки! — возразила Нарцисса. — А вдруг это полтергейст? Нужно вызвать специалиста из Лютного переулка, чтобы он избавил нас от этой неприятности, пока призрак не отпраздновал у нас свои Смертенины. После них его не выгонишь.

«Можно подумать, у нас есть деньги на вызов чернокнижника, — отметил Драко, — даже если бы в Лютном переулке хоть кто-то сейчас работал с подобными вещами. Ах, как красиво мать могла подбирать слова. Надо же. Специалиста...»

— Видимо, ты нисколько не обеспокоен.

— Не вижу повода для паники.

Леди Малфой недовольно поджала губы. В такие моменты Драко почти боялся её.

— В таком случае, Драко, я сама этим займусь. Больше тебя не задерживаю. Переоденься.

Малфой изумлённо уставился на мать.

— Зачем это?

— Тебе предстоит путешествие на север, разве не так? Я слышала, Дурмстранг стоит где-то посреди заснеженных гор. Там всегда холодно.

Леди Малфой поднялась из-за стола.

— Я сама отправляюсь в Лютный переулок! — объявила она, подошла к Драко и поцеловала его в щёку, смягчившись. — И, милый, мантию подбери потеплее.

* * *

Даррен, до этого совершенно не интересовавшийся судьбой Героев Второй магической войны в Британии, очень удивился, узнав, что Гермиона Грейнджер — магглорождённая. Да и двухэтажный дом в центре маггловской улицы, не спрятанный отталкивающими чарами, просто не мог принадлежать чистокровной семье.

И это открытие его приятно удивило.

Гарри, явно дороживший своей подругой, вызвался лично проследить за вручением Малфою разрешения на выезд из страны и зачем-то позвал Даррена с собой.

— Так авторитетнее, — лаконично пояснил Поттер. — Малфой не будет при тебе выпендриваться.

— Думаешь, он что-то выкинет во время путешествия?

— Скорее, что-то выкинет Гермиона, — со вздохом сказал Гарри. — Малфой может подзуживать её, когда надо и когда не надо, но сам рисковать не любит.

— И ещё раз скажи, для чего мы здесь?

Поттер тяжело вздохнул.

— Этот портал отправит двух моих друзей на континент. Я знаю, что буду волноваться за них и не смогу думать ни о чём другом во время тренировок и заданий. От человека, который боится за других, иногда вреда бывает больше, чем…

— …от того, кто боится только за себя, — закончил Даррен, прекрасно выучив это выражение командира Фенвика.

МакКиннон не мог назвать Гермиону красавицей с обложки «Ведьмолитена» или «Прелестей Морганы», но в её блестящих глазах читался живой ум и прямота, которые Даррен научился ценить ещё в Дурмстранге, где было принято оценивать девушек не по красоте.

Гермиона проводила их в гостиную и представила МакКиннону Невилла Лонгботтома — приятного скромного парня, слегка растерявшегося из-за внезапного знакомства.

Пока они вчетвером ждали последнего участника авантюры, Поттер о чём-то переговаривался с Грейнджер на кухне. Даррен невольно услышал, что речь шла о каком-то цветке и преследующих Гарри кошмарах.

— Твой подарок совсем почернел, — тихо произнёс Поттер, — и больше не помогает.

— Ты опять видишь дурные сны? — обеспокоилась Гермиона. — Как раньше?

— Нет. Как раньше, надеюсь, уже не будет никогда.

Даррен не стал слушать дальше. Это его не касалось. Он вернулся в гостиную и, непринуждённо улыбнувшись Лонгботтому, спросил:

— Ну как, готов к путешествию в Румынию?

Невилл кивнул, но через пару секунд выражение его лица резко переменилось.

— К-как в Румынию? — заикаясь, спросил он. — Разве Дурмстранг находится не в Норвегии?

— Вовсе нет. Дурмстранг никогда не был в Норвегии, — широко улыбнувшись незнанию собеседника, ответил Даррен. — Так вы и путь держите не туда. Гермиона ещё не сказала?

Невилл затряс головой.

МакКиннон живо рассказал всё Лонгботтому, заметив, что настрой Невилла изменился в худшую сторону.

— Поместье Каркаровых не искали после смерти директора, — пытаясь, подбодрить его, добавил Даррен, — нашлись дела поважнее. Может, вам с Гермионой удастся его найти.

Судя по всему, эти слова ещё больше огорчили Невилла.

— Лучше не задумываться над этим, — шепнул Даррен.

— Легко сказать.

— Это же мой план! Не желаю чувствовать себя виноватым. Если ты не хочешь, чтобы я волновался, — проворчал Поттер, заходя в комнату, — придумай что-нибудь для поддержки связи, Гермиона. Иначе я буду посылать тебе Патронус за Патронусом. Представь, сколько шоколадных котелков мне придётся съесть для поддержания сил!

— Можно использовать что-то вроде волшебных галлеонов, — неожиданно сказал Невилл. — Как тогда для ОД.

— Точно! — подхватил Гарри.

— ОД? — не понял Даррен.

— Отряд Дамблдора, — с улыбкой расшифровала Гермиона, вспомнив пятый курс. — Вообще-то, я предлагала другое название — Ополчение Лучших Учеников Хогвартса, Изучающих…

— Достаточно, Гермиона! — поторопился сказать Гарри. — А противостояла нам Инспекционная дружина.

— А вот и её «предводитель», — пробормотал Невилл, взглянув в окно.

* * *

Снова маггловская улица, снова дом Грейнджер и заросший сорняками газон.

Невилл увидел Драко из окна и едва заметно помахал ему. Малфой закатил глаза. В этой сумасшедшей компании он и сам едва ли не чувствовал себя умалишённым.

Грейнджер, сияя самодовольной улыбкой, с порога протянула Малфою свиток пергамента, украшенный замысловатой печатью с литерой «М».

— Это оно? — с энтузиазмом спросил Драко, принявшись разворачивать разрешение. — Ничего себе! Хорошие у тебя друзья.

— Мы уже готовы, — сказала Гермиона. — Ждали только тебя.

— Неужели?

— Давай договоримся сразу, — мгновенно посерьёзнела Грейнджер и выхватила пергамент из его рук. — Я достала эту бумагу не просто так.

Драко изумлённо поднял брови.

— Да, — слегка смутившись, продолжила Гермиона. — Взамен я требую от тебя дружелюбного расположения к нам с Невиллом. Никаких оскорбительных замечаний, колкостей и тайн. Мы договорились?

— Ты даже не представляешь, на какие жертвы я готов пойти ради того, что мне нужно. По рукам, — ответил Драко, протянув ладонь.

Гермиона с мимолётным промедлением вложила в неё разрешение.

Драко улыбнулся и вошёл в гостиную. В этот раз обстановка комнаты разительно отличалась. Обои очистились от пятен, а с мебели исчезли все чехлы. Повсюду был мягкий приветливый свет свечей. Но, главное, в гостиной находился не только Лонгботтом. Возле секретера стоял, сложив руки на груди Поттер, а в кресле у камина сидел знакомый Драко аврор, проигравший ему пари — Даррен МакКиннон.