Го юй (Речи царств)

[55]

На съезде в Го[759] перед Вэем, сыном правителя владения Чу, шли два человека, державшие в руках, копья.

Когда Гунсунь Гуй-шэн[760], [дафу] владения Цай, и Хань Ху[761], [дафу] владения Чжэн, встретились с Шусунь Му-цзы, Му-цзы сказал: “Сын чуского правителя выглядит прекрасно[762], он похож не на дафу, а на правителя”. Чжэнский Цзы-пи сказал:

“Перед ним шли люди, держащие в руках копья, и это [даже] ввело меня в заблуждение”. Цайский Цзы-цзя возразил: “Чу большое владение, княжич Вэй занимает в нем должность главного помощника[763], разве нельзя, чтобы перед ним шли люди с копьями?”

Му-цзы ответил: “Это не так. Сыну Неба полагаются отважные, как тигры, воины[764], которые изучают военные правила. Чжухоу полагаются храбрые воины[765], которые защищают их от несчастий. Дафу полагаются колесницы для сопровождения правителя, чтобы они выполняли даваемые поручения. Чиновникам полагаются две повозки, чтобы они спешили с выполнением приказов.

Ныне [княжич Вэй] является дафу, но он приготовил для себя одежду чжухоу, что указывает на стремление [к захвату владения]. Если бы у него не было такого стремления, разве он посмел бы приготовить для себя одежду [чжухоу] и встретиться в ней с дафу других чжухоу?! Он не вернется во владение как дафу. Ведь одежда — рисунок, показывающий [внутреннее стремление] сердца, и [связь между одеждой и сердцем] можно уподобить панцирю черепахи[766]. Когда его прожигают изнутри, снаружи обязательно появляется узор. Если чуский княжич не будет предан правителем смерти, он не станет больше [в качестве дафу] собирать чжухоу, [а будет поступать как правитель]”.

Вернувшись во владение, княжич Вэй убил цзяского Ао[767] и вступил вместо него на престол.