3000 дней невиновности

Каждый член Визенгамота — а сегодня суд собрался в полном составе — по очереди назвал своё имя. Как только секретарь заседания внёс всех в список, Кингсли продолжил:

— Сегодня мы должны провести предварительное слушание дела и определиться с фактической датой суда, как только все обвинения будут зачитаны. Если у Визенгамота нет возражений или пожеланий, приступим.

Никто не заговорил. В зале суда, только минуту назад заполненном возбужденной болтовнёй, шелестом мантий и скрипом скамеек, теперь было тихо, словно на кладбище, и каждый из присутствующих сидел на своём месте, затаив дыхание и не смея пошевелиться.

— Отлично, — сказал Кингсли и махнул аврорам, дежурившим у дальних дверей.

Двери распахнулись, и в зал вошли двое охранников в форме, между которыми шагал Драко, а завершал шествие колдун с палочкой наизготовку. С появлением младшего Малфоя зал суда буквально взорвался голосами — волшебники подскакивали со своих мест, крича оскорбления и обвинения в его адрес так громко, как только позволяли им лёгкие, ведьмы шипели и сыпали проклятиями, тут и там, как недолговечные фейерверки, мелькали и гасли вспышки колдоаппаратов. Драко, как было видно Джинни, был одет в маггловский костюм-тройку — выглаженные брюки, жилет и пиджак тёмно-серого цвета в тонкую полоску, белая рубашка и кобальтово-синий галстук. Волосы аккуратно зачёсаны и убраны назад, открывая лицо, лицо, на котором застыло выражение ужаса и отчаяния — явно по причине далеко не радушного приветствия присутствующих в зале суда. Двое охранников, не церемонясь, провели его к креслу в центре зала и усадили, замерев позади, в то время как ожившие цепи приковали его лодыжки и запястья к стулу, заметно шокировав Драко. Охранники насмешливо хмыкнули, заметив его реакцию — как и те из зрителей, кому удалось лицезреть его вытаращенные глаза.

Кингсли пришлось стукнуть молотком несколько раз, прежде чем в зале суда снова воцарилась тишина.

— Драко Люциус Малфой, — произнёс он громко, и его голос эхом разнёсся по помещению. — Вы предстали перед высоким судом, который призван определить, виновны ли вы в приписываемых вам преступлениях. Как только ваша вина или невиновность будет установлена, вы предстанете перед судом в его полном составе, где сможете защищать себя любыми средствами, которые Визенгамот сочтёт целесообразными и разумными. Является ли это приемлемым для суда?

Он замолк, и представители суда и даже несколько присутствующих зрителей выразили своё согласие.

— Похоже, вы намерены сделать посмешище из этого суда, мистер Малфой, — резко произнесла ведьма справа от Кингсли.

Джинни сцепила руки на коленях, её сердце в панике забилось быстрее.

— Я… Я не понимаю, мадам, — послышался напряжённый ответ Драко.

— На вас маггловская одежда, — гаркнула ведьма. — Если вы вдруг не заметили, это магический суд.

— Данное замечание оскорбляет обвиняемого и несущественно для суда, — перебил Кингсли. — Если ни у кого нет иных возражений, приступим, — ведьма кивнула и махнула рукой, призывая Кингсли продолжать. — Мистер Малфой, что вы ответите суду на обвинение в том, что вы сознательно и по собственному желанию вступили в ряды так называемых Пожирателей смерти, также известных как Вальпургиевы рыцари, с намерением вредить магглам, магглорождённым и чистокровным ведьмам и волшебникам, которые не поддерживали взглядов лидера вышеназванной организации, известного как Том Марволо Риддл?

— Я не знаю, — сказал Драко.

На несколько секунд в зале повисла оглушающая тишина, прежде чем взрывы хохота начали раздаваться со всех углов. Кингсли снова пришлось прибегнуть к помощи молотка.

— Мистер Малфой, вы рискуете заработать обвинение в неуважении к суду, — заявил он, сурово нахмурившись. — Я задал вам вопрос и ожидаю получить на него однозначный ответ.

— Сэр, я не помню ничего до ноября девяносто восьмого года, — ответил Драко с нотками отчаяния в голосе.

— Это ваше официальное заявление? — спросил волшебник, сидевший позади Кингсли.

— Да, сэр, — кивнул Драко. — Я не помню ничего ни о войне… ни об этих преступлениях.

Нервным и сбивчивым тоном он коротко рассказал о своей диссоциативной фуге. Зрители в зале внимали каждому его слову, хотя, как заметила Джинни, некоторые из них качали головами в знак недовольства и недоверия.

— В таком случае, полагаю, следует зачитать полный список обвинений под запись, — объявил Кингсли, и представители Визенгамота согласно загудели. — Мистер Малфой, вы обвиняетесь в убийстве Колина Криви, нападении на Падму Патил, покушении на убийство Кэти Белл, покушении на убийство Рона Уизли, попытке убийства Альбуса Дамблдора… — отовсюду послышались яростные возгласы, и понадобилось некоторое время, прежде чем Кингсли смог продолжить. — Вы также обвиняетесь в применении Империуса, принадлежности к Пожирателям смерти, преступном сговоре, хранении запрещённых артефактов и создании угрозы безопасности несовершеннолетних. Можете ли вы ответить хоть на одно из выдвинутых обвинений?

Драко даже больше не смотрел на Кингсли, он удручённо глядел в пол.

— Нет, — выдавил он хрипло, — не могу.

— Также вам вменяется обвинение в уклонении от правосудия, — добавил Кингсли. — Но оно ожидает подтверждения, как только будет определена серьёзность вашей потери памяти. Если вам нечего добавить…

— Отправьте его в Азкабан! — выкрикнул волшебник с верхнего ряда. — Малфои не заслуживают снисхождения!

— Паршивый Пожиратель смерти! — яростно добавила какая-то ведьма.

— Преступник! Хладнокровный убийца!

Крики становились громче, приумножались, полностью заглушая стук молотка Кингли. Джинни подозревала, что заседание пройдёт плохо, Перси предупреждал, но… Мерлин Всемогущий! Не так же! Она и подумать не могла, что их ждёт такой кошмар.

Рон обнял её за плечи и прижал к себе, коротко поцеловав в волосы, пока толпа продолжала бесноваться.

— Почему? — прошептала она.

— Мне жаль, Джин, — пробормотал он, утешая её. — Мне очень жаль.