3000 дней невиновности

3. Одному Мерлину известно

Все коллеги-авроры, работающие с ней бок о бок, были шокированы переменами, которые произошли с Джинни Уизли в течение нескольких последующих недель. Ведьма, которая всегда плелась в хвосте, жаловалась на свои задания и открыто выступала против руководителя отдела, исчезла. Напротив, теперь она с головой погрузилась в работу, предпочитая проводить большую часть своего времени, копаясь в досье Драко Малфоя и часто покидая уютное рабочее место в офисе для того, чтобы исследовать места, где, как сообщалось, он был замечен. Никто ей не верил до тех пор, пока однажды утром Джинни не вернулась со своей вылазки ярко-красной, со сгоревшей на солнце кожей. Она спокойно объяснила свой внешний вид тем, что погода в Италии оказалась более солнечной, чем она ожидала.

Теперь у Джинни были его колдографии. Блейз Забини предоставил одну, изображающую Драко семнадцатилетним на какой-то вечеринке: надменный блондин в дорогой одежде, посматривающий вокруг со скучающим видом. Не без помощи Гермионы, Джинни удалось создать неподвижную версию той же колдографии, чтобы иметь возможность расспрашивать магглов, не встречали ли они его.

Удивительно, но даже несмотря на годы, прошедшие с того времени, её попытки не были абсолютно безрезультатными. Самый первый человек, с которым Джинни удалось поговорить, торговец из Милана, сразу узнал Драко на фото.

— Si, il inglese! — воскликнул мужчина. — Он приходил сюда купить… продуктов, molto alimento(4).

— Как давно это было? — тут же спросила Джинни.

Маггловкий торговец наморщил лоб и перевёл заданный вопрос своему неуклюжему помощнику, который, немного помедлив, неуверенно ответил.

— Пять или шесть лет назад, — перевёл торговец. Я помню его, потому что его итальянский был perfetto, лучше, чем у Стефано, — он раздражённо глянул в сторону своего ассистента.

Джинни сделала пометку в своей маленькой записной книжке: свободно говорит по-итальянски.

— Можете рассказать ещё что-то о нём? — попросила она.

— М-м, очень печальный, il inglese, — произнёс торговец, нахмурившись. — Не улыбался. Всё время один. Девушкам он нравился… lui è molto bello(5). — Торговец обнадёживающе посмотрел на Джинни, которая покраснела и закивала, что поняла. Если и существовало что-то, с чем она готова была согласиться в отношении Драко Малфоя, так это то, что он был очень привлекательным. — Он не обратил внимания ни на одну женщину. Преступление не ценить хорошее вино и красивых женщин!

Путешествовал один… вынужденная изоляция? Джинни сделала ещё одну пометку в блокноте.

— Grazie, signore, — поблагодарила она торговца. — Если вы ещё что-то вспомните, пожалуйста, сообщите мне. — Она продиктовала ему номер мобильного, который Гарри когда-то посоветовал ей купить, и сейчас Джинни была ему за это благодарна, поскольку телефон действительно пригодился.

Ответы были практически одинаковыми, где бы она ни оказалась, в Милане или Флоренции, двух итальянских городах, где Драко был замечен. Большинство людей его не помнили, в чём Джинни совершенно их не винила, в то время как другие помнили его довольно отчётливо, как, например, первый маггл. Их описания Драко были примерно одинаковы: il inglese solo, как они его называли, — одинокий англичанин. Его никогда не видели в компании с кем-то ещё, или даже просто разговаривающим с кем-то; он приходил на протяжении нескольких месяцев, после чего исчезал, и свидетели в дальнейшем никогда ничего о нём не слышали. У одних торговцев Драко спрашивал о еде, у других — о расположении отелей, но чаще всего — о текущих новостях и прочих вещах.

— Il inglese, по-моему, он не читал газет, — признался один торговец удивлённо. — Он ничего не знал о Войне на Ближнем Востоке. Он расспрашивал о новостях так, будто только что вернулся из длительного путешествия.

Джинни, которая и сама практически ничего не знала о Войне на Ближнем Востоке, просто кивнула, не считая неосведомлённость Драко в политических перипетиях маггловского мира чем-то, стоящим внимания. Однако тот факт, что теперь он интересовался маггловскими новостями, всё-таки заслуживал упоминания в её записной книжке.

Из Италии Джинни отправилась в Париж, на Монмартр, где какой-то сквиб сообщил, что видел высокого и худого молодого человека с очень светлыми волосами, пьющего Оранжину(6) в одном из уличных кафе около четырёх лет назад. Здесь, к огорчению Джинни, она не узнала практически ничего: владелец кафе что-то раздражённо тараторил на французском, пока не заметил, что она не понимает ни слова. Только тогда он бросил коротко:

— Я уже много раз отвечать на этот вопрос. Я больше не видеть его с тех пор. Вы либо покупать кофе, либо уходить.

Не больше пользы было и от других людей, которых Джинни посетила на Монмартре и в остальных частях города. Они обычно ограничивались коротким:

— Нет, никогда не видеть его раньше, — хотя некоторые неохотно отмечали, что его лицо им знакомо.

Один француз всё-таки согласился рассказать о Драко, но лишь после того, как Джинни заказала в его заведении капучино.

— L'anglais(7), он вёл себя тихо, писать в дневник, — сообщил владелец ресторана. — Я думать, он жить неподалёку, приходить той же дорогой каждый день. Заказывать одно и то же, каждый день: Оранджину и une omelette, писать в дневник. Я думать, что он один из тех поэтов.

Джинни вернулась после этих интервью слегка обнадёженной по причинам, которые она не смогла бы сформулировать даже себе самой. Люди, с которыми она поговорила, на самом деле, не сказали ничего, что не было ей известно прежде. Джинни уже знала, что Драко везде появлялся в одиночестве, углублённый в собственные мысли, и ещё… Она листала страницы записной книжки в поисках нужной записи.

Интересовался маггловскими новостями.

Это был единственный момент из полученной информации, который стал абсолютно новым для неё. Джинни проверила и перепроверила записи Стерджиса Подмора, но он ни разу не упомянул этот факт, возможно потому, что не счёл это важным. Но Джинни думала, что это имеет значение, особенно, когда как-то зашла в кабинет Гарри спустя несколько недель после чаепития с Нарциссой Малфой.

— Мне нужна повестка в суд для Драко Малфоя и ордер на его арест, — смело заявила она, прежде чем успела даже присесть.

Гарри несколько раз моргнул округлившимися за стёклами очков глазами:

— Что? Зачем?

— Он не просто скрывается от Министерства, Гарри, он в бегах, — сказала Джинни, вытаскивая свою записную книжку. — Владелец парикмахерской во Флоренции сказал мне, что видел Драко, тот очень интересовался новостями и событиями в маггловском мире, войнами и так далее. Он скрывается, как маггл.

— Я думал об этом, — нахмурился Гарри, — учитывая, что мы не нашли его в волшебном мире.

— Разве ты не заметил? Это играет против него. Он разыскивается по подозрению в нападении, но с тех пор, как он сбежал, с тех пор, как прячется… Выглядит так, будто здесь есть связь, не так ли, учитывая его прошлое отвращение к магглам? Кто знает, в чём он ещё виновен!

Гарри закусил нижнюю губу, просматривая заметки Джинни.

— Ты права, Джин, — медленно согласился он.

Джинни с тяжёлым вздохом закрыла глаза:

— Но…?

— Но я был там, на Астрономической Башне, когда Малфой мог убить Дамблдора, и он не сделал этого, — это было именно то, о чём она подумала; было всего несколько историй, которые Гарри любил повторять больше, чем историю о ночи, когда погиб Дамблдор. — И я был там, в Выручай-комнате, когда мы искали диадему Рейвенкло. Я очень сомневаюсь, что Малфой сделал что-то хуже, чем в ночь, когда он пытался кого-то проклясть, а затем сбежал, прежде чем кто-то пострадал.

Брови Джинни сложились буквой V, так она нахмурилась.

— Это не меняет дело, Гарри, — тихо сказала она.

— Я думал, ты удвоишь усилия ради предсмертного желания миссис Малфой, а не для того, чтобы свершилось правосудие.

— Это одно и то же, — заявила Джинни, взмахнув рукой. — Я пообещала матери, что она снова увидит своего сына, но её сын также и преступник. Я не собираюсь его искать лишь для того, чтобы затем просто отпустить.

Гарри удивлённо взглянул на неё, снимая очки, чтобы протереть их.

— С каких пор ты стала такой фанатичной в вопросе задержания подозреваемых? — мягко поинтересовался он.

— С тех пор, как я, очевидно, должна доказать тебе, что способна справиться с делами высшей степени сложности, — холодно бросила Джинни, прежде чем забрать записную книжку и вернутся на своё рабочее место.

Но она беспокоилась по поводу правильности своих выводов и о том, удастся ли ей при случае справиться с арестом Драко. Позже за обедом Джинни призналась Перси, что не считает, будто её агрессивное поведение окажется хоть сколько-нибудь полезным в сложившейся ситуации.

— Он всё сильнее и сильнее раздражает меня, — посетовала Джинни, — и продолжает давать мне ужасные поручения. Гарри может быть невообразимо упёртым.

— Гарри очень уважает тебя, ты знаешь, — сказал Перси. — Покажи ему, что ты поглощена работой. И он не будет вредить тебе. Я знаю, что ты — выдающаяся ведьма, я оказывался под прицелом твоей палочки достаточно часто.

— Полагаю… Имею в виду… Чёрт возьми! Я потратила три года на интенсивные тренировки не для того, чтобы задерживать нашкодивших подростков с суицидальными наклонностями и старых, выживших из ума, колдунов, которые считают, что прожили достаточно долго, и закон им не писан.

Перси фыркнул.

— Насколько старых? Когда закон прекращает распространяться на волшебника?

Джинни закатила глаза.

— Где-то между сотней лет и никогда.

Она покинула Министерство магии после обеда, чтобы очистить мысли и немного успокоиться. Джинни переоделась в маггловские вещи и направилась вниз по Сент-Джеймсскому парку, широко раскинувшемуся рядом с Букингемским дворцом. Лужайка была усеяна людьми, которые просто лежали, греясь на солнышке, читая книгу или болтая друг с другом, или присматривая за детьми, играющими поблизости. Некоторые расстелили одеяла и устроили пикник, собираясь перекусить, пока кто-то возился с младенцем или отгонял мух от еды. Вечер был тёплым и каким-то тихим, несмотря на шумные пробки неподалёку. Складывалось впечатление, словно она попала в другой мир, другое место за пределами оживлённого переполненного Лондона.

Джинни уселась на траву недалеко от пруда с зеркальной гладью воды, отражающего Лондонское Око и Часовую Башню в своих тёмных глубинах. Группа молодых людей играла в агрессивную игру — регби — неподалёку от Джинни, так что она, сложив руки, некоторое время просто наблюдала за ними. Ей было достаточно интересно рассматривать всё вокруг: людей, деревья, пруд, задаваясь вопросом, почему её жизнь всегда казалась излишне поспешной.

Ей исполнится двадцать пять всего через несколько месяцев, а что у неё есть? Работа, которую она ненавидит, бывший парень, который не собирается сдаваться, никакой личной жизни, и друзья, поглощённые собственным семейным счастьем. В школе Джинни мечтала стать известным игроком в Квиддич, и её прекрасный принц должен был быть одним из её многочисленных фанатов, который влюбился бы в неё с первого взгляда. Она хотела родить трёх сыновей и, возможно, ещё дочку, иметь уютный дом, заполненный вещами, и больше ничего, кроме череды счастливых дней и ночей до конца своей жизни.