Восхождение богов

Глава 11. Клэрия

Никлос

Добраться до замка оказалось сложнее, чем он думал. Это место плотнее пустоши, воздух насыщен вкусом, а окружавший его лес, сочными красками жизни. Даже его собственное тело вернуло себе тяжесть костей, давление в венах и сопротивление движению. Вернулись неизбежные спутники жизни — голод, лёгкая жажда, дискомфорт от самых незначительных мелочей таких, как камешек, застрявший в ботинке.

Всё это придавало свежесть чувствам, ощущениям. Напоминало, чего он лишился, пролетев через портал. Воспоминание о бесконечной пустыне омрачило хорошее настроение и Ник устало вздохнул. Телом он всё ещё там, среди песков, медленно, по песчинке, теряет реальную живость духа. И если он задержится здесь, то уже никогда не сможет вернуться домой.

Добравшись до моста, идущего через обрыв, он остановился напротив высоченных ворот, увенчанных зубчатыми шпилями. Прислушавшись, король обратил внимание, насколько здесь пустынно. Словно эта многоступенчатая крепость давно заброшена. В ней не ощущалась искра жизни. Пытаясь привлечь к себе внимание, он многократно стучал в кованные двери, кричал на все лады и только горное эхо да карканье далёких птиц было ему ответом.

Ник не знал, сколько времени провёл на невысоком бортике моста, ожидая хозяев замка, раздумывая, не отправиться ли ему на поиски. В конце концов, он решил остаться, понимая, что это место схоже с миром грёз, в котором легко заплутать, особенно без сопровождающего.

В момент, когда его терпение иссякло и он намеревался нарушить собственное решение, из густого леса донёсся топот копыт и на подъездной дороге возникли два силуэта. Приблизившись, он сумел разглядеть молодую женщину, по-мужски сидевшую в седле, а рядом с ней черноволосого юношу с излишне пухлыми губами и добродушным лицом.

Оба неотрывно глядели на непрошенного гостя, и если лицо мужчины выражало вежливый интерес, то его спутница помрачнела, сухо поджав губы. К их седельным лукам привязаны куропатки, а за спинами торчат мощные арбалеты, один из которых женщина тотчас выудила и весьма сноровисто зарядила, направляя прямо на него.

— Я пришёл с миром! — подскочив с нагретого борта, воскликнул Ник, вздевая руки вверх.

Он никак не мог наглядеться на Карга, поражаясь насколько они непохожи. Клэрия же была именно такой, как он себе и представлял. Очаровательная нежность в броне из когтей и резких слов, которые тотчас сорвались с её уст в ответ на его обращение.

Убрав арбалет, Клэри соскочила с коня и взяв его за повод, взмахнула рукой. Повинуясь её торопливому жесту, за спиной короля вздрогнули массивные ставни и ворота, будто поставленные на цепь, грохоча, открылись, показывая пустую площадь.

Девушка что-то сказала спутнику, отдавая поводья своего коня, и он заехал на территорию замка, игнорируя обращения Никлоса, и продолжая тому приветливо улыбаться. Казалось, что он и вовсе не понимает каргатский диалект.

— Не старайся, — фыркнула Клэри, разминая руки и поправляя взъерошенные диким ветром волосы.

Сойдя с коня и вставая напротив Ника, девушка оказалась на удивление миниатюрной и худой, но вместе с этим, она будто захватывала всё пространство вокруг мужчины, сосредотачивая его внимание на себе. Как заколдованный магнит, она притягивала взгляд, и даже самое простое движение вызывало в Нике до боли знакомое чувство. Клэрия волновала его точно так же, как и Селеста.

Пришедшая мысль напугала Никлоса и он заставил себя отбросить её, понимая, опасность таких размышлений.

— Это не тот, кто ты думаешь, — продолжила говорить Клэрия. — Вообще, я удивлена, что ты решил заявиться сюда, зная о риске не вернуться. Полное сумасбродство, видимо дела в мире живых совсем плохи.

— Где Карг?

Девушка ещё раз оглядела его с ног до головы, особо уделив внимание шрамам на красивом лице. Казалось, её беспокоил свет, всё ещё проступающий сквозь его рубашку, но ответ прозвучал сдержано:

— Его здесь нет. И никогда не было. И тебе лучше убраться из моего посмертия, если не хочешь узнать, на что это похоже — быть мертвецом. Мы, неживые, не привечаем таких, как ты. Твоё присутствие баламутит тину на моём гнилом болоте. Всякое может выйти наружу.

Не такого гостеприимства ожидал Никлос. Ему казалось, что Клэри будет рада компании. Казалось, что мёртвые тянутся к живым, а не прогоняют с порога! Тогда он решил попробовать зайти с другой стороны.

— Я извиняюсь за вторжение, благородная кэрра, поверьте, оно было непреднамеренным и незапланированным. В ваш мир я пришёл только из-за крайней нужды и готов уйти по первому требованию.

— Кажется, оно уже было произнесено, — лукавство мелькнуло в её глазах.

Девушка словно потешалась над ним, переминаясь с ноги на ногу и поглядывая за его спину. Обернувшись, он увидел, что давешний компаньон Клэри остался стоять за воротами. Исчезли лошади, пропали арбалеты, а лицо мужчины спало, превратившись в расплывчатую маску. Всего лишь тень. Воспоминание.

— Может вы всё-таки проявите хотя бы толику великодушия? Я займу у вас совсем немного времени, признаться честно, у меня его и так маловато…

Она ещё раз оглядела его, прикусив губу. А потом кивнула, и через миг они как по волшебству оказались в роскошном зале за длинным столом, заставленным дорогими яствами и бокалами с первоклассными винами. За окном раскинулась глубокая ночь. С потолка поступал тусклый свет от свечной лампы, перекликаясь с ярким пламенем из огромного камина, свирепствовавшим за толстой решёткой. Откуда-то доносилась лёгкая музыка, а к ним прямо из стен выплывали полупрозрачные слуги со стёртыми будто тряпкой лицами. Они споро раскрыли перед ними тарелки и блюда, наполняя помещение умопомрачительными ароматами.

Клэри, сменив охотничий костюм на роскошное красное платье с высоким воротом, подняла бокал с красным вином. Её по-волчьи серебристые глаза хитро блеснули, замечая обескураженный такой резкой сменой обстановки вид своего гостя.

— Хотел побывать у меня в гостях — так добро пожаловать! — она сделала приглашающий жест. — Просто помни, что твоё тело рассыплется песчаной кучкой, стоит только отведать еды с этого стола.

Ник тотчас отшвырнул сочное яблочко, которым намеревался полакомиться. Клэрия всеми силами старалась показать, что ему здесь не рады.

— Где Карг? — повторился он, пока она залпом выпивала вино, тотчас наполняя бокал свежей порцией.

Окружающее изобилие теперь выглядело насмешкой над изголодавшимся живым. От одних только запахов кружилась голова, а в животе урчало. Королю стоило больших усилий, чтобы отвлечься от яств и сосредоточиться на своей цели.

— Утомил, — проворчала она, а потом устало глянула на него. — Карг сидит передо мной. Неужели всё забылось, раз ты не знаешь этого?..

Замерло время, остановился огонь в камине и посерел искусственный привкус жизни. Сидевшая перед ним девушка застыла, став каменным изваянием, безжизненной фигурой. А потом всё разом вернулось, навалившись на него калейдоскопом красок и ощущений. Ник наклонился вперёд, прижимая руки к ушам, а отдёрнув, увидел кровь на подушечках пальцев. Клэри, наблюдая за ним, слегка улыбнулась, облизывая испачканные вином, губы.

— Время на исходе. Ты можешь застрять здесь навсегда, если замешкаешься.

— Что ты имеешь ввиду, говоря, что я Карг?

— Отец, сын и святой нориус, — как набившую оскомину, пробормотала она. — Твоя возлюбленная, кем бы она ни была, должна была быть белым зеркалом этой троицы, если бы я не улизнула, тем самым подарив Ктуулу шанс на возрождение, — она усмехнулась, откидываясь на спинку кресла и по-детски выпячивая губы. — А если бы Карг доверился мне, всё было бы вообще по-другому. Никаких вечных, сделок и разрушения миров.

Смерть зацикливает мёртвых на жизни. Даже спустя тысячелетия дрёмы в этом странном месте, Клэрия всё ещё горела делами прошлого. В её груди огонь обиды тлел. И будет тлеть до конца времён.

— Доверие — забавная штука. Как и любовь. Преданность. Ктуул вечность пытался отыскать родственную душу, не зная, что эта идея обречена на провал. Он психопат. Не способен любить. А как можно разделить с кем-то бесконечность времён, без полного доверия и любви? Вот и следует за ним уютная компания неудач.

Она поднялась с места, приглашая Ника отправиться следом, перемещая их на смотровую площадку, откуда открывался великолепный вид на бескрайние кроны вечнозелёных деревьев, раскинувшихся до красного горизонта. Ушла ночная тьма, сменившись теплотой летних сумерек.

— Это дальние пределы, — прошептала девушка. — Дом, в который я так и не вернулась. Где-то в этих комнатах бродят призраки моих родных. А их души находятся в ожерелье, куда не добраться. Мне никогда с ними не воссоединиться.

По её лицу будто трещины пошли, как по битой яичной скорлупе, вычерчивая глубокую застарелую печаль. Казалось, ещё секунда и она разлетится на кусочки, звоном осыпаясь с башни прямо на высокие кроны деревьев. Это впечатление длилось лишь мгновение, перешагнув через которое вернулась живость и безмятежность мертвеца.

— Твоё присутствие вдыхает в меня жизнь, — заметила она, ёжась от непривычных скорбных чувств. — Не стоило тебе приходить.

— Помоги и я тотчас уйду. Что ты имела ввиду, говоря, что я Карг? Я Никлос, сын своего отца. Как я могу быть другим человеком?

— Душа едина. А память — лишь иллюзия личности. Карг, а до этого Де́вон, а до этого первый полуволк-полудракон, родился в результате насилия, что повлияло на его душу, сделав её схожей с душой Ктуула. Именно этот дефект, помноженный на исключительность рождённой личности, так притягателен для вечного. Немаловажной чертой послужила одержимость Де́вона поиском родственной души. Ничего не напоминает?.. Потерянные души, — Клэри фыркнула и в её руках возникла сигарета и бокал вина.

Она могла сколько угодно пить и курить, но той радости, что доставляли это слабости при жизни, здесь не получалось достигнуть.

— Это была Сделка, но ты и так уже знаешь это. Бесконечная боль и насилие между чёрным и белым взамен на спокойствие мира и медленную смерть вечных.

Поддавшись импульсу, Ник вцепился в руку Клэрии, вопрошая в шоке:

— Медленная смерть? Как бессмертный может умереть?!

От его резкости, Клэри выронила сигарету и пролила оставшееся вино на шёлк красного платья. Расплывшиеся пятна о чём-то напомнили девушке, и она судорожно сглотнула, как хамелеон, меняя окрас платья, зауживая его и убирая пышные нижние юбки, пока не осталась в тонком атласе с тугим корсетом лимонного цвета. Набросив из воздуха серую шаль, она вновь закурила, прежде чем решилась объясниться.

— Их сила — это вычерпанный котёл жизни из ожерелья. После них остаются мертвые миры, наполненные безучастной тьмой, в грязи которой зарождается иная форма жизни. Бесчеловечная, холодная, как смерть, что ждёт нас всех, — девушка зябко передёрнула плечами, поглядывая на горизонт, будто опасаясь увидеть там этих монстров. — Я не знаю, какая причина привела тебя сюда. Но знай — пока нориус убивает ариус, вечные медленно угасают. Рано или поздно они окончательно исчезнут, а тогда закончится наше проклятие и восстановится баланс сил. Тьма и свет вернутся в ядро этого мира, наполняя его новыми соками, чтобы потом по звеньям перетечь в соседние миры и заново вдохнуть в них жизнь.