Четверо и один

— Лорд Четрн, который сзади, — дипломатично закончил представление Т’хар. — Названные властители — члены правящей семьи. Ладор — их дом. Табель о подчиненности несколько изменится, но никаких значимых подвижек не произойдет. Тай?

— Да, Повелитель, я оформлю должные бумаги, — откликнулся потревоженный сановник. Михаил вспомнил его благообразную холеность.

— Бюрократы, — заметил Чет, покидая экипаж. Лаони ткнула его в бок и улыбнулась радостным лицам, заполонившим плац нескончаемым хороводом.

— Расходитесь, — возвысил голос Т’хар. Двор начал медленно пустеть. Запахи толпы сменили флюиды парковой зелени в легком дуновении ветерка. — Лот, Сеен, Вейра, Нат, проводите лордов и леди в апартаменты.

Ведомый молчаливым слугой Михаил побрел к громаде дворца, подпирающей небеса. Величие монументальных стен, башен, портиков и анфилад, сплетенных в единую многоцветную композицию, подавляло — пригибало к начищенной брусчатке, взывало к ответственности и долгу, в надежде найти таковые во глубине димповской души. В прохладных замковых коридорах, залитых светом лампад, давление несколько спало. Утонченный декор внутренней отделки скрадывал впечатление помпезности, созданной общей картиной.

— Прошу, лорд. — Слуга отпер резную дверь и отступил.

Оторвавшись от созерцания фресок на стенах, Михаил переступил порог башни и осмотрелся. Просторную залу, залитую солнцем из окон-арок, устилали шикарные ковры. Из многообразия мебели особое впечатление производила огромная кровать с балдахином. Михаил соразмерил собственные размеры с габаритами ложа и приосанился:

— Чем еще порадуете?

— Дгорская ванна. — Слуга тенью скользнул в угол и распахнул неприметную дверь.

— Почему сортир низкий? Тоже дгорский?

— Простите, лорд…

— Шучу. Обзорная площадка есть?

— Да, конечно.

Одолев винтовую лестницу, отзывавшуюся на шаг звоном ступенек, Михаил ступил на лоджию. Кожи коснулось жаркое дыхание Близнецов, полы крутки затрепетали надорванными парусами, по волосам теплой ладонью прошелся бриз.

— Свободен… Лот, — припомнил имя Настройщик — Я хочу остаться один.

— Возьмите ключ, лорд. — Слуга бесшумно удалился.

Вдохнув полной грудью, Михаил обвел взглядом туманный горизонт — сокрытые дымкой леса и холмы, змейку уводящей вдаль дороги, россыпи деревень и сочную зелень полей… Ласковый тревожно пискнул.

— Не мандражируй, зверь. Пробьемся.

— Внемли человече, — раздался крик с вершины золотой башни. Через парапет перегнулся удалой Четрн, рядом довольно улыбалась Ка. — Мне нравится жилплощадь. Отметим?

— Кстати, — вспомнил Михаил, — Еда.

Махнув Чету, он с сожалением отвернулся от пасторально мирной панорамы Фо-рига и спустился в гостиную. Неопределенность ситуации взывала к действию — идентифицировать главный источник данных и допросить, наметив вехи будущего. Т’хар любезно нашелся в совещательной палате, где проходила аудиенция с представителями городского совета. На входе Настройщика остановила колоритная пара бойцов — чеканные доспехи на атлетических фигурах, суровые лица, блики стали на скрещенных копьях. Михаил проникся.

Почувствовав колебания спектра, Повелитель, во избежание, свернул совещание, отослал чиновников и покинул палату, в шорохе и блеске парадных одежд снизойдя до родни.

— Знаю, — сказал он при виде готового к диалогу Михаила. — Время ответов. Составь мне компанию к обеду.

Т’хар жестом обозначил направление — к таинствам дворцовых глубин. Нехотя закрыв рот, Михаил пристроился в фарватер к удалявшемуся Повелителю. Слуха коснулся почтительный шепоток. В попытках разглядеть шептунов, сокрытых в коридорных отнорках, Настройщик прозевал момент, когда Т’хар скрылся из вида — за портьерой, услужливо распахнутой слугами. Михаил задумчиво изучил макушки склонившейся челяди и, одолев легкий приступ неловкости, ступил в трапезную. За огромным столом, уставленным снедью, примостилось двадцать человек — пятнадцать фаворитов и особняком — Чет, Ка, Лаони, Мать и Бэрит. Чет показательно чавкал, Лаони краснела, дворянство делало вид, что ничего не происходит.

Сметав блюда в пределах досягаемости, Михаил погрозил Курьеру вилкой, и сосредоточился на еде. Плеснул в бокал «чизо», на долю секунды опередив слугу, прислушался к тихому перезвону столовых приборов и подивился отсутствию светских бесед. Четрн мгновенно интерпретировал легкое недоумение родственника:

— Ахун?

— Кхм. — Т‘хар решительно отодвинул тарелку. — Всем спасибо. Все свободны.

— А нас попросит остаться, — не преминул заметить Чет, созерцая спины придворных, стремительно исчезавшие за портьерой. Ка шикнула.

— Пройдем в курительную. — Т‘хар направился к задрапированной дверце в торце залы — для избранных. Димпы потянулись следом.

В соседней комнате уютно пахло кожей, легким парфюмом и дорогим табаком. Обустроившись в глубине кресла, Старик неторопливо раскурил сигару. Михаил принюхался, упал на диван и взялся за пачку «Лоры Долл». Чет стрельнул курево у Повелителя.

— Больше, — коротко объяснил он.

— Размер не важен, — сказал Михаил и глубоко затянулся. — Мы внемлем, великий Ло.

По-домашнему тикали ходики на стене. Четыре пополудни.

— Если надо, мы выйдем, — нарушила молчание Белая Мать.

— Останьтесь, — вздрогнул Т’хар. — Я полагаю, вы слышали о Хооре? — Он посмотрел на Михаила, дождался кивка и тихо продолжил, осторожно подбирая слова: — Средоточие ошиблось, избрав прибежищем Силы дитя, мир которого проповедует разрушение. Тотальная религия — культ смерти. Полутонов нет — убей или умри — принцип, возведенный в Абсолют.

— У вечности нет полюсов. — Лаони спрятала лицо в ладонях и застыла белым силуэтом на темном облаке дивана.

Т’хар закашлялся и отложил сигару. Покосился на Ка, игравшую с Ласковым у окна.

— Пройдя Врата, Хоор занялся любимым делом — принес Средоточию смерть.

— Его Имя? — глухо спросила Лаони, не поднимая головы.

Старик замялся в коротком приступе раздумий.

— Не жмись. Нам не представится возможность познакомиться официально, — сказал Курьер.

— Гробовщик.

— Ты ахун сейчас пошутил что ли? — недоуменно спросил Чет, потянувшись за бокалом.

— Чет, ради всего святого… Имя знаковое, согласна, но не более того.

— Хоор уничтожил луч Средоточия, проторив дорогу к ядру…

— Как? — Белая Мать подалась вперед.

— Не знаю. — Т'хар сник. — Я не успел пройти за ним — место луча занял Хаос.

— А последствия? — логично поинтересовался Михаил и, не глядя, налил четвертый бокал вина.

— Нарушена целостность структуры Средоточия. Миры более не способны противостоять давлению Хаоса, и Ничто поглощает слой за слоем. На Палладе вы стали свидетелями процесса. В определенный момент Средоточие схлопнется и тебе, Чет, да лично тебе, станет невмочь ухмыляться… — Старик умолк.

Михаил взглянул на смутившегося Курьера и попросил:

— Не тяни.

— Я собрал вас с единственной целью — попытаться предотвратить катастрофу. Ор, твоя защита остановит и отбросит Хаос, энергию для барьера создаст Мик, Четрн обеспечит передачу энергии, а Лаони скоординирует действия. Вы готовы к этому? — спросил Повелитель и замер, стараясь не смотреть на четверку димпов.

Наступила мертвая тишина. Михаил тупо рассматривал царапину на подлокотнике кресла. В голове — звонкая пустота, не способная найти ответов.

— Откуда ты знаешь?! — Четрн сжал кулаки. — Откуда?! Ты?! Все?! Знаешь?!

— Средоточие предвидит свою гибель и хочет спастись, — сказал Т'хар. Настройщик встрепенулся — в словах Старика проскользнула нотка фальши. Недоверчиво прищурилась Мистерия — в играх разума ей трудно противостоять.

— Умно. Для Средоточия, — развил мысль Михаил.

— Да? — вскинулся Повелитель.

— Да. Согласно твоим словам, Вечность обладает разумом, проявления которого до забавного избирательны…

— Потому что он п… — Четрн вскочил. — Ахун абыр. Я часть великой стратагемы… Ненавижу быть героем. Понял, Старик? Ты видел у меня квадратный подбородок? Массивную челюсть и грудь колесом видел? Нет? Потому что их нет у меня. Смекаешь?

— Сядь, — коротко сказала Лаони. Рыкнув, Четрн упал в кресло.

— Я участвую, — объявил Ор, сохраняя каменное выражение лица.

— И я. — Лаони ни на кого не смотрела.

— Я напьюсь, — буркнул Михаил, — Я псих, когда пьяный…

Едва слышно заплакала Ка, вцепившись побелевшими пальцами в рубаху Чета.

— Идиоты. — Курьер подхватил девочку на руки и вышел.

— Обрисуй детали, — вздохнул Михаил. Он не прочь последовать за Четом — да так, чтобы пятки засверкали. Подальше от ответственности и призрака безвременной кончины среди россыпи агонизировавших миров.

Т'хар отогнал рукой клубы сигарного дыма, секунду помолчал…

— Я набрал команду ученых из техногенных миров. Оборудовал лабораторию, создал легенду, простимулировал и дал зеленый свет. Результатов немного, но для основ операции хватит. Согласно предварительным выкладкам необходимо отсечь барьером наступление Хаоса и дать возможность мирам восстановиться. Хотите спросить, как распространить барьер на Средоточие в целом? Если действовать от источника… перефразирую — от ядра, можно пробросить связь к любому слою миров. Поскольку к самому ядру доступ закрыт, мы используем…

— Врата Вечности, — воскликнула Лаони.

— Ты права. Прямая дорога к сердцу мироздания. В сухом остатке, вам необходимо войти во Врата на Груэлле и поставить тотальную защиту.

— Ты нас сухим остатком не пугай, — буркнул Михаил.

— Мы не знаем, как Пламя Вечности отреагирует на вторжение, и сможет ли Средоточие восстановить структуру. Мы не знаем, достанет ли защиты на Средоточие в целом — часть ученых полагает, что Барьер охватит лишь текущий слой миров.

— Найдем Врата у границы с хаосом, — высказала предположение Лаони.

— Логично, но не просто… Я достоверно знаю — находясь в Пламени Вечности, можно увидеть спектральные проекции иных Врат. Пробовал… после смерти. К сожалению, проекция не дает представления об удаленности Врат от Хаоса. Вам придется действовать наугад…

— Хоор знает о плане? — тихо спросил Михаил.

— Я соблюдал секретность… — задумчиво ответил Т'хар.

— У меня сложилось обратное впечатление. — Михаил на едином дыхании рассказал краткую историю противостояния с наймитами Врага. — Прибор у Четрна, — закончил он.

— Плохо. — Старик нахмурился. — Я не успею блокировать утечку.

В курительной ощутимо повеяло холодом.

— Когда начнем? — Ор отставил бокал "чизо", лелеемый в ладонях на протяжении беседы.

— Вы устали, но…

— Завтра? — удивился Михаил.

— Нет.

— Мне повторить вопрос?

— У вас сутки. — Т'хар сгорбился.

— Ты подарил нам день, — усмехнулась Лаони и добавила, обретая серьезность: — Я благодарна. Мы закончили?

Ответа Михаил не услышал. Он торопливо покинул комнату в слабой надежде изменить предопределенность событий — сломать капкан чужой воли и в коридорах, наполненных ничего не значившей суетой, обрести толику одиночества. Пустота в голове ширилась, проблесками мысли фиксируя детали дворцового бытия. Шорохи и шепот, бряцание доспехов под мерную поступь патрулей, игра огней с тенями альковов, залов и галерей. Заманчивые улыбки аппетитных служанок. Жизнь текла мимо — обыденно и бескомпромиссно. Стало трудно дышать…