Благородна и благочестива

Мэм Гирр тотчас напрягся.

– Это Густав, мой… друг, – запнувшись, представила Камилла. Повар просиял. – Доставляет продукты в королевскую кухню.

– Могу помочь, – с готовностью кивнул Густав, глядя на Камиллу полными восторга глазами. – Всё, что угодно!..

***

К моменту, когда тряские повозки с огромными ящиками поднялись на гору, Камилла прокляла и собственную смелость, и ненавистные булыжники под деревянными колёсами, и пропахший картошкой мешок, в которой ей пришлось погрузиться с головой. Густав даже тесёмки подвязал, чтобы тот не раскрылся в ненужный момент.

– Наш товар уже давно не проверяют, – извиняющимся тоном добавил повар, садясь на козлы. – Но всякое может случиться.

– Глупая затея, – процедил мэм Гирр, накинувший на себя такой же пыльный и неприметный плащ, как и у Густава. Королевский воин натянул капюшон поглубже, обмотал нижнюю часть лица грубым шарфом. – Меня любой постовой сразу узнает.

– Так и не отсвечивайте, мэм Гирр, – не выдержала из мешка Камилла. – Но так хоть успеете меч выхватить, если придётся.

– И долго я продержусь, против всей королевской стражи? – понизив голос, непочтительно съязвил её защитник.

– Есть лучшие идеи? – возмутилась светлейшая, на миг высунувшись из мешка. – Возвращаться за ллеем Блаунтом вы отказались!

– Ой, да уймитесь уже, – вздохнул Тэрн, по примеру Гирра обмотавший лицо да натянувший низкую шляпу на самый нос. Королевский кучер уселся на другую повозку, рядом со вторым возницей. Того пришлось сдобрить несколькими монетами, чтобы не раскрывал рта при страже. Густав за напарника ручался: не в первый раз, мол, контрабанду провозит. Повар даже смущённо покраснел, невольно признав незаконные делишки – то ли собственные, то ли дядюшкины, а то и обоих сразу. – Со всем почтением, светлейшая, – тут же оговорился кучер.

Дорога наверх, с гружёными повозками, заняла едва ли не добрый час, но к трём утра всё же поспели. У ворот, на удивление, долго не задерживали, даже отмахнулись нетерпеливо, когда Густав подсунул стражнику бумаги.

– Кто это у тебя? – хмуро кивнул тот на сидевшего на ящиках согбенного Гирра. Стрельнул взглядом на вторую повозку.

– Грузчики, – растерянно проговорил Густав, мигая от яркого света факелов. – В прошлый раз долго разгружали, главный повар ругался, ставил нам в вину, что мы поздно приехали. А мы вовремя были, но у меня всего две руки, и я не нанимался дядюшке ещё и на разгрузку. Руки-то портятся от грубого труда, я так мастерство растеряю. Когда я открою зелёную таверну…

– Езжай уже, – не выдержал стражник, без удовольствия передёргивая плечами. Падавшие капли дождя срывались с мокрого плаща, пропитывая кольчугу. Стоять в такой час в дозоре, верно, то ещё удовольствие. – Все уши уже заездил своими байками. Если ты свою таверну всё-таки откроешь, я готов съесть стог сена, или чем ты там кормить народ собрался.

– Растительной пищей, – обиделся Густав. – А мясо…

– Да пусть едет уже, – не выдержал и второй стражник. – Внизу-то всё тихо? Или есть путники?

– Я не видел, – развёл руками молодой повар. – Я же на складе с полуночи.

– Ну, поклон дяде, – лениво махнул рукой стражник. – Езжай, малахольный.

Им открыли крохотные воротца, пропустив во внутренний двор замка. Густав неспешно погонял лошадей, так что они неспешно подкатились к служебным входам и остановились.

– Тебе не готовить, а играть надо, – едва слышно пробормотал мэм Гирр, выбираясь из повозки. Огляделся и махнул Тэрну. – С бродячими бардами, в представлениях. Молодец, повар.

– Ради прелестной Камиллы, – дрожащим голосом отозвался Густав, развязывая тесёмки на мешке и помогая «прелестной» выбраться наружу. Даже неловко отряхнул подол дорожного платья Камиллы от земли и пыли. – Я на всё готов.

– Я не забуду, – растянула губы в улыбке ллейна Эйросская, так же неловко потрепав просиявшего повара по щеке. – Мы пойдём, Густав, пока из кухни не вышли. Спасибо тебе. И вам, – прибавила Камилла, спрыгнув с повозки рядом со вторым возницей.

Тот только отмахнулся.

– Люблю риск за хороший куш. Только мы чаще с вещицами запрещёнными возимся, – доверительно поделился он. – А с людьми редко. Ну, девиц непотребных иногда провозим, но чтоб серьёзных людей, так давненько не бывало. Да и то, вы пощедрее оказались, добрые люди. Предыдущие заплатили меньше, ну да они хуже и кончили. Мы едва разгрузились, как в замке переполох поднялся: обнаружили пришельцев. Кажись, порешили их, потому что больше я их не видал. Кстати, тоже рыжий, – припомнил контрабандист, указывая на растрепавшиеся волосы Камиллы.

Дочь Рыжего барона резко обернулась.

– Молодой? – зачем-то уточнила она. – Или старый?

– Спутник его молодой, – удивился тот. – А сам рыжик уже не первой свежести был, хотя и до почтенных лет ему далеко.

– А… – Камилла отмахнулась от нетерпеливо махавшего мэма Гирра и задумалась лишь на миг, – татуировки у молодого были?

– Много, – припомнил контрабандист. – Да вам-то что за дело? Знакомцы, что ль? Так говорю же, порешили их. Сам видел, стражников целую сотню в королевские сады погнали, видимо, там и прикончили, если в казематы не уволокли. Шутка ли? Сотня на двоих?

Камилла медленно покачала головой, отходя от повозок. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Выходит, отец и наследный принц всё же пробрались в замок! Тем же способом, что и она – вот и воистину, крепки узы семейные. Но если так, отчего ни ллей Корнелиус, ни ллей Салават, ни его величество не знали, где теперь находятся пропавшие наследники двух стихий? Если бы их убили…

Нет, их не убили.

Не отца.

Рыжего барона вообще невозможно убить. Так на Островах говорили, а там не ошибаются.

– Ничего не понимаю, – пробормотала Камилла.

– Вы пока подумайте, а я на конюшнях схоронюсь, – обратился к ней Тэрн. – Если всё гладко будет, так и славно. Про меня там не забудьте упомянуть, – кучер подмигнул. – Я от прибавки к жалованью не откажусь. А коли повяжут вас, светлейшая ллейна, так я, если что, утром с караваном прибыл, вас оставил в Эйросском замке, и что там дальше, знать не знаю. Сюда прибыл совсем один!

– Да катись уже, – подбодрил кучера мэм Гирр. – Свидимся.

Королевский воин подхватил Камиллу под локоть, потянув к ближайшему служебному входу. Камилла только и успела, что махнуть на прощанье Густаву.

– Проберёмся в центральную часть через королевские сады, – надавив плечом ближайшую дверь, просветил Гирр. – Там народу в такой час поменьше, чем в служебных коридорах, и всего четыре постовых отряда. Пройдём через розарии, выйдем через главную оранжерею сразу ко входу в замок. Оттуда наверх, к самым покоям его величества. Даже если там поднимется шум, король Родрег нас услышит, и псы Салавата уже ничего не сделают.

Камилла мысленно согласилась: план звучал хорошо. Беда всех хороших планов, что они так только звучат.

Королевские сады, куда они вышли через короткий и тёмный коридор через крохотную дверцу, даже в темноте казались удивительными. Ухоженные, полные причудливых теней, деревьев и застывших мраморных статуй, они светлели присыпанными белым песком дорожками и дышали ароматами облетевшей листвы.

Гирр приложил палец к губам и прислушался. Теперь, когда дождь почти стих, даже Камилла различила звуки шагов и тихих мужских голосов: в предрассветной тишине каждый звук казался оглушительным. Мокрый песок и галька исправно шуршали под коваными сапогами стражников, совершавших ночные обходы по королевским садам.

Мэм Гирр потянул её в сторону. Камилла подобрала юбки вместе с подолом плаща одной рукой, второй вцепившись в запястье воина. Здесь, на узкой дорожке у самой стены, росли только жутковатые кривые деревца, служившие скорее живой изгородью, нежели главным украшением сада. Вдоль этой стены им удалось добежать до самой оранжереи, выждав некоторое время, чтобы пробраться к боковой дверце без приключений и общей тревоги. Над входом ярко горел фонарь, делая их заметными, как на ладони, поэтому мэм Гирр не церемонился. Нажал на резную ручку сильнее, чем следовало, ломая хрупкий внутренний замок, и поддал створку плечом.

Тихий хруст оказался похожим на шорох шагов по гальке, так что Камилла даже восхитилась. Если бы мэм Гирр не выбрал достойное призвание королевского защитника, из него вышел бы неплохой медвежатник.

– Сюда, – одними губами шепнул несостоявшийся «медвежатник», шагая в тускло освещённую оранжерею. Здесь оказалось тепло, пахло сотнями ароматами сразу, журчал невидимый в полумгле ручеёк, и не хватало лишь пения дивных птиц для полного блаженства.

– Ой, – выдохнула Камилла, когда мэм Гирр потянул её вниз. – Так на корточках и поползём?

– Мы же тут как на витрине, светлейшая, – в тон ей отозвался королевский воин. – Из сада видно всё, что выше пояса. Патрульные заметят.

– Ну ладно, – согласилась Камилла, проползая под кадками с диковинными цветами следом за мэмом Гирром.

В штанах тому удалось проделать весь неудобный путь к главному выходу из оранжереи весьма стремительно, а вот Камилла запуталась в юбках, потом зацепилась прядью за гвоздь деревянного ящика с растениями, а затем решила обползти узкое место через соседний ряд. И наткнулась на корни высокого дерева, уходящего ветвями высоко в стеклянный потолок оранжереи. Переползая через твёрдые корни, Камилла сдавленно пожелала дереву всего недоброго, а затем наткнулась на корни второго дерева, почти вросшего в угол оранжереи.

– Это кто додумался-то, сажать тут деревья? – шёпотом рявкнула дочь Рыжего барона, вскидывая глаза на предмет возмущения. И застыла.

– Ллейна Камилла? – нетерпеливым шёпотом позвал мэм Гирр. – Нам сюда!

Камилла села на колени, задрав голову и ошарашенно рассматривая то одно, то другое дерево. Протянула дрожащую руку, коснувшись крепкого ствола. Под ладонью оказалась не то шершавая кора, не то тёплая кожа.

– Значит, вы тоже шли этим путём, – ошарашенно проронила Камилла, разглядывая призрачные тени за каждым из деревьев. – Мы идём по вашим следам…

Так же, словно в полусне, перекинула сумочку ллейны Бианки с бока на живот, доставая завёрнутый тряпицей амулет стихий. Развернула, поднеся чёрный, гудящий камень к самой коре.

Призрачные тени сгустились, обрели краски… но так и остались тенями.

– Не могу, – прошептала Камилла. – Колдовать – не могу. Но я вижу. Я вижу… отец.

– Что там? – выполз из-за угла мэм Гирр. Глянул на деревья, на юную ллейну. Нахмурился. – Ну? Вы передумали, светлейшая? Ползём назад?

– Нет, – дико глянув на недоумевающего воина, отозвалась Камилла. – Вперёд. И не ползём, мэм Гирр – бежим со всех ног. У меня добрая новость для его величества.