Благородна и благочестива

Глава 10. Скрытые мотивы

Не все порадовались новой хозяйке. Камилла их понимала и даже сочувствовала, но строго следовала заветам мэма Фаиля: доход первым делом, пожелания рабочих вторым. Иначе прибыльного дела и не построишь.

Мэму Софур наследница Эйросского замка отправила в черновые комнаты – пособить мэме Мартине да заодно присмотреть, всё ли используется по назначению. Знания, даже незначительные, лишними не бывают.

Ллей Корнелиус отказался от командирования отряда воинов на розыски похищенных ллейн Бианки и Одетты, но предложил иной путь: послать гонца во владения Рэдклиффских ллеев, предупредить о разбойничьей банде и по возможности объявить розыск светлейших ллейн.

– Это всё, что мы можем? – полыхая от негодования, высказывала регенту Камилла. – А ллейна Одетта так высоко о вас отзывалась! Выходит, умные трактаты писать легче, чем сделать всё возможное для спасения людей? И кого! Ллейны Бианки и Одетты…

– Мне прекрасно известно, сколь важны прекрасные носительницы магии воздуха, – вздохнул ллей Корнелиус. – Но это действительно всё, что мы можем. Если наш боевой отряд вторгнется во владения ллея Салавата, придётся долго объясняться, светлая ллейна.

– Объяснимся.

– И компенсацию выплатим?

– За что? – поразилась Камилла.

– Как же. Пересечение границ нашими воинами…

– В мирных целях!

– Ллею Салавату этого не докажешь, – грустно улыбнулся умудрённый опытом дворцовый ллей. – А в казне Эйросских ллеев не так уж и густо.

Камилла вовремя удержалась, чтобы не ляпнуть чего дерзкого. Открыла и закрыла рот, задумчиво наматывая медную прядь на палец. Смерила долгим взглядом королевского регента и кивнула.

– Давайте как раз и проверим, ллей Корнелиус. Что там с учётными книгами?

Увлекательное занятие съело большую часть дня, почти до самого вечера. Мэма Софур пыхтела под дверьми, но зайти после веского словца дочери Рыжего барона не решалась: быстро выросла воспитанница, няньку за пояс играючи затыкала! Камилла отправилась на ужин не раньше, чем обошла обожжённое крыло и убедилась, что немногочисленные слуги принялись за уборку. За день даже кое-что успели, так что хоть под ногами не чавкало.

Напоследок Камилла вышла и на крепостную стену, оглядывая родовой замок уже снаружи. На стене лениво прохаживались стражники, а кое-где осыпался камень – однако, без сомнения, Эйросский замок строили когда-то на совесть. А ещё отсюда открывался потрясающий вид – на пышные сине-зелёные леса, примыкавшие к северо-западной стене, и на Фэйерхолд, подбиравшийся вплотную к дороге, ведущей в замок. Город в ущелье оказался не таким уж и мрачным, как ей показалось в день приезда, но солнечного света ему, конечно, не хватало. Потому и фонари здесь горели едва ли не с самого утра.

Зато красиво – словно тысячи светлячков в тумане.

Камилла опёрлась локтями на толстый проём смотрового оконца, вдохнула свежий воздух Эйросских гор. Неправильно всё! Вот и замок, вроде бы, отстояла, и права на наследство не только заявлены, но и утверждены – а внутри всё равно непривычная тревога. И путь в родовом замке не заканчивался, а, верно, только начинался.

А всё батюшка, будь он неладен! Не умчал бы к матушке на Ржавые Острова, да не увлёкся бы местным колоритом – небось теперь и переживать за имущество не пришлось бы, и с ллеем Салаватом быстрее разобрались бы. Хотя, если так рассудить, то и её бы здесь сейчас не стояло.

Старая хижина на Рыжих Островах не шла ни в какое сравнение с целым родовым замком – теперь уж и не верилось, что когда-то она называла убогое жилище домом. Как, верно, обзавидовались бы сплетницы с Островов, если бы поглядели, что оторвала себе дочь Рыжего барона!..

Вот только ллейна Бианка и Одетта… А ещё – амулет стихий, который Камилла носила с собой, не доверяя местным слугам да горничным. И дед, не такой уж и безумный, раз понял её раньше, чем она раскрыла рот. Ещё и кровь себе пустил, не задумываясь. И его величество с пустыми надеждами. Где найти пропавшего наследника-то? Если и жив ещё. Батюшка, верно, потащил его сразу во дворец – а туда дорога короткая. С Островов на корабле либо в Старый Сорпигал, либо в Свободную Гавань, а оттуда караваном в столицу – где тут можно затеряться? Даже у неё не получилось, а уж в дикие истории Камилла попадала с незавидным постоянством. Стало быть, искать в самой столице нужно. Или опросить всех караванщиков королевства Айрон. Плёвое дело, в конце концов.

Камилла вздохнула, охватывая взглядом сразу всё: крепостные стены, горы, покрытые сине-зелёными лесами, город, раскинувшийся в ущелье и радовавший необычными подвесными мостами да уходящими ввысь домами. Прислушалась к себе, привыкая к новому статусу местной хозяйки. Ощущение внутрь пробиралось туго, но Камилла упорно переваривала необъятное чувство. Не так она себе представляла желанное наследство, совсем не так! И мягкая постель не радовала, и полежать в ней толком не получалось, требуя у прислуги диковинных фруктов да сладостей на серебряном блюде. Вообще ни единого дня ещё не провалялась дольше рассвета: вскакивала с восходом, чтобы встретить новый день. Столько дел у неё даже в торговый сезон в лавке не бывало. Как тут лежать спокойно?

А ещё же надо подготовиться к принятию престола! Эйросские земли восхитительны, тут пэр Нильс не соврал, но всё королевство Айрон оборачивалось куском, которым недолго и подавиться.

– Нравятся вам будущие владения? – негромко проговорил ллей Корнелиус. Камилла подпрыгнула от неожиданности, нахмурилась и приняла по возможности важный и отстранённый вид. – А ведь вы ещё не проехались по каждой тропинке своих земель, не пообщались с людьми, не влюбились в местные красоты…

– Успеется, ллей Корнелиус, – ёжась от порывов пробирающего ветра, заверила Камилла. – Я здесь надолго.

– Это замечательно, – мягко заметил королевский регент. – Замку нужна твёрдая рука и холодный разум, а в вас я вижу и то, и другое. Каюсь, я немного запустил дворовое хозяйство: разбирался с проблемами в городе, удерживал Тадеуша от разрушения фамильного гнезда, увлёкся новыми исследованиями…

– А что за проблемы в городе? – заинтересовалась Камилла.

– Народ здесь неспокойный, – отозвался ллей Корнелиус, глядя через её плечо вниз, на раскинувшийся в ущелье Фэйерхолд. – Как светлый ллей Тадеуш ударился в чудачества да махнул рукой на хозяйство, тёмный народец на улицы и повылазил. С торговлей тоже тяжело стало. Вы же сами видели доходные книги, дорогая Камилла: я ничего не скрываю. Понадобилось несколько месяцев, чтобы избавиться от долгов. И только теперь Эйросские земли наконец-то стали приносить доход.

Камилле не оставалось ничего другого, кроме как согласиться: судя по записям, ллей Корнелиус и впрямь совершил невозможное, вытянув из запасов деда всё, что мог, для покрытия долга перед короной. Для того и прислугу замковую урезал, и прочие нерадостные меры принял. Зато теперь потихоньку и доход вырастет, и мало-помалу, через несколько месяцев, собственная казна пополнится. Даже торговые караваны снова заглянут.

– Хозяйственные записи впечатляют, – скупо похвалила дочь Рыжего барона. – Вы, ллей Корнелиус, не только в особо крупных масштабах умеете. Всё-таки прочту какие-нибудь из ваших трактатов. До конца, в смысле, – быстро поправилась Камилла.

– В любое время, – пригласил королевский регент, запахивая на груди толстый плащ с серебряной фибулой. – Кажется, в библиотеке у ллея Тадеуша есть кое-что из моих сочинений. Однако если не найдёте нужных, приходите ко мне. Я порекомендую, с чего лучше начать, и выдам нужную книгу.

– Непременно, – согласилась Камилла. Работа на мэма Фаиля, отобравшего у неё наследие матери, научила многому. Хотя бы тому, что учиться можно даже у тех, кого всем сердцем ненавидишь. Так в своё время дочь Районы и Золтана Эйросского проглотила гордость и проработала на вороватого лавочника несколько лет, перенимая от него мудрёную торговую науку.

А вот мнения о ллее Корнелиусе она так и не составила, и это тревожило. Несомненно, присланный регент и, пожалуй, умнейший человек в королевстве знал своё дело. И на дурном его подловить не получалось. Возможно, что это она предвзята? Как же – на её наследство покусились! Второй, между прочим, раз.

– Я отправлюсь в город, на вечернюю службу, – мягко просветил её тем временем ллей Корнелиус. – В городской храм. Если понадоблюсь – найдёте меня там. Вы, ллейна Камилла, дом Отца часто навещаете?

– Последний раз – на Островах, – рассеянно отозвалась Камилла, вспоминая второго учителя, пэра Никласа. Спившийся духовник, на удивление, успел многое: и обучить грамоте дочь единственного прихожанина, и дать духовные наставления из тех, что сам ещё не забыл.

– Верно, не до того было, – понятливо кивнул ллей Корнелиус. – А я пойду. Вернусь поздно, дорогая Камилла: отужинаете без меня.

– За это не переживайте, – кивнула будущая хозяйка замка. – Мэма Софур никому не даст помереть с голоду.

– Прелестная женщина, – вдруг рассмеялся ллей Корнелиус. – Передавайте ей моё почтение.

– Обязательно, – скривилась Камилла, провожая взглядом прямую фигуру королевского регента. – Как только от кухни оторву.

Нянька и впрямь пристрастилась к отведённому ей делу: кажется, и не вылезала из складов, разнюхивая, где и что лежит. Камилла по вечерам тщательно обнюхивала мэму Софур, но вином от неё пока не разило. Небесный Отец свидетель, если примется за старое – мигом пойдёт прочь! Сил её больше нету.

Пэр Нильс, по приглашению Камиллы и на радость Софур, остался в замке гостем и собирался в родной Очаг через пару седмиц. Пэра Эдна же подошла к отведённой ей миссии со всей серьёзностью: помимо содержания гардероба единственной ллейны в замке, камеристка ллейны Бианки согласилась на должность сиделки при ллее Тадеуше. Ллей Корнелиус такому решению не обрадовался, хмурился и говорил, что жалованье ещё одному лицу в замке они платить не могут, и без того добавилось народу, но Камилла осталась непреклонна. Ещё и намекнула, что и мэму Софур неплохо бы обеспечить доходом. Королевский регент ещё больше помрачнел, но спорить не стал.

О своём решении покинуть вскорости Эйросские земли Камилла пока говорить не стала. Ни к чему будоражить ллея Корнелиуса да подкидывать ему ненужных мыслей.

***

Ужин, обыкновенно, они вкушали вместе с ллеем Корнелиусом, в малой столовой. Пэра Эдна по такому случаю даже переодевала недовольную Камиллу. Наследница Эйросского замка хмурилась: красота красотой, но это сколько же времени теряется!

– Ллей Корнелиус – человек, который ценит утончённость, – не согласилась с ней камеристка. – Рядом с ним даже самые изысканные ллейны почувствуют себя неуютно.

– А мне нормально, – без запала возразила Камилла, позволяя уложить растрепавшиеся за день волосы. – От того, что вы прикрутите корове седло, пэра Эдна, животина стройнее не станет.

– Во-во, – поддакнула из угла нянька: в тот день она опрокинула стаканчик вина и близко к воспитаннице не подходила, опасаясь возмездия. – Мужичок, который так себя вылизывает, точно не в порядке, дорогая Эдна! Либо не по женщинам, либо ещё какая хворь в нём водится. Взять покойного… ох ты ж мне… то есть, дорогого хозяина моего, Рыжего барона! Уж до чего светлый Золтан был собою хорош, а всё же рожу бальзамами не мастил, космы по три раза на дню не расчёсывал, и благовониями не обливался. А вот регент энтот…