Четверо и один

Глава 18

— Попробуйте еще, — посоветовал Михаил. Отскочивший от защиты гарпун тупым концом пробил одного из фэров — любопытного малого, приписанного к орудийному расчету. На этом хорошие новости закончились.

Выстрел отнял у Михаила полтора бэрга на защитный модуль. К черту цифры; его беспокоили дальнейшие события. Растерянность фэрнайтов ему на руку, только как воспользоваться шансом… Импульсом трансформации Михаил перебил цепи, оставив себе по паре метров. Меч не удержать, но и безоружным оставаться грех.

Он раскрутился. Ноги не повели, а вот руки налились свинцовой тяжестью. Стальные звенья пересчитали тела и головы. Фэрнайты падали кеглями — под вопли и хруст.

— Убить! — Изумление у Себена сменилось яростью. Тонко пропел клинок…

Вертясь юлой, Михаил постарался удалиться от столбов. Ему необходим простор для маневра. Стремительной тенью мелькнуло копье. Пройдя в миллиметре от виска, оно заставило его упасть.

Коричневые сапоги окружали со всех сторон. Он разомкнул кандалы и отшвырнул цепи. Импровизированные снаряды достигли цели; трое солдат кубарем покатились по песку. Бросок к ним… Настройщик едва успел отбить удары подобранным мечом. Испытанный трюк — прыжок верх — вырвал из лап смерти. И вернул к обелискам. Съехав вдоль черной тверди, Михаил плюхнулся на песок и открыл глаза. Где он?

Он рванулся назад — к ногам Себена…

Отскочив, Ведущий глянул по сторонам в поисках адъюнкта. Есть у него задумка, как расправиться с врагом.

Звон и свист. Раны. Куда не сунься, живой барьер. Михаил качнулся вправо… Уперся в фэров, атаковал… Его отбросили.

— Готовсь!

Он стремительно развернулся на 360 градусов. Враги охватили правильным кольцом, выставили копья и рванулись в нападение. Кто-то сподобился выстроить тактику. Пять метров, четыре… Димп повернулся — три. Сверкнул меч — два. Сияло солнце, а птицы не пели. Финальный метр…

Вокруг Михаила зародилась нить багрового огня. Раскрученным лассо она стремительно развернулась по спирали и станцевала на телах огненный танец. Хоровод останков накрыл Михаила; смял, накормил песком…

— Тьфу… — Он приподнялся.

В долине Справедливости воцарился хаос. Огненный бич, причудливо извиваясь, отлавливал и уничтожал боевые единицы противника. Проследив источник, димп ухнул от восторга.

На скале, в небрежно-элегантной позе стояла дама. Помахивая рукой, она изящно дирижировала танцем смерти. Черт лица Михаил не разглядел за дальностью расстояния, но вот общих сведений хватило с лихвой. Высокая, с точеной фигурой, увенчанная копной рыжих волос… Ветер просто не мог оставить в покое огненные пряди. Михаила заинтересовали доспехи, что плотно облегали формы леди, — гладкие, монолитные, отполированные до зеркального блеска. Небо и облака скользили по ним — перемежались с кровавыми пейзажами долины.

Первый положительный момент долгого пребывания в одном мире — подоспела родня.

«Не двигайся», — взмолился Себен. Он крался среди трупов и воплей. До спины ненавистного Красноглазого осталось несколько шагов…

Не оборачиваясь, Михаил спросил:

— Ты в курсе, что под тобой делает галька?

— Умри, сорг! — Офицер выписал мечом грубоватый финт.

Двое схлестнулись в ярости боя. Клинок Себена взметнулся в рассекающей дуге… Михаил пригнулся, резанул Ведущего поперек живота… Так и не опустив оружие, Себен рухнул на песок. Ветер мгновенно укрыл труп песчаной хмарью.

«Засыплет, нет?» — Настройщик опомнился. Впору подумать о бегстве. Хотя спасаться не от кого: долину устилали тела, не способные к волеизъявлению. Бич пламени поработал на славу.

Стараясь не оглядываться, Ассет торопливо ковылял к родной крепости. Он очень и очень хотел жить. Жить и не видеть алых глаз, что преследовали огненными лезвиями, эроновым дыханием опаляли спину. Ассет всхлипнул.

Внимательно рассматривая спину удалявшегося врага, Михаил думал: тратить остатки сил на жалкого фэра — непозволительная роскошь. Он обратил взор на женщину — димпа. Она, в свою очередь, посмотрела на него.

— Мадам. — Он сделал приглашающий жест в сторону беглеца. С легким треском мир рассек багровый хлыст: одна из петель оплела Ассета, тело которого мгновенно распалось на части. Михаил торопливо отвернулся, кураж схлынул, лишая воли.

Незнакомка отсалютовала по груэлльски — стиснула у правой скулы кулак. Ответив ей, Настройщик приготовился отбыть в страну бессознательного и замешкался ввиду острой реакции женщины. Она выразительно покрутила пальцем у виска, махнула рукой в сторону реки.

— Иду, иду… — Он направился к скальной гряде.

Качались камни в пьяном танце. Черные стены ущелья давили на сознание многотонной плитой. С хрустом перемалывая гальку и мелкие камни, он двигался к светлой полосе пространства, свободного от камней. Клочки зелени и лазурные пятна неба манили свободой.

Он спешил по мере сил; сомнительно, что все участники казни погибли. Любой из них, вернувшись в крепость, мог поднять тревогу.

— Холмы. — Михаил вдохнул запахи нагретой листвы. Любуясь свободой, пропустил сокрытый травой камень и вспахал носом землю. Спустя минуту перевернулся на спину… Тело индифферентно. Медленно, толчками, разогнал себя, поднялся на ноги…

Метр за метром убегали вдаль. Все ближе река — преграда, способная остановить бег. Съехав по склону на буйно цветущий луг, он в полусогнутом состоянии устремился к темной речной глади. Достиг берега… Как ему переплыть не менее двухсот метров? Откуда взять силы?

Для начала он разделся, упаковал одежду, сверху к узлу приторочил меч, и только потом ступил в воду. Прохлада коснулась икр, бедер, груди; мягкие объятия течения повлекли влево… Нет! Старт не задался: Михаил едва не захлебнулся. Совладав с дыханием, погреб к далекому берегу.

Черные и красные цвета мерно плескались в глазах. Взмах руки, другой… Холодная и зыбкая вода повлекла ко дну — он словно провалился в яму, наполненную тьмой.

Дышать, рваться к небу… Придя в себя, Михаил с безмерным удивлением осознал, что до сих пор наплаву — отчаянными рывками продвигается к берегу. Левую ногу некстати свела судорога… По счастью песочная твердь уже рядом. Он выполз на пляж и ткнулся лицом в пучок водорослей… Едкий запах мгновенно отогнал забытьё.

— Жив. — Настройщик сел и вздрогнул. Метрах в трехстах ниже по течению высилась громада фэрнайтской крепости.

Он оделся и осторожно двинулся вдоль берега — в тени кустарника, по ломким и колючим веткам, через режущие стебли трав и осклизлый плавник. Открытых мест старался избегать: фэры солдаты наблюдательные.

Крепость растворилась в тенях за излучиной реки. Михаил выдержал еще минут сорок марша — на зубовном скрежете. После рухнул на полумесяц крохотного золотистого пляжа и потерял сознание. ***

Стук копыт эхом метался по ущелью. Всадники без устали настегивали чагаров, которые и без понуканий рвали жилы в безумной скачке. Бормоча ругательства, Агол пригнулся к холке скакуна, пытаясь уберечься от ветра и каменных осколков.

— Быстрее! — Отряд, ведомый его братом Кнулом, ускорил движение.

— Он не уйдет! — рявкнул Кнул. — Не гони понапрасну!

— Вперед! — Агол яростно оскалился. Как истинный фэр он ненавидел поле брани, где его растоптали, унизили, лишили карьеры. И кто?! Потрепанный одиночка с красными глазами — ни орды апохов, ни звери Эрона, единственный враг, гореть ему в Чертогах Смерти.

— Мы близко… — Кнул осекся. Натянув поводья, вынудил чагара проскрести задом песок.

Удивленный столь резкой остановкой Агол присоединился к брату. Метрах в десяти впереди, на плоском валуне, сидела женщина. Лениво жуя травинку, она кивнула всадникам. В зеркальных доспехах качнулись гирлянды листвы, мелькнули пятна неба.

Фэры впали в легкий транс.

Из правой руки незнакомки стек на землю ручеек огня — алая нить, от которой не было спасения. Мягко опали рассеченные пучки травы.

— Кого-то потеряли, мальчики? ***

Михаил вздрогнул от едва ощутимого прикосновения. Устроившийся на лбу жучок принялся деловито чистить лапки Взмахом руки отогнав насекомое, Настройщик сел. Болью кольнуло в груди… Боль — привычный соратник и отличный мотиватор. Он рискнул встать. Последнее, что помнилось, — излучина реки. Где-то там, за ней, очаг фэрнайтской культуры. Сколько времени он провалялся без сознания? Спектральная картина обозначила диапазон в два часа — терпимо. Он успел немного прийти в себя и вспомнить о голоде.

Терпение. Как только он удалится от города фэров на достаточное расстояние, устроит пир… Михаил чертыхнулся, пробираясь сквозь заросли. Сил только-только на скупые шажки, а все туда же — в охотники. Но голод не тетка, пасть от истощения — не велика радость.

Настройщик замер. До крепости не менее трех километров, река в двух шагах, вокруг удобная поляна, дрова под кустарником. Сперва утолить жажду… На вкус вода показалась пресной, без тревожных вкусов и запахов. Михаил присмотрелся к речной глубине. Мерно покачивались тонкие нити водорослей. Крохотные пузырьки воздуха, что липли к их сочленениям, время от времени цепочкой возносились к поверхности. Над илистым дном резвилась стайка мальков.

— Вами не наесться.

У берега плеснула серебряным боком крупная рыбина. Дальнейшее явилось для Михаила полной неожиданностью. Действуя рефлекторно, он плюхнулся в воду, ухватил рыбу за плавники и выкинул на берег. Ударом меча довершил начатое.

Вероятный обед найден, оставался костер… С костром возникли проблемы. После долгих мучений димп раздобыл спичку и коробок. А уже через минуту на поляне весело потрескивал огонь.

Приготовленную рыбину Михаил умял в рекордные сроки. Блюдо отдавало тиной; но кто жалуется… Он позволил себе чуть расслабиться. Искупнулся, настороженно прислушиваясь к шорохам и плескам, раскинулся звездой на пяточке пляжа. Солнце нахлынуло уютным теплом. Простые человеческие радости….

Гвалт пернатых выдернул его из неги.

Всколыхнулась лень — пора вставать, идти куда-то, вновь терпеть боль. Он медлил, оттягивая неизбежное… Доводов не осталось. Только путь — по оврагам и буреломам, проваливаясь в норы и цеплялись за ветки, по болоту, которое он умудрился найти, следуя изгибам реки.

Неприятные воспоминание о мертвых землях кольнули Михаила: силуэты тьмы, их запах…

— Кстати… — Он с трудом выдрал ногу из топкой грязи. — Странный…

Остаток фразы подавил шорох, источником которого являлась сильно вытянутая рептилия, — производная крокодила и змеи — осклизлая, чешуйчатая, с десятком лап и мертвым взглядом. Спина у Михаила покрылась холодной испариной. Зря он вспомнил о Тварях: накаркал.

Долгие секунды рептилия изучала человека и… сочла несъедобным. Уняв дрожь в коленях, Михаил облегчил душу ругательством. Немедленно, а по возможности еще быстрее, он покинул рассадник монстров. Протестуя, чавкнула грязь: ей не хотелось упускать добычу.

Настройщик встряхнулся. Болото кануло в зеленый сумрак, уступая знакомой лесной картине — могучие папоротники тянулись к лиственным облакам деревьев. Он оценил общую освещенность мира. Пора искать укрытие…