Преступник: Изгнанники Камигавы

* * * * *

Мичико ехала весь день до самого вечера. Сияющий шар летел на расстоянии около двадцати ярдов от нее, но всегда оставался в зоне ее видимости. Она перекусила на ходу сухим хлебом и фруктами, и осушила половину бурдюка воды. Она чувствовала себя отдохнувшей, расслабленной, и готовой ехать дальше.

Когда солнце зашло, и тьма окутала лес, Мичико остановилась. Лисий огонь ждал ее впереди, нетерпеливо мигая. Она без труда различала его во мраке, но не решалась ехать или вести за собой Казе по земле, которой она не видела. Один неосторожный шаг мог сломать жеребцу ногу, или того хуже, особенно, если он рухнет на нее.

- Я должна ждать здесь, - выкрикнула она. – Я должна дождаться утра. Она соскользнула из седла и начала разворачивать подстилку.

Шар метнулся к ней, словно птица, остановившись в паре ярдов от ее лошади. Он кружил над головой, то загораясь ослепительным светом, то почти совсем угасая.

- Ты должен подождать здесь, со мной, - сказала она. - Или продолжай сам. – Она вытащила яблоко из своих запасов, отрезала от него кусочек и протянула его Казе.

Светящийся шар яростно зажужжал, мигая среди крон кедров над ее головой. Когда Мичико расправила подстилку и начала сооружать небольшой костер, лисий огонь опустился ниже, освещая ее движения. Как только пламя разгорелось, шар света будто бы привязался к ветви дерева, свисая, словно фонарь, над одиноким лагерем принцессы.

Мичико улыбнулась, стараясь не поворачиваться лицом к шару. Она все еще доверяла лисьему огню, но следовала за ним по собственному расписанию. Он мог улететь и без нее, но не улетел.

Под треск костра, мысли Мичико обратились к духам. Некоторые ками все еще оставались дружелюбны к жителям Товабары, несмотря на двадцать лет борьбы между мирами людей и духов. Она задумалась, были ли великие ками подобны предводителям больших народов, со своими собственными целями и сферами влияния. Если один ками нападет на деревню, придет ли другой ками на помощь ее жителям? Или они были подобны племенам Товабары, мощными в своих владениях, но подчиняющиеся иерархическому лидеру, такому, как ее отец?

Теорий о служении и почитании духов, существовало почти столько же, сколько самих духов. Она практиковала ритуалы и произносила молитвы, распространенные в народе ее отца, но ее изучения открыли ей песни лесных друидов, групповые медитации оракулов Минамо, и сложные символы колдунов канджи. Едва ли не у всего в Камигаве был свой дух, и казалось, что у каждого жителя был свой собственный метод для пробуждения этих духов.

Мичико срезала ветку и воткнула ее в землю. Она повесила небольшой горшок на конец ветки, влила в него воды из бурдюка, и подвесила горшок над огнем. Вода быстро начала кипеть, и Мичико засыпала в него горсть чайных листьев.

Наиболее могущественные ками, такие, как духи, покровительствующие Товабаре, могли быть призваны ради влияния на физический мир. Генералы ее отца молились Очищающему Пламени, прежде чем отправлялись на сражение, и проводили обряды, чтобы добиться благосклонности Солнца. Она слышала, как оба эти духа материализовались, когда ее отец одержал победу в решающей битве за объединение племен Товабары. Также, Леди Жемчужное-Ухо учила ее, что духи кедров, которым поклоняются кицунэ-бито, помогают одним, и препятствуют другим, исходя от того, как люди относились к лесу.

Но до начала Войны Ками, было неслыханно, чтобы ками нападали на физический мир. Без пробуждений, молитв, или ритуалов, ками были исключительно духовными созданиями, не способными покинуть свою реальность. Лишь с рождением Мичико, нападения ками стали происходить все чаще и, со временем, превратились в обыденность.

Волна горькой тоски накрыла принцессу, и она передернулась, сидя на своей подстилке. Мичико убрала горшок с чаем с огня и поставила его остужаться на землю.

Ее мать была среди первых жертв, погибших от нападения враждебных духов. Мичико никогда не знала Йошино, и ее отец никогда с ней не говорил о матери. Даймё Конда приказал убрать из башни все портреты Йошино сразу после похорон. Леди Жемчужное-Ухо сохранила маленькое изображение матери принцессы в золотой камее, но она редко ее надевала. И все же, она показывала ее Мичико несколько раз, обычно на день рождения принцессы.

Мичико запомнила каждую изящную линию портрета. Она полагала, что физически пошла в отца, но ее личность и характер она во многом переняла от матери. Леди Жемчужное-Ухо сказала так косвенно, как-то раз, оценивая написанное Мичико эссе. Когда принцесса попросила ее рассказать подробнее, женщина-лиса разволновалась и сменила тему разговора.

Когда Мичико потягивала чай прямо из горшочка, светящийся шар неожиданно спикировал вниз, на уровень глаз. Он метнулся влево, затем обратно к лицу Мичико, затем снова влево. Он встревожено жужжал и попеременно зажигался и гас.

Инстинктивно, Мичико проследила взглядом за движениями лисьего огня. Она выплюнула чай и вскочила на ноги, быстро достав лук из седла.

В нескольких ярдах от нее, воздух стал плотнее и начал вваливаться внутрь. Плотное облако постепенно обрело очертания нескольких приземистых крупных луковиц, выпирающих из центральной сердцевины комковатой жилистой материи.

Мичико вложила стрелу и прицелилась. Она была свидетельницей с полдюжины нападений ками, но последнее на ее памяти было вторжение в башню. Она помнила первый совет Острого-Уха, когда он начал ее обучение: чем крупнее цель, тем легче в нее попасть, и если ничего другого не различить нельзя, стреляй в глаз.

На кривых, корнеобразных отростках не было никаких глаз, поэтому она нацелила стрелу в самый центр материализовавшейся массы. Она не решалась выстрелить до тех пор, пока не будет вынуждена это сделать – ни к чему было злить чудовище, пока оно не напало первым. Ками был уже размером с пони, и принцесса решила не стрелять, пока он не будет величиной с Казе.

Пот выступил на лбу выжидающей принцессы. Она вспомнила свои предыдущие мысли, и задумалась, был ли лук подходящим орудием для этой встречи. Если это все было частью ее судьбы, как на это указывали ее сны и духовный наставник, возможно, ей стоило протянуть руку разъяренным ками, вместо того, чтобы сражаться с ними.

- Услышь меня, - обратилась она растущей массе из луковиц и корней. – Я Мичико, Принцесса Товабары, дочь Даймё Конды. Я желаю не сражаться с тобой, но понять тебя. Мы не должны быть врагами. Станешь ли ты говорить со мной?

В ответ, ками лишь продолжил расти. Две луковицы соединились в одной точке над основной массой. К ним приросла еще одна пара, за ней еще одна. Пока Мичико наблюдала, в ожидании ответа, перед ней сформировалось копия человеческой грудной клетки с коричневым волокнистым сердцем, бьющимся в ее центре.

Затем ребра вертикально разделились и бросились к Мичико, щелкая, подобно гигантским челюстям. Она выпустила стрелу прямо в сердце существа, и оно отпрянуло, щелкнув челюстями, но, не задев ее. Облако зеленовато-черных спор вылетело из псевдо-органа, и Мичико прикрыла рот и нос, чтобы случайно не вдохнуть их.

Вокруг грудной клетки образовалось еще больше таких же пастей со щелкающими челюстями и плотными, бьющимися органами внутри. Пробитое сердце первой грудной клетки, похоже, не нанесло особого урона чудовищу, и оно быстро оправилось от изначального шока. Мичико вложила в лук вторую стрелу, и боковым зрением заметила вспышку света.

Она взглянула в сторону вспышки и увидела, что лисий огонь висел теперь над седлом Казе. Он истерично мигал, настаивая, чтобы она следовала за ним.

Принцесса снова взглянула на чудовище, не прекращающее свой рост. Скоро у него будет больше ртов, чем у нее было стрел и, главное, ее оружие, похоже, не особо на него действовало. Она выпустила подготовленную стрелу, и запрыгнула на спину лошади.

Как только ее ступни вошли в стремена, сияющий шар засветился ярче и насыщеннее – так ярко, что она увидела землю на двадцать ярдов во всех направлениях. Ее духовный проводник завел ее сюда и был способен вести ее дальше. Возможно, она не смогла бы одолеть ками, но она была уверена, что сможет ускакать от него.

Она пришпорила Казе в тот самый момент, когда три пары челюстей вырвались к ней, щелкая, как голодные птицы. Мичико инстинктивно встала в стременах, когда Казе галопом помчался вперед, прицелилась, и на ходу выпустила вторую стрелу в изначальное сердце чудовища.

Центральные челюсти сжались еще раз, блокируя остальные, и давая Мичико время на то, чтобы ускакать прочь. Она услышала жуткий стон и щелчки челюстей за спиной, но не сводила глаз с земли, подгоняя Казе сквозь лабиринт из деревьев.

Затем, светящийся шар развернулся и на полной скорости метнулся мимо нее. Крик застыл на губах Мичико, но она удержалась в седле и натянула поводья. За долю секунды она нащупала очередную стрелу и развернулась, готовая к выстрелу.

Сияющий шар устремился прямо в тело ками, пробиваясь сквозь многочисленные челюсти, словно пушечное ядро сквозь тростник. Когда он достиг центра массы, сияние лисьего огня стало слишком ярким, чтобы на него можно было смотреть. Мичико прикрыла глаза и почувствовала жуткий горелый запах, когда шар взорвался, разметав грязь и обломки веток по всему лесу.

Взрыв загасил ее костер, и свет шара также погас. Несколько мгновений Мичико могла лишь сидеть в кромешной тьме и успокаивать Казе. Она начала задумываться, сможет ли она сидеть так неподвижно до утра, и о том, что будет, если еще один ками придет за ней посреди ночи.

Проблеск желтоватого света показался в разбросанных останках ее костра. Его мерцание становилось все ярче, и затем перешло в постоянное сияние. Заметно уменьшившийся в размере, лисий огонь снова поднялся в воздух и полетел к Мичико и Казе.

Он остановился перед лицом принцессы, и устало мигнул.

- Прости меня, - сказала Мичико. – С этого момента я буду следовать за тобой, пока ты не остановишься.

Шар померцал и стал ярче, воссоздавая сияние, при котором передвижение было возможным. Ей придется ехать медленно, но Мичико знала, что сможет направлять лошадь при тусклом свете шара, если будет достаточно осторожна … и если больше не будет нападений ками.

Медленно, аккуратно, она проследовала за лисьим огнем, ведущим ее на северо-восток.