Преступник: Изгнанники Камигавы

Глава 13

Вся деревня собралась очень быстро, по большей части из любви и уважения к Леди Шелковые-Глаза. Остальных мобилизовал страх от приближения орды гоблинов.

Леди Жемчужное-Ухо наблюдала за тем, как ее народ стекался в центральный двор деревни, наслаждаясь чувством причастности, хоть и перед лицом надвигающейся опасности. Здесь было около семидесяти жителей, которых она узнала, и еще столько же новых лиц. Они приходили всех мастей, размеров и возрастов, и каждый кланялся перед старейшиной, прежде чем занять свое место в тщательно организованных группах на сухой земле. Даже в таких напряженных обстоятельствах кицунэ-бито не переставали болтать с горящими глазами, бормоча что-то друг другу, прежде чем усесться на место. Усевшись, все же, их разговоры умолкали, сменяясь низким, монотонным звуком групповой мантры.

Здесь также были и воины кицунэ, еще больше, чем она когда-либо видела в одном месте. Их было столько же, сколько жителей деревни, если не больше, каждый самурай был вооружен традиционно длинным и коротким мечами, каждый рейнджер, кинжалом и длинным деревянным шестом. Были здесь и кицунэ из других деревень, и, хотя, многие из них останавливались у площади, чтобы поклониться Леди Шелковые-Глаза, никто здесь не оставался. Старейшина отсылала их всех к Серебряной-Лапе для пополнения рядов его импровизированной армии.

Шокированная поначалу, Мичико теперь была поглощена любопытством. Либо под влиянием окружавших ее общительных деревенских кицунэ, либо оттого, что она расцветала за пределами тесной башни ее отца, Мичико сейчас казалась более бодрой и оживленной.

- Акки никогда не совершали набеги так далеко на север, не так ли?

- На нашей памяти, никогда, - сказала Жемчужное-Ухо. – А мы весьма долгоживущий народ.

- Что они сделают, если найдут нас?

- Это зависит от того, чего они хотят. Я слышала, что армия гоблинов не способна передвигаться в тишине, и все же, они зашли так далеко никем незамеченные. Они либо нетипично дисциплинированы, или зачарованы. Ни то, ни другое совершенно им не свойственно.

- Оба эти варианта указывают на влияние извне, - сказала Рико.

- Прекрасно. – Несмотря на то, что обычно девушки цеплялись друг за друга, теперь Рико явно следовала примеру Мичико. Невзирая на собственный страх и усталость, Рико переняла ученический интерес Мичико к сложившейся ситуации. – Скорее всего, часть ритуала старейшины направлена на выявление этого влияния.

Я никогда не видела совершение обряда кицунэ своими глазами, - задумчиво проговорила Рико. – Мне разрешат понаблюдать?

- Даже больше, - вклинилась в беседу Леди Шелковые-Глаза. – Вы примете в нем непосредственное участие.

Никто из них не слышал, как к ним подошла старейшина, даже Жемчужное-Ухо. Леди Шелковые-Глаза кивнула женщине-лисе.

- Давай, - сказала она. Объясни им.

- Духи нашей деревни, нашей земли, - сказала она, - не такие, как в Замке Эйгандзё. – Она повернулась к Рико. – И не такие, как покровители Академии Минамо. Белый мёдзин, к примеру, чрезвычайно тверд в вопросе, кто может пробудить его силу, и когда.

- Но кицунэ тоже молятся белому мёдзин и Солнцу, - сказала Мичико.

- Молимся. Но мы также взываем к помощи кедров и других духов природы. Ками здесь не такие величественные, но более сговорчивые. Это не столько вопрос качества – то, насколько скрупулезно проводится молитва – сколько вопрос количества. Чем больше голосов прозвучит, тем сильнее будет духовное волшебство.

Жемчужное-Ухо замолчала, оглядывая внутренний двор. – Кстати говоря, где Чорью? Нам может понадобиться и его голос.

- Он выглядел довольно обреченно, когда кицунэ нашли нас. Начал сопротивляться, и его усмирили… слегка, - добавила Рико, поклонившись Леди Шелковые-Глаза. – Думаю, он чувствует свою ответственность за то, что втянул Мичико во все это.

- Прошу тебя, сходи и найди его, - сказала Леди Жемчужное-Ухо. – Теперь не время хандрить.

Мичико вздохнула. – Я должна объяснить ему, что это не его вина.

- Даже, если и его, он должен быть здесь, с нами.

Рико с грустью покачала головой. – С ним сложно разговаривать, когда он в плохом настроении. Неужели один голос способен на что-то повлиять?

- Вероятно, нет. – Сказала Мичико. – Но с приближением гоблинов и мобилизацией воинов кицунэ, он станет обузой, если не будет с нами.

Рико и Жемчужное-Ухо одновременно улыбнулись. Мичико вопросительно наклонила голову и сказала, - Что?

- Порой, принцесса, - сказала Рико, - ты мудрее своих лет. Я пойду, найду Чорью.

Леди Шелковые-Глаза скользнула поближе к Жемчужному-Уху. – Когда отыщем мальчишку мага, держи его рядом со мной, - сказала она. – Он похож на скептика, и нам нужно направлять его аккуратно, чтобы он не испортил ритуал.

- Простите, старейшина. – Мичико проводила взглядом Рико, но теперь повернулась к женщинам кицунэ. – Что вы говорили о ритуале?

- Я еще ничего не говорила о ритуале, дитя. Я говорила о твоем упрямом друге.

- Ох.

- Видишь? – Старейшина похлопала Жемчужное-Ухо по плечу. – Принцесса талантливая девушка с выдающимися способностями. Нет никакой необходимости хранить от нее секреты.

Уши Жемчужного-Уха прижались к голове, и она уставилась в затылок Мичико. Если принцесса услышала эти слова, то пока еще не была заинтересована отреагировать на них.

- При всем уважении, старейшина, - прошипела Жемчужное-Ухо. – Похоже, Вы общались с моим братом. Вам не стоило с ним общаться.

Леди Шелковые-Глаза рассмеялась. – Я не общалась с твоим Острым-Ухом, дорогая моя. Твоя ученица пришла сюда, чтобы чего-то найти. Ты пришла сюда, чтобы чего-то избежать. Полагаю, что речь идет об одном и том же, и что тебе следует разделишь собственное бремя, а не скрывать его.

Жемчужное-Ухо не сводила глаз с Мичико. – Возможно, старейшина.

- И тебе следует сделать это поскорее. После ритуала, возможно, будет уже слишком поздно.

Прежде чем Жемчужное-Ухо смогла ответить, старейшина похлопала ее по плечу и прошла назад на центр площади.

Леди Жемчужное-Ухо шагнула вперед и встала рядом с Мичико.

- Вы храните от меня секреты, сенсей?

- Кицунэ всегда хранят секреты. Такова наша природа.

- Верно. – Мичико продолжала смотреть прямо, и Жемчужное-Ухо делала то же самое.

- Странно, что мы не видели Вашего брата. Ведь это он, в конечном счете, направил меня сюда.

- Не так уж и странно, Принцесса. Он знает, что когда я найду его, я отрежу ему хвост и прибью его ему на лоб.

- Он был превосходным инструктором йабусаме. Мне пригодились его учения в лесу.

- Я не сказала, что он был плохим учителем. Просто он никудышный охранник.

- Я многому научилась. Но он сказал одну фразу, которая запомнилась мне особенно. Он сказал, что искусство йабусаме обрело большую важность со времен моего рождения.

Сердце Жемчужного-Уха похолодело. – Звучит как обычные слова инструктора по стрельбе из лука, сравнивающего минувшие старые добрые дни с более опасным настоящим.

- То есть, он просто говорил о Войне Ками.

- Я почти уверена в этом.

- Но я замечала это и раньше, сенсей. Никто никогда так не говорил, но мое рождение напрямую совпадает с началом войны.

Жемчужное-Ухо вздохнула. – Менее эгоцентричный ученик списал бы это на простое совпадение.

- Я обнаружила, сенсей, что если в деле замешаны ками и кицунэ, то в нем крайне мало простых совпадений.

Леди Жемчужное-Ухо чувствовала, как слезы подкатывают к ее горлу. – Я очень любила твою мать. Ради нее, позволь мне отложить ответ до более подходящего времени.

Глаза Мичико были сухими и яркими. – Во имя ее я и задаю этот в вопрос, Леди Жемчужное-Ухо.

Жемчужное-Ухо повернулась лицом к принцессе. – Твое рождение многое изменило в замке Эйгандзё. Оно подарило Даймё потенциальную соратницу и наследницу. Оно дало мне мою должность. И оно наполнило твою мать гордостью, которую она едва могла сдерживать.

- Ты заслуживаешь знать правду, Мичико. И я клянусь, что сделаю все, чтобы ты отыскала ее. Но пока я сама не познаю истину, я не могу и не буду ничего говорить. Теперь, - сказала она, взяв руку своей ученицы, - займем наши места в ритуале.

Они сели перед растущей толпой. Леди Жемчужное-Ухо начала молиться вместе с другими кицунэ, но принцесса несколько мгновений хранила молчание, пока не подхватила ритм мантры. Тогда и ее голос, также слился с остальными.

Жемчужное-Ухо почувствовала, как кто-то сел рядом с ней, и она приоткрыла глаз. Одними губами Рико произнесла, «Чорью» и пожала плечами. Затем ученица лучница закрыла глаза и присоединилась к молитве.

Они говорили на древнем диалекте кицунэ, но Рико и Мичико были достаточно знакомы с современным языком лисьего народа, чтобы поддержать общую мантру. Пока толпа повторяла одну и ту же фразу, Жемчужное-Ухо отрешилась от времени, пространства и всех своих забот и волнений. Это могли быть мгновения, или дни, но Жемчужное-Ухо не могла и не желала отличать одни от других.

Когда Жемчужное-Ухо не слышала уже ничего, кроме мантры, и не чувствовала ничего, кроме вибрации в своем горле, Леди Шелковые-Глаза заговорила.

- Услышьте нас, духи полей. Духи деревьев. Духи наших предков. Ваши дети в уцушиё молят вас о наставлении. Мы стоим перед лицом врагов из вашего мира, также, как из нашего. Если среди вас есть ками, все еще радеющий за кицунэ, да ответит он нам.

В ответ, молитва стала громче и пронзительнее. По обе стороны от нее, Жемчужное-Ухо слышала, как Рико и Мичико следовали за изменениями голосов, вслед за старейшиной, подобно оркестру, следующему за дирижёром. Жемчужное-Ухо ощущала силу, нагнетаемую над толпой, и ее собственный голос возрос, и групповая мантра усилила мощь. У них получалось.

Гул достиг своего пика. Посох старейшины трижды громко ударил о деревянное ведро, и с этим импровизированным барабанным боем мантра резко прервалась.

Жемчужное-Ухо раскрыла глаза. Она посмотрела на Мичико, на Рико, и подняла глаза на Леди Шелковые-Глаза.

Старейшина кицунэ стояла в центре внутреннего двора, окруженная сотней безмолвных кицунэ. Она держала свой посох обеими руками над головой, ее голова была запрокинута мордой к небу с открытой шеей. Леди Шелковые-Глаза прокашлялась и издала тихий, печальный вой.

Жемчужное-Ухо и остальные завыли вместе с ней, сливая свои голоса с голосом старейшины. Леди Шелковые-Глаза начала раскачиваться, вращая плечами и бедрами, не отрывая ног от земли. Затем она сошла со своего места, петляя вокруг центра площади в извилистом, гипнотическом танце, не прекращая тихо подвывать.

Воздух над ними наполнился люминесцентной зеленой дымкой. Он мягко светился, словно фонарь сквозь туман. Облако было таким же широким и протяженным, как и сама площадь, и хоть она не могла видеть сквозь него, Жемчужное-Ухо знала, что оно возвышалось в вечернем небе выше самых высоких кедров.

Леди Шелковые-Глаза прокрутила свой посох и провернулась сама пять раз, после чего ударила концом кривой палки о деревянное ведро. Глухой деревянный удар эхом раскатился по площади, и вой прекратился.

Глубоко в тускло-зеленом облаке зажглась искра. По поверхности туманного облака прокатилась волна света, завихряясь и потрескивая искрами. Внизу толпа ожидала безмолвно, с нетерпением, с широко распахнутыми глазами от благоговения и предвкушения.