Преступник: Изгнанники Камигавы

* * * * *

Второй день прошел в целом так, как его описал Морозный-Хвост: изнурительный проход сквозь густой лес с частыми подъемами. Ни у кого не осталось энергии на пререкания за ужином, и все крепко спали.

Третий день принес собой более сухую, ровную землю, но также и облака жужжащей мошкары. Насекомые не жалили, но часто залетали в открытые рты, носы, и глаза. Утренний ливень смыл мошкару с воздуха, и когда он закончился, солнце нагрело деревья настолько, что из их коры повалил пар.

На солнечном свете, неомраченном мошкарой, настроение Острого-Уха заметно улучшилось. Он тихо напевал себе что-то под нос, и радостно подпрыгивал через каждые пару шагов. Мичико зашагала шире, чтобы поспевать за Острым-Ухом, а Режущий-Хвост неотрывно шел рядом с ней.

Она потянула Острого-Уха за рукав. – Сенсей, - сказала она. – Как Леди Шелковые-Глаза стала старейшиной?

- Став старше… старше всех остальных. – Ответил Острое-Ухо, не переставая идти своей беззаботной походкой. – Дураком не состаришься. Чем дольше живешь, тем большему учишься. Мы, кицунэ, живем долго, но старейшина живет доо-ооолго. Она научилась большему, чем любой из нас … наверное, большему, чем все мы вместе взятые.

- И когда она … отойдет в сторону, кто выберет новую старейшину?

- Ставлю на Леди Жемчужное-Ухо. Если спросить ее, она уже знает почти все, и нам стоит передать эту ношу в ее способные руки. Но, отвечая на твой вопрос, деревня держит совет и принимает совместное решение. Любой желающий может выдвинуть свою кандидатуру. Подходящие кандидаты получают шанс занять ее место. Неподходящие обычно осмеиваются. – Он обернулся и подмигнул. – Заметь себе, я говорю с позиции определенного опыта. Зрелость и мудрость тяжело имитировать, а мой народ первоклассно вычисляет плутов.

- В основном потому, что мы сами такие-же плуты, - отозвался сзади Морозный-Хвост.

Мичико рассмеялась. – И почему же это так, сенсей? В Товабаре нас учат ценить истину. В Минамо, Рико и Чорью учатся думать бесстрастно для того, чтобы личное мнение не затмевало факты. Это может стать препятствием в общении между нашими племенами, и все же, кицунэ – верные соратники для нас, людей.

Острое-Ухо не смотрел на Мичико, но пожал плечами. – Я лишь учитель по стрельбе из лука, - сказал он. – Вам следует переадресовать все гражданские вопросы Вашей наставнице и сенсею.

- Не втягивай меня в это, - отозвалась Жемчужное-Ухо. – Ответь ей сам.

Острое-Ухо повернул голову, и подмигнут сестре. – Запомни, что ты сама это сказала. – Он повернулся к Мичико и сказал, - Правители всегда лгут, Принцесса. Это часть управления государством. Ваш отец благородный человек, доблестный и прямой. Но даже он не может говорить всем всегда правду. Возьмем, к примеру, его планы сражений. Войны в своем большинстве выигрываются путем обмана противника о том, что у тебя нет сильных сторон, а слабые стороны более значительны, чем на самом деле. Если бы он говорил всем в башне то, что он говорит своим генералам, он бы никогда не выиграл ни единой битвы.

- Понимаю, - сказала Мичико. – Но ведь есть разница между тайной и ложью.

- Верно. И Ваш отец знает это. Как знают и учителя в Минамо. Но ложь, часто – лучший способ сохранить тайну. Она подобна стенам, окружающим башню Даймё – вроде первой линии защиты. Без нее, племя более уязвимо.

- Но если люди знают, что вы защищаете свои тайны с помощью лжи, разве они не раскроют ложь, и тайну, которую она защищает?

- Хороший вопрос. Он ведет нас в более высокие слои обучения. К счастью, я в этом эксперт.

- Лучший способ сохранить тайну, выпустить ее. Не скрывать ее, а наполнить окружение противоположными историями. Если Даймё планирует напасть с севера, он распространяет слухи об этом. Он также распространяет слухи, что нападение будет с юга, востока и запада. Один из этих слухов должен быть правдой, но посреди хора лжи, невозможно понять, какой именно. Можно держать свои цели открытыми, если при этом выпустить достаточно ложных, чтобы истинные намерения затерялись в спорящих голосах.

Мичико глубоко задумалась. – Это так Леди Шелковые-Глаза управляет деревней?

Острое-Ухо рассмеялся. – Вероятно. Кто знает? Она старейшая и хитрейшая из всех нас. Никто кроме нее не знает то, что она знает, и она предпочитает, чтобы все так и оставалось.

- Например, она знает, что Ваш отец редко покидает свою башню. Знает ли она, почему?

Мичико не ответила, поэтому Острое-Ухо продолжил.

- Вероятно, нет. О, она может знать несколько фактов, которые могли бы привести к ответу. Она может знать, что Даймё держит в башне что-то такое, что он не может оставить. Она не знает, что это, знает лишь, что оно существует, и что Даймё дорожит им.

- Острое-Ухо, - тихо сказала Жемчужное-Ухо. – Не говори с принцессой о тайнах ее отца. О них может рассказать лишь он сам.

Ее брат продолжал, словно ничего не слышал. – Так вот, эта ценность может быть золотом, или волшебным свитком, или алтарем его предков. Это может быть даже его собака.

- Или его дочь. – Мичико остановилась. – Я тайна Даймё? То, чем он дорожит больше всего?

Голос Жемчужного-Уха стал строже. – Острое-Ухо.

- Я не говорил, что у Даймё вообще есть тайна. Я лишь рассуждал. Но, конечно же, он ценит Вас больше всего, - сказал Острое-Ухо. – Вы его дочь. Он выслал за Вами целый отряд йабусаме, когда узнал, что Вы пропали.

Успокоившись, Мичико кивнула и продолжила разговор.

- Но сам он из башни не вышел, - сказал Острое-Ухо. – Уверен, у него сотни дел, удерживающих его от поездок. Но я могу лишь догадываться … что могло удержать его в башне, если Вы из нее ушли?

- Довольно, Острое-Ухо. Она не знает. Никто не знает. Зачем ты ее изводишь?

- Теперь ты манипулируешь правдой, сестра. Ты знаешь, что там, в башне. Я даже готов поспорить, что ты видела это своими глазами. Ты знаешь, что именно ты видела? Можешь разрешить эту загадку?

Мичико замедлила шаг, отстав на несколько ярдов от Острого-Уха. Она повернулась и взглянула на Жемчужное-Ухо влажными от слез глазами. Лицо самой Жемчужного-Уха было разгоряченным, и она боролась с желанием зарычать на брата.

- Не могу, - сказала она, наконец. – Но в следующий раз, когда мы сделаем привал, я расскажу Мичико то, что знаю.

- О, прекрасно. Потому что завтра мы уже можем столкнуться с орочи-бито. Мы должны собрать воедино всю информацию, что у нас есть, чтобы мы могли задать им соответствующие вопросы.

Жемчужное-Ухо поймала себя на том, что пристально смотрит в затылок Острого-Уха, представляя себе его шкирку, зажатую в ее кулаке. – Ты достаточно наговорил, братец, - сказала она. – Прибереги дыхание для ходьбы.

Они продолжили идти. Остаток пути Мичико шла с поникшей головой.