Безбожный паладин

Я останавливаюсь прямо перед очередной клеткой, автоматически срезая запор. Вроде бы одна из тех остроухих красоток что-то пыталась мне передать? Надо бы расспросить ее.

— Мира! — оборачиваюсь к следующей по пятам орчихе. — Эльфийки, которых привезли сегодня... Где они?

— Я видела их в стороне с группой своих длинноухих соплеменников, — гудит она. — Когда пошла резня, их оттеснили к шатру, но вроде никого не ранили. Думаю, они потом сами найдут вас.

Мысленно соглашаюсь с ней, одновременно принимая запрос от Гуррианы. Киборг беспокоится, напрашиваясь на поддержку. Соглашаюсь на ее помощь, одновременно прося захватить побольше одеял и припасов. Чувствую, что придется основательно разориться. Вся надежда на то, что девчонкам удалось договориться с торговцами и купцами. Сколько бы ни пришлось потратить на нужды бывших рабов, но я к этому готов.

Солнце клонится к закату, когда мы, наконец, разбиваем последнюю клетку. Орки и сильные самцы других разумных рас давно наловчились перетаскивать на импровизированных носилках тех, кто наиболее в этом нуждается. Несколько раз мне пришлось чуть ли не с того света вытаскивать смертельно больных и помирающих от голода, обессиленных рабов. Расширенные глаза и отвисшие челюсти всех присутствующих при этом ясно свидетельствовали о том, что магия Света давно и надежно похоронена в толще веков.

Странно, но факт — несмотря на погасшую стену пламени, город словно вымер. Крики уничтожаемых работорговцев должны были достичь даже дворца Императора, а пламя огненного вала стояло до небес, но вот незадача... Никто и носа не показывает из переулков отдаленных домов, как будто, так и должно быть...

Вот только мы с Масяной переглядываемся, понимающе усмехаясь. В тенях домов стоят сплоченные отряды крепких воинов. Неизвестно, кем они посланы — Императором или фанатиками Хаоса, а может и Братством Тени, которому мы серьезно прищемили хвост. В любом случае, у нас патовая ситуация — ни они к нам не могут подступиться, не зная наших сил, ни мы к ним не можем войти без риска нападения. Вот только нам придется рано или поздно собраться с силами прорваться через них к выходу... Или нет?

Позади нас серьезно охраняемые ворота, через которые в город заезжали торговые караваны. С самого начала бойни, их закрыли снаружи, скинув решетку и наверняка заперев как изнутри, так и снаружи. Но какого черта?! Разве эти доски, покрытые листами металла, смогу выдержать прямой удар моей магии?! Или пару выстрелов Гурри?

Но об этом можно подумать позднее. Крепкие мужчины из бывших рабов вооружившись до зубов, самостоятельно выставили часовых по периметру рынка там, где ранее полыхало огненное кольцо. Али-паша все еще сидит по колено в застывшей глине посреди площади, ожидая своего незавидного конца. Поначалу его бывший «товар» едва не разорвал его в клочья, лишь благодаря щиту жирдяй смог уцелеть. Но слова и проклятия заслон прекрасно пропускал. Прохожу мимо, игнорируя его мольбы и причитания. В моих глазах он уже почти все равно что труп, но меня ждут куда более важные дела.

Гурри уже на месте, захватив все, что только могла, в том числе и припасы. Рабов оказывается не просто много, а гораздо больше, нежели я рассчитывал, причем половина из них нуждается в неотложной медицинской помощи. Пока Мирасабель и другие женщины поспешно готовят нехитрую похлебку, делят одеяла и прочие припасы, я приступаю к исцелению самых тяжелых детей и женщин. Сияние Истинного света освещает наступившую ночь сильнее, чем факелы, отражаясь в изумленных глазах зрителей. Я же на короткий миг замираю перед очередной девочкой-волчицей. Присаживаюсь перед ней, глядя в ее серые бездонные глаза, узнавая тот самый взгляд. Она смотрит в никуда. Такой взгляд появляется у тех, кому уже нечего терять. Кто видел гибель своей семьи и ничего не мог при этом сделать. Мягко беру ее за тощие плечи. Девочка, похоже, даже не чувствует моих прикосновений. Тогда я обнимаю ее и шепчу на ушко:

— Добрый день, молодая леди, — шепчу, не ожидая услышать ответа. Его и нет, потому я продолжаю. — Меня зовут Ричард, а тебя? Похоже, что ты хочешь умереть? Понимаю, все, что происходит вокруг кажется безнадежным... Я могу тебе помочь. Может, тебе покончить со всем прямо сейчас?

Я отстраняюсь, упорно глядя ей в глаза. Наконец, ее зрачки вздрагивают. Кроха открывает ротик, но сказать слово у нее получается лишь с третьего раза:

— Я... я....Я не хочу умира-а-ать!

Глаза заполняются слезами, и она повисает на меня, отчаянно рыдая. Сжимаю ее в объятиях, накидывая протянутый плащ, которым накрываю ее истощенное тельце.

— Покормите ее, — говорю, передавая одной из женщин. — И позаботьтесь. Я попозже приду навестить.

Но стоит мне сделать шаг, как кто-то с радостным визгов повисает на моих плечах, и я вновь слышу голос той эльфийки:

— Нашла! Я снова тебя нашла! Да будет исполнен приказ Элуны!