Лягушка Игровая

15. Ксерокс

Довольно раздражающим моментом в РПГ является респ мобов. Когда мы с Виктором вернулись в библиотеку, там снова были гоблины и ледяные великаны. Их было немного, конечно, но они были. Впрочем, на этот раз я поступила умнее, и загнала ледяного великана в свой Призыв ещё живым, так что у меня теперь было два типа рабочих помощников. Ну, и тяжелая туша, которая наносила урон, просто падая на противника. Но я хотела повторного использования подобного Призыва избежать, потому что он выводил Виктора из строя. А без хилера как без рук.

Зачистив библиотеку, мы прошли к комнатам с раскуроченными стеллажами. Книгам тоже основательно досталось — они валялись в самом непотребном виде на полу в окружении выдранных страниц. Н-да… Поиск информации лёгким быть определённо не обещал. Да и к тому же, нормальные герои и не должны были ничего здесь искать, даже если бы порядок был идеальный. Нормальные герои пошли бы туда, куда их послали. И если бы Шарифа не была такой подозрительной, мы, возможно, именно так бы и сделали. Размышляя о ней, я вспомнила ещё одну странную деталь: я могла ей лгать. Ну, не напропалую, конечно, но более, чем просто недоговаривать. И это определённо не было связано с тем, что она была демонологом — им как раз демоны врать не могут. Я подошла к столу, каким-то чудом уцелевшему во время погрома. Это была довольно грубая мебель из толстой доски и бруса, что, возможно, её и спасло. Один его край побурел там, где смерть настигла одну и послушниц. Я глубоко вздохнула и достала карту.

— Зачем тебе это? — подошёл Виктор.

— На тему вопросов, — отозвалась я. — Вот смотри. Если верить словам Шарифы, части артефакта расположены вот в этих местах, — я ткнула пальцем в четыре точки. — На севере брошенная крепость Фростгард, и там обитает ледяной дракон, помимо уже знакомых нам гоблинов, волков, призраков, ящеров и великанов. На юго-западе, на плато за Ущельем виверн в пещерах тоже живёт дракон. Более того, ему там поклоняются, и люди защищают его и приносят ему жертвы. А дальше на запад обитают виверны. На юго-востоке Жураг-Нар, дракона там нет, но есть тёмные эльфы, которые нас с распростёртыми определённо не примут. У них в пещере обитает Кариссол, такая змея с человеческим корпусом и змеями вместо волос…

— Медуза Горгона-нага? — нахмурился маг.

— Ага, — я кивнула. — Она, конечно, не дракон, но противник малоприятный. И до неё ещё добраться надо через целое поселение тёмных эльфов. Немного южнее Жураг-Нара Вераг-Нар — бывшие гномьи шахты, которые сейчас затоплены. Однако слить оттуда воду можно из Жураг-Нара, с нижнего уровня подземелий. И где-то там тоже обитает дракон.

— Мероприятие не для слабых духом, — вздохнул Виктор.

— Итак, мой первый вопрос по этому поводу, — я нахмурилась и посмотрела на него. — Давай представим, что в твоих землях могут появиться демоны, намеренные их разрушить — а ты очень постарался, чтобы у них была причина мстить тебе — и есть некий артефакт, с помощью которого ты мог бы их одолеть. Насколько логичным будет решение разобрать его и спрятать в максимально труднодоступных местах, где обитают или сильные монстры, или просто твои враги?

— Эм… Не очень логичным, если подумать, — он сощурился.

— А значит, для того, чтобы так поступить, должна была быть какая-то ещё причина, — я скривилась. — И даже если эта штука даёт такую силу, что ты не можешь умереть, то… Ну как бы герои тут и так не могут умереть. И если эта сила подействует на меня, то и на демона Саккары должна. А если на меня действовать не будет, не вижу смысла носиться как Савраска и собирать Сердце.

— И всё же, такая сила должна быть хорошим бонусом, — Виктор снова посмотрел на карту и свёл брови. — Не думаю, что придворная волшебница просто так предложила отыскать его.

— И тут мы переходим ко второму вопросу, — я мрачно вздохнула. — Тебе в ней ничего странным не показалось?

— Не обратил внимания, — он мотнул головой.

— Если я об этом ещё не говорила — она демонолог, — я нахмурилась. — С опытом призыва демонов, причём не самого низкого ранга. Это странно для придворной волшебницы. Во-вторых, я могу ей лгать. Что ещё страннее, учитывая что она демонолог. И меня очень насторожила её реакция на историю серафима о том, что произошло в монастыре.

— Какая реакция? — Виктор озадаченно скривился. — Я видел скорбь на её лице.

— На мгновение её лицо исказилось злорадной ухмылкой, — отозвалась я. — Серафимы во времена Аарнума Первого уничтожили множество демонов, предков демонов Саккары, например, да и несколько моих сестёр. Так что у меня больше поводов для злорадства, если уж честно. И всё же, я не злорадствую. Потому что мы с ними части одного целого, и одни не могут существовать без других. Так что причина её такой реакции мне совершенно не ясна.

— Ты уверена, что видела это? — маг сощурился.

— Демоны никогда не лгут, — я поджала губы. — По крайней мере, людям. Живым.

— Тогда это и в самом деле странно, — Виктор кивнул. — И она знала о Сердце Анкарии.

— И, вероятно, куда больше, чем сказала нам, — я скривилась. — Так что давай-ка поищем, что оно собой представляет. Может, и причину того, что его разобрали и запрятали, найдём.

Книг в древней библиотеке было много, а вот каталога или какой-нибудь карты, где что искать, не было совсем. Точнее, возможно, что-то такое до погрома здесь было, но не теперь. Мы с Виктором начали с того, что принялись поднимать стеллажи. Они были тяжёлыми, и не все сохранили свою целостность, так что мы старались прислонить их к стенам по возможности, чтобы они не падали. Книгам досталось ещё больше. Не то чтобы они были изорваны в конфетти, однако многие страницы выпали и разлетелись, так что найти, откуда они, представляло собой задачку ещё ту. Мы рисковали надолго застрять здесь, если нам не улыбнётся удача, и мы не сможем быстро отыскать нужный трактат. Расставив стеллажи, мы с Виктором принялись поднимать с пола книги, быстро пролистывая их, чтобы понять, то это или не то. Пока что всё было не то.

— Как так можно с книгами… — протянул Виктор, когда из поднятого фолианта высыпались страницы. — Это же большой труд. Они же все рукописные. А Для авторов они… — он вскинулся и посмотрел на меня. — Как дети?

— Про книги обычного говорят «детище», — я пожала плечами, продолжая шариться на полу. — Смысл вроде тот же, но оттенок чуть другой.

— А… — маг сделал ко мне шаг. — Твои истории тоже твои «детища»?

— Да вроде как мои, — я снова дёрнула плечом. — За меня их точно никто не писал.

— А персонажи? — ещё шаг. — Они дети автора?

— Можно сказать и так… — протянула я и подняла очередную книгу.

Это был потрёпанный справочник о редких рунах. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы разобрать мелкий почерк, но как только мне это удалось, книга заняла место на стеллаже. Потом мне попался донельзя глупый роман про вспыхнувшие нежные чувства между серафимом и инкубом — он почти на физическом уровне источал розовые сопли, и я брезгливо сунула его на полку. Потом был толстенный фолиант о рангах демонов. И вот это меня уже повеселило, поскольку от реальности он был где-то в далёких далях. Не то чтобы мне было очень интересно, но я всё же с большим вниманием, чем к предыдущим книгам, пролистала его. Ранги, их суть и сами сущности демонов там переврали так, что можно было живот от смеха надорвать. Дриад, к примеру, там записали в отважных, не знающих пощады воинов, хотя они-то как раз самые мирные обитатели Ада.

Разбирая книги, я не сразу обратила внимание на тишину — со стороны Виктора не было слышно ни шороха шагов, ни шелеста страниц. Наконец заметив это, я озадаченно нахмурилась и подняла на него глаза.

— Чего стоим? — я изогнула бровь. — Ждём волшебного указующего луча?

— Нет, я… Я просто подумал, что… Если персонажи — дети автора, то ты, выходит, моя мать? — Виктор подошёл ближе, а я зависла на несколько секунд, переваривая эту мысль. Потом встряхнула головой и сжала переносицу, собираясь с мыслями.

— Скорее, некачественный ксерокс, — я поднялась. — Как тебе в голову вообще пришла такая нелепица?

— То есть, я плохая копия? — он сложил руки на груди, и его голос похолодел, а лицо застыло.

— Ещё какую чушь спорешь? — меня перекосило. — Ты не плохая копия, а неточная. Это… Твои авторы создавали тебя безупречным в своём представлении: гениален, хорош собой, талантлив, силён и телом и духом, как целая армия, трудолюбив до трудоголизма, педантичен. Личность с большой буквы «Л». Но, видишь ли, если внутренний мир героя сложнее зубочистки, каждый читатель воспринимает его по-своему. И если такой читатель берётся писать про героя историю, как бы он ни старался выдержать каноничный характер, это просто невозможно. Ты ни в коем случае не плохая копия. Ты… Чёрт, такие люди как ты вообще могут существовать только на страницах книг! Да, я создавала тебя не с нуля и старалась сделать как можно ближе к оригиналу. И уж конечно никак не рассчитывала тебя встретить лично! Да просто потому, что в моей реальности таких людей не бывает! — я отвела глаза. — Безупречных.

— Я не такой, — тихо заметил Франкенштейн.

— Ну, мне-то лучше знать, — фыркнула я, не поворачиваясь. — Ты всё же прав в том, что я создавала тебя.

— Быть может, в своём мире я твоему представлению и соответствовал, — отозвался он. — Но дети растут, знаешь ли. Опыт меняет людей.

— А то у тебя его недостаточно было… — пробурчала я. — И ты не ребёнок.

— Ещё какой, — я всё ещё не смотрела на него, но услышала, что он улыбнулся. — В душе. Где-то очень глубоко. И я не спорю, что у меня был богатый опыт до того, как меня выбросило в другой мир. Но теперь он стал куда разнообразнее. Как ты когда-то сказала, я стараюсь принимать биографию и опыт тех, кем на время становлюсь. Это многому учит.

— Тут спорить не буду — это так, — я глубоко вздохнула и повернулась к нему.

— Ты знаешь, я… — Виктор нахмурился и опустил глаза. — Знаешь, почему я стал заниматься наукой?

— Не помню, чтобы это было в оригинале, в своей истории я тоже не упоминала, — я вздохнула. — Только некоторые домыслы в моей голове.

— Не знаю, насколько они верны, — он поднял голову. — Мне было лет семь, когда мою семью… Их растерзали. Знаешь, эти — обращённые обращёнными контракторами благородных. Кровожадные животные, утратившие всё человеческое, если таковое в них было, — я кивнула. — Моя мама… Она спрятала меня и велела сидеть тихо. Она сказала, что я должен остаться жить. Что больше всего на свете она любит меня и что… Что если моя жизнь будет стоить её, она готова её отдать. Я не видел, что там происходило, но всё слышал. Они рвали её и отца, а я от страха едва дышать мог…

— Это чудовищно, — тихо заметила я.

— Я оставался в доме ещё несколько дней, потом пришли соседи, и меня прогнали, — Франкенштейн отрешённо отвернулся к стене. — Было начало зимы, и никто не хотел брать лишний рот. Я прожил некоторое время на улице и чуть не умер от голода и холода, а потом встретил человека. Охотника. Он и рассказал мне о благородных и оборотнях, правда, он был очень предвзят, но это я выяснил позже. Я рассказал ему, как остался на улице, и он взял меня в ученики. Спустя лет семь он погиб так же, как мои родители… Хотя нет — перед смертью он забрал и несколько их жизней. И он тоже велел мне не влезать в драку, поскольку я был слишком лёгкой добычей. Это произошло совсем рядом с башней, где мы с ним временно обитали, и я решил быть умнее. Я решил, что должен сначала изучить их, а потом с ними разделаться. Со всеми ними.