В оковах тишины

Мавис неуверенно посмотрел по сторонам, медленно опустил голову, а потом тихо заговорил:

— Он здесь всем заправляет: местным ворьём, всякой шушерой, обычными уличными… Да вообще всеми, кто…

— Короче, преступниками и отморозками?

— Ну… Ну да.

— Зачем я понадобился Киалбату?

— Не ему, — покачал головой Мавис.

— Тогда кому? — потряс его Роман.

— Я не знаю! К нему кто-то приходил!

— Ты видел кто?

— Нет!

— Что тебе ещё приказано делать?

— Ничего, клянусь! Нам приказали сначала следить за этой… за девушкой, а потом меня отправили за тобой… за вами… господин.

— Ты говоришь про эльзеарскую девушку, что была со мной?

— Да!

— Понятно. Это всё?

— Я больше ничего не знаю! — поднял руки Мавис. — Я новенький. Мне ничего не рассказывают!

— Поверю тебе на слово, — произнёс Роман. — А теперь отдохни-ка немного.

— А?

Роман ударил Мависа в челюсть, и тот свалился на землю без сознания.

— Будем надеяться, что замёрзнуть ты не успеешь.

Он двинулся в сторону замка и крепко призадумался.

«Киалбат наверняка отправил этих ребят по просьбе Говера. Значит, Говер работает с местным преступным главарём? И при этом он имеет отношение к Яне…»

Пока Роман размышлял о странном знакомом Яны, он едва заметил, как сменился вид улиц и зданий: было понятно, что он попал в дорогой район. Здесь было меньше обычного люда и больше стражников. Роман привычно использовал символ Безмолвия и держался теней.

Пройдя ещё дальше, он понял, что ошибался: впереди его ждал не просто какой-то замок, а самый настоящий дворец, который до этого тяжело было разглядеть за высокими постройками. Перед ним раскрылось целое произведение искусства: мощные башни, казалось, тянулись к самому небу; огромные каменные стены, украшенные причудливыми узорами, высились над прохожими; издалека проглядывал прекрасный фасад.

Это зрелище наполнило Романа восторгом и радостью. Ни в Осциле, ни в Старом Азкле он не видел ничего подобного. Он знал, что там, за стенами, находится мир роскоши и привилегий, опасностей и интриг.

И сегодня он взглянет на этот мир хотя бы одним глазком.