Предтеча

Глава 8

Мутантам строго воспрещено носить любую другую одежду, кроме положенной униформы. Все части тела, за исключением верхней половины лица, должны быть сокрыты. За нарушение этих пунктов владелец невольника несёт наказание в виде штрафа, определяемого судом исходя из среднего годового дохода, а сам мутант подвергается публичной экзекуции.

Заветы потомкам, Кодекс Скверны, 023

В дверь тихо постучали. Ровена тут же подскочила и с нарастающим волнением, с которым, как ей казалось, она уже давно справилась, выскочила из спальни.

Восемьдесят Третья при её появлении поклонилась и выжидательно глянула на напарника. Морок, заступивший на пост ещё с вечера, приподнял руку перед собой и тряхнул сжатым кулаком подобно азартному игроку, готовому бросить на стол игральные кости.

Ровена уже успела познакомиться с некоторыми условными сигналами осквернённых: так Морок сообщал о своей готовности. Восемьдесят Третья одобрительно кивнула, и, пропустив его вперёд, они осторожно двинулись по коридору.

Уже перевалило далеко за полночь. Каструм опустел, погрузившись в сонное молчание, но шанс столкнуться с дозорными всё равно оставался велик. Приходилось полагаться на провожатых и надеяться, что их никто не заметит, как не заметят и отсутствие Морока на посту, хотя он заверил, что в такое время львов там не бывает.

К величайшему облегчению, до конца коридора они добрались без особых приключений и, выбравшись из дворца, очутились в проходе, ведущем к центральному холлу.

Дорога предстояла сложная. Нужный сектор располагался в противоположной части замка, а скорость, с которой они передвигались, поистине удручала: короткие перебежки то и дело чередовались с частыми остановками.

Ровена даже дышать боялась. Казалось, стук её сердца слышен на весь каструм — так сильно оно грохотало в груди. Увидь её кто сейчас, глубокой ночью, в компании двух скорпионов, беды не миновать. Дядя точно не поверит в россказни о невинном любопытстве. Если за беседу с Максианом он готов запереть её в четырёх стенах, то, что сделает за дружбу с осквернёнными — даже представить страшно.

Восемьдесят Третья держалась совершенно спокойно, и это придавало немного уверенности. На каждый сигнал Морока она реагировала мгновенно и тут же своим примером показывала, что нужно делать: замереть, вжаться в стену или быстро пересечь слишком освещённый участок.

Стражники попадались трижды. При звуке их голосов Ровене казалось, что вот-вот рухнет в обморок. То и дело смахивая холодную испарину со лба, она молила Карну об удачном исходе дела, которое теперь казалось ужасно глупой затеей. Может, не стоило ввязываться во всё это? Вернуться бы в уютную, безопасную спальню и забыть обо всём как о страшном сне… Да вот только как после такого смотреть в глаза Восемьдесят Третьей?

Наконец они добрались до нужного поворота. Ровена облегчённо выдохнула, но, как оказалось, преждевременно. Рядом со входом на территорию королевских скорпионов беседовали четверо гвардейцев, а прямой как стрела коридор не оставлял никакого шанса пробраться незамеченными.

Тронув плечо Восемьдесят Третьей, Ровена, не скрывая тревоги, вопросительно заглянула ей под капюшон. Легата коснулась двумя пальцами своего запястья, но почему-то её заверения, что всё под контролем, не особо успокаивали. Если кто-то из охраны хотя бы заподозрит неладное, всё покатится в пропасть к Тейлуру.

Морок замер у стены, о чём-то напряжённо раздумывая. Спустя несколько секунд он поманил их за собой и, не скрываясь, беззаботным шагом направился прямиком к стражникам.

Да что он творит?! Ровена в ужасе вжалась в стену, не смея пошевелиться.

— Не бойтесь, госпожа, — прошептала Восемьдесят Третья, взяв её за руку. — Нас не заметят, но лучше времени не терять.

Нехотя Ровена засеменила за осквернённой, не сводя глаз с гвардейцев. Те будто ничего не замечали вокруг себя и продолжали обсуждать пышногрудую кухарку Лили и то, что она умела делать с их мужскими достоинствами.

Как это возможно? Вот ведь она прошла всего в шаге от одного из стражников, а тот и носом не повёл. Ничего не понимая, Ровена шла вперёд, будто во сне, пока они не остановились рядом с казармой. Слабый свет из приоткрытой двери лился на пятачок утоптанной земли. Изнутри доносились приглушённые голоса.

Получилось! Она завертела головой, осматривая тёмный двор с мрачного вида зданием на другом конце тренировочной площадки. К осквернённым гвардейцы не совались, их дело отмечать, кто входит или покидает часть, посему здесь они уже в безопасности.

— Добро пожаловать в нашу обитель, госпожа, — Восемьдесят Третья стянула маску и радостно улыбнулась.

— Невероятно! — выдохнула Ровена. — Но как?!

— Да я и не такое могу, — хитро подмигнул Морок. — Хотите, покажу кое-что?

И тут её осенило. Если он способен провести несколько человек мимо гвардейцев, почему бы ему не проделать то же самое, когда ей понадобится попасть к Максиану? А что, мысль вполне ничего!

— Хватит бахвалиться, — проворчала легата. — Иди к остальным, мы сейчас.

Двадцать Первый насмешливо отдал честь, подражая алым львам, и скрылся за дверью.

От волнения мысли Ровены метались и путались. Все высокопарные речи, которые она готовила на протяжении целой недели, напрочь вылетели из головы. Она беспомощно поглядела на телохранительницу, ища поддержки.

— Не бойтесь, никто вас не укусит, — негромко рассмеялась та. — Они выслушают вас, обещаю.

— Я не только по этому поводу переживаю, — Ровена вздохнула. — Что, если никто не согласится?

— Согласятся, я уверена. У вас всё получится.

Ровена благодарно улыбнулась и, собрав остатки смелости, перешагнула порог казармы. Длинное одноэтажное помещение с рядами двухъярусных кроватей освещалось парой масляных ламп. По грубо сколоченной тумбочке на каждое место да маленький стол в дальнем углу — вот и всё убранство, на которое расщедрился Юстиниан для своих рабов. Впрочем, она сильно сомневалась, что казармы терсентума хоть как-то отличались от увиденного.

Ровена с трудом подавила вспыхнувшее в груди негодование. Неужели так они живут всю жизнь? Ни имущества, ни личного пространства. Всё на виду у других. Да их содержат, как скот в загонах!

В нескольких шагах, рассевшись друг напротив друга, тихо беседовали скорпионы. Завидев её, они тут же повскакивали на ноги и склонились в поклоне, приветствуя почётную гостью. По всей видимости, они уже были предупреждены о её визите: у всех на лицах маски, капюшоны покрывали головы.

А вот избавившийся от маски Морок, наоборот, скалился в самодовольной улыбке. Большие острые уши плотно прилегали к голове, раздвоённая верхняя губа обнажала звериные клыки. Ровена улыбнулась в ответ. Внешность Двадцать Первого отнюдь не отталкивала, он даже вызывал некую симпатию за свой весёлый нрав и простодушный взгляд на вещи, которые порой со стороны казались сложными.

Остальные не решались нарушить правила, оставаясь в масках. Ровена переборола дрожь в коленках и, продолжая приветливо улыбаться, подошла к ним ближе. С некоторыми, судя по номерам, она была условно знакома, других же видела впервые. Наверное, это и есть те самые гладиаторы, можно сказать, счастливчики, которые в силу своей неопытности или удачи пережили закрытие сезона.

— Сгинь, — шикнул Двадцать Первый на соратника и указал на нижний ярус кровати. — Располагайтесь, госпожа, будьте как дома.

— Благодарю, Морок, — Ровена присела на краешек жёсткой койки и положила руки на колени. — Пожалуйста, снимите маски. Я хочу говорить с вами на равных, а не как с рабами.

Воцарилось неловкое молчание. Один всё же решился и открыл лицо. Остальные тут же последовали его примеру, смущённо поглядывая на Ровену. Она украдкой рассматривала скорпионов — в основном обычные лица, ничем не отличающиеся от человеческих.

— К сожалению, здесь не все, — принялась оправдываться Восемьдесят Третья. — Ещё четверо в карауле. С ними я позже поговорю.

— Не беспокойся, дорогая, — Ровена натянуто улыбнулась, собираясь с мыслями. — Вы, верно, гадаете, почему я здесь? Не буду скрывать, я и сама спрашиваю себя о том же. Но не потому, что не знаю, чего хочу я, а потому, что не имею ни малейшего представления, чего хотите вы.

Скорпионы внимательно ловили каждое её слово. Она сделала короткую паузу и обвела всех взглядом.

— Это я и хотела бы выяснить, но сначала расскажу о том, что я ищу. А ищу я поддержки и верных друзей, готовых бороться за лучшую жизнь. Восемьдесят Третья говорила, что многие из вас слышали о моём отце и о том, что он успел сделать перед смертью, — некоторые из осквернённых закивали. Во всяком случае, они готовы выслушать, а это дорогого стоит. — Но мало кто знает, к чему он на самом деле стремился, за что погиб в Мёртвых Пустошах и по чьей вине до сих пор прав у вас меньше, чем у бродячей собаки. Мой отец мечтал освободить осквернённых и наделить их равными правами со свободными. Первым стал Севир, и это был лишь маленький шажок к большой победе. Отец мог бы сделать ещё многое, но был предан собственным братом! Юстиниан устроил засаду во время охоты, а что случилось дальше, вы наверняка знаете.

Ровена неуверенно взглянула на свою телохранительницу. Та едва заметно кивнула, уверяя, что всё идёт как нужно.

— Не так давно я спросила Восемьдесят Третью, хотела бы она жить так же, как и свободные, и получила весьма неоднозначный ответ. Я долго размышляла над ним и поняла, что могу предложить вам жизнь, в которой у вас будет право на выбор, право на семью и на рождение детей, право принимать за себя решения, но при этом вы не будете брошены на произвол судьбы. Я позабочусь о том, чтобы у вас было всё необходимое. Но за это придётся бороться и даже рисковать жизнью. И прежде, чем продолжить, я должна быть уверена, что вы действительно этого хотите.

Она умолкла. От напряжения воздух стал плотным, почти осязаемым, вот-вот заискрится. Скорпионы молчали, обдумывая только что услышанное.

— Мало ли чего мы хотим! — наконец отозвался один, с номером «67» над бровью. — Не обижайтесь, госпожа, но всё, что вы сейчас сказали, больше напоминает фантазии избалованной девицы, заскучавшей от беззаботной жизни.

Ровена поджала губы и холодно взглянула на говорившего:

— Я действительно похожа на избалованную девицу?

— Дело не в том, на кого вы похожи, — пояснил Сто Шестьдесят Шестой. — Просто непонятно, в чём ваша выгода, а тем более как вы всё это собираетесь провернуть. Сказочно как-то звучит.

— Сказочно — это ещё мягко подмечено, — фыркнул Двести Тридцать Четвёртый. — Как по мне, горелым здесь смердит. Слишком уж сладко заливает.

— Полегче, — ощетинилась Восемьдесят Третья, — не забывай, кто перед тобой!

— Глаза разуй! — огрызнулся тот. — Она из свободных. Девчонка хмари напустила, что тот месмерит, а ты уши развесила. Только нам всем потом расхлёбывать, случись что.

Ровена досадливо выдохнула. Понять их несложно. Кто бы поверил в такое! Да ещё и из уст избалованной девицы, как выразился Шестьдесят Седьмой. Конечно, к старшей по казарме они прислушиваются, но у любого доверия есть границы.