Удав и гадюка
- Автор: Евгения Штольц
- Жанр: Героическая фантастика / Боевое фэнтези / О вампирах
- Дата выхода: 2024
Читать книгу "Удав и гадюка"
* * *
На следующий день
Бухта кишела жизнью. За ночь к левиафанам сплылись самые разные твари – от демонических до обычного морского зверья, желающего поживиться падалью. Не отставали от них и гарпии. Их вопли не смолкали до самого утра… И даже когда взошло солнце, они еще продолжали кружить над портом в попытке урвать свой кусок. Охрана валилась с ног, отгоняя их, но они недовольно визжали, кидались на людей, а между делом дрались друг с другом. Опущенный в воду хвост демона рвала большая рыба, а ее, в свою очередь, жрали твари покрупнее.
На дне бухты царил пир еще радостнее. Тело самки, скрытое в водах, послужило пищей для обитателей не только Нериумского залива, но, как казалось Юлиану, и всего моря Альбо. Поверхность воды, под которой был погребен ноэльский Спящий, ни на минуту не прекращала бурлить и пениться – под ней сновали то рыба, то змеи, то чертята. В этом кровавом котле устроили дикое пиршество акулы, а порой остроглазый люд наблюдал у далеких скал и русалок. Они высовывали пакли своих волос и зыркали выпученными глазами на весь этот хаос, но подплывать боялись. Боялись не акул, боялись не чертят – русалки, как существа относительно разумные, видели колыхающееся на воде покрывало из убитых ядовитых тварей и предпочитали не рисковать.
Юлиан не покидал Луциос до полудня, пока большую часть медуз наконец не собрали и не сбросили в воду. Безумная толпа, подобно дикому, неразумному зверью, пыталась оторвать от великого ноэльского Спящего хоть что-нибудь. Остудила пыл только череда смертей, когда неосторожный люд погибал, случайно задевая щупальца медуз. Многие получили ожоги. Кто-то свалился с пирса, парализованный ядом, и захлебнулся, потому что его не успевали вытащить. Впрочем, это не помешало начать на улицах бойкую торговлю порошками для мужской силы из зубов левиафана, сшитыми из его шкуры кошельками в честь Валгоса, а также наростами под мордой толщиной с человеческое запястье. Пришлось установить запрет и оградить уже порядком изуродованный труп от народа, который забросил все дела и день и ночь торчал у пристани.
Однако спекуляции не заканчивались. Молва стала быстро расползаться, и к обеду, когда солнце высоко стояло в голубом небе, стража доложила засевшему в Портовом доме графу, что к пристани желает попасть некий аристократ. На улице ждал Вицеллий гор’Ахаг, нетерпеливо постукивающий тростью о пирсовые доски.
Увидев одобряющий кивок, уже через мгновение он умело заработал ножом, срезая кожу с еще по-детски мягких толстых губ детеныша. Вицеллий был одет в свою бессменную алую пелерину, однако поверх нее накинул плотный плащ, на руки надел толстые перчатки, а голову прикрыл широкополой шляпой. Но взгляд его оставался все тем же: холодным и расчетливым. И Юлиан ничуть не сомневался, что старик не просто изучает труп, а мысленно препарирует его, получая от процесса своеобразное мерзкое удовольствие. А рядом с веномансером был Мильер, айор из особняка. Он держал распахнутый мешок и не менее распахнутыми от ужаса глазами пялился, как туда летят отрезанные от туши окровавленные куски.
– Ровнее держи, ровнее! Давай еще один, – ворчал веномансер.
Вокруг Спящего толпами кружили летописцы, делая зарисовки и оформляя в крепленных к дощечке пергаментах его описание. На чудище пришли поглядеть все члены совета. И даже сам верховный жрец храма Дюжей, который слыл затворником, пребывающим в вечных мольбах каждому из двенадцати, с час простоял подле огромной туши с разинутым ртом.
Юлиан старался как можно меньше распространяться о том, как он убил левиафана, о кельпи и спасении мальчика, но слухи юркими змеями поползли по городу, распространяясь все дальше: в Лорнейские врата, Олентопию, Аше’Элъя и Иво’Элъя. И обрастали они невероятными подробностями! Кто-то опускал такие, по мнению некоторых, мелочи, как гибель от яда, и красочно описывал бой графа Лилле Адана с демоньем едва ли не на мечах! Были и те, кто разглядел водных кобыл и теперь с причмокиванием повествовал, как лихо граф скакал по морю. Все это Юлиан слушал с явным неодобрением. Похоже, грядут неспокойные годы, когда при каждом появлении в городе его будет окружать любопытная и раболепствующая толпа.
– Учитель, – обратился он к веномансеру. – Матушка что-нибудь говорила?
– Нет. Но мы всё видели и слышали, такое сложно, честно говоря, было не услышать… – Кряхтя, Вицеллий срезал часть толстого языка с бирюзовыми сосцами. – Графиня не изменила традициям и провела вечер в потайном саду, ночь – в спальне, а утром прогуливалась по морскому берегу.
– Понятно…
– Не думаю, что она довольна твоим поступком. Рисковать драгоценным даром ради кого? Ради черни? Я понимаю, ты сам из простых, Юлиан, однако… О-о-о… ты посмотри, какого цвета нёбо у этой твари. Интересно… Таково действие яда или это врожденное?
Будучи ученым вампиром, Вицеллий тут же позабыл о разговоре и деловито полез в распахнутую пасть демона, действуя крайне осторожно. Он просунул голову между челюстей – и его слова отдались гулким эхом.
– Так, а у детеныша нёбо и было бирюзовым до отравления? Скажи-ка мне!
– Не успел заметить. Был слегка занят, – покачал головой граф, стоя рядом со скрещенными на груди руками.
– Интересно, интересно… Щупальца афенских медуз вызвали столь острую реакцию, что детеныш из-за спазма не смог даже проглотить их до конца! Представляешь? Удивительно, какой мощный яд! Но и доза, конечно, была велика…