Станем сильнее

* * *

Снежинки. Вмиг они стали такими нежными. Такими воздушными. И безобидными.

Крохотная комнатка, в которой нас оставили ожидать, была наполнена меховыми седалищами и примыкала к небольшому выступу. Амулет языков подсказал подходящее слово, когда я не нашла ему замены, – балкон.

Когда нимфы перестали осаждать замок конунга ледяной неприступной стеной, мы смогли выйти наружу.

Феникс, укутанный в не по погоде лёгкую одежду с длинным плащом, остановился у расписного забора, проводя по нему рукой. Почему-то я думала, что от одного прикосновения его пальцев ледяные столбцы растают, но нет – не растаяли.

Я неспеша вышла за Фениксом. Ноги сами не шли: вездесущий гнев куда-то испарился, стоило взаправду подойти и попытаться спросить, в чём дело. Я услышала, как невесомо-тихо закрылась за мной дверь, и, обернувшись, увидела за ней мрачного Захарию.

Вновь обратив взгляд к Фениксу, я поняла, что он даже не обернулся в мою сторону.

– Феникс…

– Мира, как только эта буря прекратится, я отправлю тебя и Гили домой.

Я застыла в исступлении, не веря своим ушам. Но даже предполагать, что мне послышалось, было глупо.

– Я. Феникс, я что-то не так сделала? – пролепетала я.

Закусив губу, я поняла, как ненавижу свой голос. Звонкий, он выдаёт любое чувство, спрятанное глубоко в душе.

– Всё. так. Боюсь, это моя ошибка, – наконец обернулся он. – Мне не нужно было брать тебя с собой. Я поставил твою жизнь под угрозу. И теперь я хочу это исправить.

Холодный взор. Надменно вскинутый подбородок. Это не тот Феникс, которого я знаю.

– Н-но почему? Я же помогала тебе. Я стала бесполезной? Или я слишком сильно бросалась в огонь? Я перестану, ты только скажи.

– Нет. Мира, твоя доброта – благо. Но не здесь. И не сейчас.

Держит руки за спиной. Поджимает губы, глубоко дыша. Сохраняет спокойствие.

Но внутри бьётся сердце. Быстро-быстро, вопреки словам.

– Феникс… Но у меня есть сила! Я спасала нас, спасала тебя, – ничего не понимая, доказывала я. – Это ничего не значит? Это вдруг стало для тебя бесполезным?

– Если моё спасение ставит тебя под удар, значит, это бесполезно. Проводников может быть тысяча, а избранная наследница Берского Царства – всего одна. Закончим на этом.

Он прав и одновременно лжёт. Так не должно быть. Так не бывает!

Не могла я зря ему довериться. Не могла ошибиться снова!

– Феникс, не смей так говорить! – вскрикнула я, подходя ближе. – Твоя жизнь много значит! Для всего мира, для меня!..

Я, не замечая того, так водила руками, что в очередной раз Феникс просто остановил меня. Схватил за запястье. Несильно. Я могла высвободиться, когда захочу. Но.

– Я понял. Ты меня не слышишь. Значит, скажем по-другому. – Вдруг во взгляде Феникса вспыхнуло пламя. – Ты несёшь околесицу. Безответственный бред. Ты обязана быть благоразумной ради своего народа. Сейчас же ты ставишь под угрозу выживание всего мира ради какого-то мальчишки, который поклялся привести тебя живой и здоровой и проваливает свою миссию. Так что, будь добра, держись от меня подальше и не создавай проблем, пока я не призову тебя на службу.

Вырвав руку, я отступила на шаг. Испуганно смотря в глаза Фениксу, я ощущала себя загнанным зверем. Ведь то, что действительно ставит мою жизнь под угрозу.

– Я доверяла тебе. А теперь так ты со мной обращаешься?

Сквозь тишину и разочарование пробивалась звериная сила. Непримиримая, отчаянная и дикая. Сила Медведицы.

– Ты не понимаешь по-другому, – ответил Феникс, опуская руку и сжимая-разжимая пальцы.

Может, и стоило услышать его сердцебиение, может, стоило продолжить выбивать из него правду, но нет. Я не хочу.

– Ну ты и… дур-р-рак! – гортанно прорычала я, ощущая, как дыбом встаёт мех на ушах. – Упёр-р-ртый гор-р-рделивый дур-р-рак!

Молчит. Смотрит на меня сверху вниз – с высоты своего полёта. Вообразил себя самым умным!

– Что, нечего сказать?! – воскликнула я, выпуская когти.

– Ты… можешь называть меня как угодно, Мира. Я не буду извиняться за то, что забочусь о тебе.

– Это не забота, это – унижение! Пр-р-редатель! Я думала, я могу доверять хотя бы тебе! – Опять ненавистный голос дрогнул. – Ты такой же, как Вячеслав!

– Если тебе так легче думать, то я не буду тебя переубеждать, – безразлично пожал плечами он.

Даже не отрицает. Мара его дери!.. Плевать. Плевать на всё!

– Ты. Ты не должен был так поступать! Ненавижу тебя!

Передо мной открылась дверь: кажется, меня выпустила Гили. Но я её даже не заметила – выскочила из комнаты и побежала куда глаза глядят.