Станем сильнее

5. Искры

До ночи ещё далеко: пока стража прочёсывает замок вдоль и поперёк, нам необходимо было чем-то заняться, чтобы создать хотя бы видимость прикрытия. Благо и без нас Феникс так занимал Викторию, что у неё не оставалось времени продохнуть: то он ей покажет огненные крылья, то напросится на прогулку, то вызовется на урок эллиадских придворных танцев.

Испытывал ли он удовольствие от своих ухаживаний? Исполнял ли волю Матушки, Богини, Создательницы – кем бы она ни была? Следовал ли плану?

Не хотелось задумываться и искать ответы. Лучше пускай герцог Генри станет для меня утешением. В конце концов, Феникс крутится вокруг Виктории – почему бы и мне не завести своего личного «отвлекателя»?

Поэтому – и в том числе по настоянию Гили – мы с герцогом Генри отправились на прогулку. Меня быстро привлекло изваяние, называемое фонтаном.

– Как оно работает? – не уставала спрашивать я. – У нас в Берском Царстве есть водопады, которые падают вверх. Это то же самое или нет?

– Нет, не совсем, полагаю, – терпеливо отвечал на мои расспросы герцог Генри. – Я и моя семья занимались водопроводом много столетий и развивали систему, которая бы позволила магии самостоятельно циркулировать по водосточным трубам. Перераспределяемая магическая подзарядка создаёт давление, которое толкает воду, и так выходит, что она вырывается из отверстий в фонтане. Вот и получается такая конструкция.

От обилия незнакомых слов у меня набухли и чуть не взорвались уши, но я сдержалась. Даже амулет не выдержал потока и сдался, оставив половину слов непереведёнными. Посему я даже не все запомнила, но одно показалось мне хотя бы немножко знакомым:

– Водопровод? Проводит воду? – переспросила я.

– Да… По тому принципу, который я описал, – пояснил Генри. – Под землёй есть дырки, обнесённые металлом – трубы. В них течёт вода, как в подводных реках. Она поднимается вверх при помощи волшебства. И вырывается в дырки.

Видимо, для пущей наглядности он щёлкнул пальцами, и вода застыла у дырок в фонтане, набираясь в большие пузыри. А потом он щёлкнул вновь, и вода снова полилась.

– А… Так понятнее, – неловко улыбнулась я. – Знаешь, герцог Генри…

– Можно же просто Генри, – улыбнулся он в ответ. – Что такое?

От его вежливости всё во мне горело. Наверное, от румянца я становилась алой, как краска на теремах.

– Генри… – произнесла я, словно пробуя слово на вкус. Напоминало лёгкий куриный суп: замечательно пахнет и не отягчает, но не хватало чего-то… более пряного. – Я вот сперва подумала, что мы похожи. Берское Царство и Эллиадия. Казалось бы, вид такой же, а внутри – совсем другие государства.

– Да? Чем же? – с любопытством склонил голову он.

– Другие жители, другой образ жизни, другие правила приличия, – проговорила я, неловко улыбаясь. – Я тоже была важной для своих подданных. Не совсем правительницей, но почти. Но такого отношения, как к Виктории, я не встречала.

Я невольно принялась мять платье, но тут же остановилась: не хотелось его портить. Мой свадебный наряд был давно и безнадёжно испорчен, а этот… От любого неосторожного движения он мог стать ни на что не годным.

– Очень жаль. Ведь ты определённо этого заслуживаешь.

Я обернулась к нему, поджав уши и хвост. В его глазах – тот же лёгкий свет. Лёгкий и ни к чему не принуждающий. Совсем не такой, как у Феникса. Он не давил, но тем не менее… был слаб. Едва ли он способен согреть.

– Ты меня даже не знаешь, не нужно лести, – вдруг честно ответила я.

– Кое-что я всё же знаю. Хотя бы то, что ты готова помочь кому-то, даже если ненавидишь и испытываешь боль. А на это нужно огромное сердце, Мира. Пойдём, – сказал он, вдруг протянув мне руку. – Я хочу кое-что тебе показать. Может, с этим тебе станет легче.

Я посмотрела на руку. Без перчатки. И, по-прежнему немного сомневаясь, приняла приглашение.

Такая жёсткая… Это рука воина. Он совсем молод, но уже успел обзавестись мозолями, которые никогда не пройдут.

– Только, прежде чем среагировать, подумай, что я хочу тебе этим сказать. Пойдём.

Он взял меня под руку и повёл к воротам. Там, вдалеке, я слышала голоса – и, кажется, знакомые. Вежливо кивнув страже, мы подождали, пока те открыли ворота.

Внутри я увидела то, чего, наверное, сейчас мне хотелось увидеть меньше всего. В окружении редкого народа, разодетого в шелка и богатые наряды, танцевали Феникс и королева Виктория. Не очень умело. Феникс ещё учился, это было видно. Он совсем не понимал по-лебединому славных и плавных движений Виктории. Я это знала: слишком часто мы танцевали, чтобы я это забыла. Но Виктория оказалась терпелива: на её лице не было и намёка на злобу или раздражение.

Она улыбалась. Смеялась. Феникс наверняка отпустил очередную дурацкую шутку, и она изящно прикрывала ручкой в перчатке рот, чтобы не показаться невежливой. А Феникс мягко улыбался в ответ, вновь подхватывая её руки и кружа так, что, наверное, в её глазах весь мир кружился и переворачивался с ног на голову.

– Не знаю, что ты задумал, но пока мне ни капельки не легче, – слегка язвительно отозвалась я.

– Я понимаю, что, наверное, тебе больно. Но я хотел бы, чтобы ты повнимательнее посмотрела на Викторию. Я понимаю, что кое-кто другой притягивает твой взгляд, но ты постарайся.

– Откуда ты?.. – пролепетала я, сжимая его руку.

– Очень жаль, что ты и твоя подруга Гили считаете меня дураком, – ответил он с притворной язвительностью. – Но только слепец способен не увидеть это.

Я замялась. Жутко стыдно… Он ведь понимал, что я его использую. И как извиниться теперь?..

– Но это мы перескочили на следующую тему. Сейчас нас волнует другое, – терпеливо продолжал герцог Генри. – Посмотри на Викторию. Внимательно. Тебе нужно кое-что понять, чтобы тебе стало легче.

Я послушалась и взглянула. Но что же я должна была увидеть, что не вызывало бы во мне ненависти?

Красавица. Умница. Великолепная… И вдруг – простая.

Она немного… изменилась. Рядом с Фениксом она стала чуть другой. Её движения стали легче, менее наигранными, менее… королевскими. Её улыбка не игра – она настоящая. Искорки в её глазах… такие живые. Всего день – и она преобразилась, и даже я заметила это.

– Ты увидела, – без труда понял герцог Генри: наверное, мои уши встрепенулись так, что из-за распушившегося меха стали выглядеть в два раза больше. – А теперь я тебе скажу кое-что, что, возможно, тебе не понравится. Наверное, ты удивишься… но вы с Викторией не сильно отличаетесь.

Он был прав: его слова мгновенно меня разозлили. Я обернулась к нему, готовая высказать всё, что я думаю, но он не дал мне и слова сказать.

– Виктория бы отреагировала так же, – неожиданно засмеялся он. – Вы правда похожи. Очень.

– Чем же это? – слегка остыла я, понимая по его самодовольной усмешке, что ничего ему не докажу.

– Обе столкнулись с тем, чего пока ещё не понимаете. Обе в шоке и в ступоре. Обе закрываетесь и одновременно ищете, кому бы довериться. И в жизни обеих появляется один и тот же человек, которому вы доверяетесь.

Он… прав? Нет-нет. Быть не может. Виктория не может быть такой же слабой, какой была когда-то я. Не похожа. Не верю.

– Ты додумываешь. Очевидно. Я…

– Ладно, а теперь приступим к тому, с чего мы едва не начали, – не дослушав, протянул мне руку он. – Потанцуем?

– В смысле?.. Я не умею по-вашему, по-эллиадски… – пробормотала я, но, похоже, мой ответ его не интересовал: он уже тянул меня к Фениксу и Виктории.

– Я поведу. А ты просто доверься своему дару.

Только мой дар – это далеко не танцы… Ладно, пускай будет так. Я обернулась к Фениксу и Виктории. А они – отступили. Оба удивлённо уставились на нас. И что-то внутри меня загорелось: почему бы не утереть этим двоим нос? Такие красивые, танцевали и радовали народ… С чего вы взяли, что мы с Генри не сможем лучше?

А тем временем тот уже подхватил меня: одна рука на поясе, другая взяла мою ладонь, моя рука оказалась на его плече. Удивительно: наши берские танцы редко были такими… близкими. Но, что ж. Здесь я играю по чужим правилам.

Раз, два, три, раз, два, три… Шаг за шагом он и впрямь вёл меня, и мне не приходилось стараться, чтобы подчиниться. Мой дар и впрямь подсказывал: это оказалось чем-то вроде звериных чувств, я и так знала, что делать. Он вёл, и было легко.

Раз, два, три… Забыть всё, ведь он ведёт. Зачем думать? Раз, два, три… Зачем стараться, зачем злиться? Раз, два, три… Зачем чувствовать что-либо?

В его глазах мелькали искорки. Как блики на воде. Он такой плавный, такой спокойный. Такой лёгкий и такой… Такой другой. Такой не такой. Такой не тот.

Вода не огонь. Вода не может согреть. Может излечить, помочь, но не разжечь и не заставить сердце гореть.

– Что я хотел этим сказать… – прошептал он одними губами – только моё чуткое ухо могло разобрать его речь. – Может, если ты испытываешь столько боли, ты позволишь мне попробовать тебя вылечить?

А я и не знала, что ответить. Разве он может? Разве есть хоть какая-то возможность того, что он заменит мне Феникса?

И – впервые я была рада появлению Виктории – послышались аплодисменты её тонких рук.

– Братец, дорогой! Ты был великолепен. Но, мне кажется, кое-кто занял всю танцевальную площадку!

Герцог Генри сделал завершающее движение и остановился прямо рядом с сестрой. И Фениксом.

И тут мой взгляд сам упал на Феникса. Ну а как иначе? По-другому и быть не могло. Недоумённый, он хлопал глазами, вряд ли понимая, что ему стоит сделать. И стоит ли хоть что-то делать.

Тут же меня охватил стыд. Ну зачем я позволила так просто себя увести? Зачем я повелась на то, что клин выбьется клином? Хотя… разве Фениксу есть до этого дело?

– У вас очень красиво получилось, – улыбнулся наконец он. – Завидую: Её Высочество сколько ни пыталась меня…

– Ну что же ты, Феникс! Можно просто Виктория.

И вдруг меня осенило. Именно об этом только что говорил Генри! Она доверилась ему! Она так на него смотрела!..

– К тому же ты очень способный ученик. На завтрашнем балу покажешь себя и, я уверена, не подведёшь. Думаю, нам будет очень весело, – сказала она, нежно кладя ему на плечо руку.

Доверилась, доверилась, доверилась… Хотелось отвести взгляд, но мы стояли так близко друг к другу, что это было невозможно. Надо уйти… Срочно уходить!

– П-простите, мне надо отойти, – даже не потрудилась придумать отговорку я, выворачиваясь из рук герцога Генри.

Тот даже говорить ничего не стал: просто выпустил, сцепив руки за спиной в замок. Королева Виктория вдруг оживилась:

– Если это из-за меня…

– Нет. Думаю, о той ситуации на ужине речь уже не идёт, – быстро оборвал её герцог Генри.

Я уже не слушала дальнейший разговор: торопилась к лестницам как могла. Уйти, уйти, уйти… Я больше не хочу, чтобы было больно. Не хочу!

– Мира! Постой!

Этот голос… Нет-нет, не сейчас! Я вскочила на ступени, преодолевая их одну за одной. Удивительно, как я не споткнулась об этот длиннющий подол…

– Мира! Прошу тебя, подожди! Если я что-то…

Я остановилась. Матушка… За что же ты меня так мучаешь? Почему я не могу просто взять и уйти?

Я понимала, что это неизбежно, и обернулась. Феникс стоял у лестницы, опираясь на перила. Благо подниматься он не собирался.