Станем сильнее

4. Свет

Никогда не знала и даже не воображала, что подводные просторы могут быть столь обширны. Как родные бескрайние поля и холмы, дно вздымалось, омываемое лёгким течением, под которым вихрем поднимался песок. Далёкие подводные горы почти достигали поверхности, и мне представлялось, как на эти мили могли наталкиваться корабли. Водорослевые леса покачивались под нами, и начинало казаться, будто мы парим над землёй. Наверное, в том и волшебство подводной глубины: ты будто паришь и опускаешься одновременно, вокруг тебя нет низа и верха, есть лишь нечто плотное и скользящее по коже, погружающее в неизвестность. Может быть, там, рядом со звёздами, всё то же самое – само пространство, невообразимое и причудливое?

Тем не менее войско Оро, плывущее по обе стороны от нас с ним, не давало мне забыть, где мы на самом деле: мы приближаемся к битве, которая, возможно, порушит всё то, над чем так старался Феникс, – над поддержанием мира среди избранных наследников.

– Мы с тобой поведём воинов впереди, вздымая меч и копьё к поверхности, – проговорил Оро, показывая, как искрится его Зуб Акуа. Копьё Коа в моих руках точно затрепетало в ответ, и я повторила движение сына вождя. – Сегодня ты должна стать легендой. Не подведи моё доверие.

В его словах сквозило предопределение, но я и не забывала о нём: стать служительницей Ноа Ка Ваи или умереть – выбор у меня невелик. Но я не поддавалась злости от собственного положения, напоминая себе, что сама захотела помочь их народу.

– А что, если… я не очень уверена в том, что делать? – пролепетала я, ловя на себе напряжённый взгляд Оро.

– Если ты уверена, что ты герой, то озарение Коа придёт к тебе само.

Было бы всё так легко… Я не стала говорить Оро правду, но тот, кажется, и без меня заметил мои сомнения: в конце концов, по поджатому хвосту это несложно понять.

– Зачем же мы дали тебе Копьё Коа, если ты не готова?

– Оно само позвало меня, – оглядела я наконечник, – не знаю почему. Может, потому что я хочу защищать…

А защищать кого? Народ Оро, который я едва знаю, но к которому у меня проснулось неожиданное сочувствие? Себя, вынужденную исполнять чужую волю? Феникса, судьба которого теперь находится в моих руках?

– Этого хватит… Думаю, – произнёс Оро слегка отстранённо.

Верил ли он своим словам? Сквозь его непоколебимую уверенность проскользнула тень сомнения. Я не стала заострять на ней внимание – даже не из-за собственной безопасности, а из-за самого Оро. Боюсь, сейчас не время, чтобы лишать его уверенности в себе.

Наконец мы завидели вдалеке противника. Сперва он больше походил на точки в дали глубин, рыбные косяки среди подводных лесов, но по мере приближения мы различали каждого, видели воинов одного за другим, плывущими, точно единая волна. Русалки сильно отличались от рыболюдей: вместо ног у них хвосты, а верх человеческий, совсем как у Феникса или Захарии. У многих из них было практически человеческое тело: перепонки между пальцами, плавники на руках и прочие мелкие детали едва-едва отличали их от прочих смертных.

Похоже, оба войска знали о месте и времени битвы. Ни рыболюди, ни русалки, судя по всему, не были склонны к подлости: за время пребывания с рыболюдьми я это усвоила. Русалки же пошли навстречу, скорее, не от мудрости, а от ума: они в целом выглядели более развито со своим блестящим оружием, роскошными доспехами и продуманными построениями.

Стены войск двигались друг на друга постепенно, плывя лицом к лицу. Точно две морские волны, столкнувшиеся и решающие, какая из них выживет, а какая растворится в морской пене. Держась рядом с Оро, я наблюдала за тем, как рычали и рвались вперёд наши воины, а русалки и русалы с презрительным снисхождением взирали на «дикарей». На мгновение мне захотелось показать им величие, как-нибудь что-нибудь придумать, но мои мысли повернули в иное русло, когда крупный рыболюд рядом со мной клацнул зубами, чуть не откусив одному из русалов нос. Так или иначе, оба войска хороши: оба тонули в ненависти.

В конце концов мы с Оро замедлили ход, и юный сын вождя столкнулся взглядом с ней. Её невозможно было спутать с кем-либо другим. Русалка с пышными волнистыми волосами, овеваемыми волнами от движения войск, держала в руке копьё с тремя наконечниками – «трезубец».

– Полемарх и дочь императора Адрастея, – сказал Оро на эдельгвирском с заметным говором.

– Сын вождя Оро, – ответила она на ноа-ка-вайском неожиданно чётко и ясно.

Они смотрели друг на друга, и, кажется, не говоря ни слова, боролись одними взглядами. У меня отчего-то вспыхнула надежда, что они решат судьбу своих народов этим сражением друг с другом, скрестив взоры или мечи, но напрасно.

– Мы думали, что можем сосуществовать мирно, – начала полемарх («воевода») Адрастея, гордо вскинув подбородок, – но ваше дикое общество не понимает границ дозволенного.

– Ведь нам можно лишь преклоняться перед вами, не так ли? – слегка двинулся к ней Оро, щурясь и сжимая в руке рукоять Зуба Акуа. – Дозволено сидеть смирно, пока вы захватываете наши земли, стремясь навести там свои порядки?

– У Ноа Ка Ваи нет границ, ведь вы даже не государство. И если эти границы есть, то вы каким-то образом умудряетесь их нарушать своими варварскими набегами.

– Вы даже не знаете, где наши с вами границы, Адрастея?

– Боюсь, даже если бы вы с ними определились, вы бы и их нарушили.

Словесная перепалка затягивалась, и воины с обоих сторон начинали подаваться вперёд. Оставалось совсем немного до столкновения. Надо что-то предпринять?..

– Оро, ты же сам говорил, что в переговорах нет смысла, – тихо проговорила я, однако воевода-русалка без труда услышала меня.

– Кстати, интересно, сын вождя, неужели ты привёл великую княжну Миру, чтобы шантажировать меня?

Я на мгновение застыла, волосы и мех привстали от удивления. Осознав, как нелепо выгляжу, я вздрогнула, опомнившись, и ответила:

– Великая княжна Мира может сама говорить за себя.

– Княжна – наша героиня. Мы позвали её присоединиться к нашему войску. Она согласилась и взяла Копьё Коа. Оно выбрало её.

Сперва яркие глаза Адрастеи сощурились, но потом я заметила в них блеск. Полемарх сопроводила его усмешкой.

– Вот оно, значит, как, – покачала головой она. – Сын вождя Оро не уважает право своей союзницы на слово.

– Как ожидаемо от русалки – переворачивать смысл чужих слов с ног на голову, – вспылил Оро. Кажется, Адрастея задела его за живое.

– Лишь констатирую факт, – повела плечом Адрастея и обратилась уже ко мне: – Я же не стану следовать его примеру и спрошу вас, великая княжна. Что же вы делаете по ту сторону? Чем этот гнусный дикарь запугал вас?

Впервые столкнувшись с выбором, я осознала: Адрастея же наследница. Я не могу выбрать одного: к Создательнице Феникс должен привести обоих, и никого нельзя обделить. Поэтому благосклонная надменность будущей императрицы и праведный гнев Оро ставили меня в неловкое положение, когда очень важно подобрать правильные слова.

– Нет, полемарх Адрастея, меня здесь не держат насильно.

Это правда, и я не могу её скрывать.

– Мои разведчики говорят, что вас взяли в плен, – опровергла мои слова Адрастея, злобно сжимая трезубец. – Возможно, они вас одурманили, а вы об этом даже не знаете. Чувствуете ли вы, что вас охватывают чужие эмоции, княжна?

От её слов во мне и вправду зародились сомнения: как я могла так просто стать их избранной, после того как они хотели принести меня в жертву? Может, на меня и впрямь что-то влияет? Я чувствую давление над собой, но чтобы чужие эмоции…

– Не дури голову нашей союзнице! – вышел из себя Оро, доставая из ножен меч.

– Кто бы говорил о дурмане, Оро, – вскинула в его сторону трезубец Адрастея. – Ты украл её у друзей, и те пришли ко мне за помощью. Наверняка великая княжна Мира захочет вернуться к ним. Верно, княжна?

Я застыла, не зная, что ответить. Оба наследника пытались всеми правдами и неправдами доказать свою силу, и я запуталась в их перепалке. Я не понимала, как не склониться в чью-либо сторону, ведь каким бы ни было моё мнение, оно не должно идти вразрез с миром между империей и свободными землями.

– Мира сама выбрала нашу сторону! – закричал Оро – впервые на моей памяти. – Она не поддастся на враньё. Невозможно проверить, сами ли согласились её друзья тебе помочь или сидят в плену.

– Так же, как и нельзя проверить влияние твоих жрецов на Миру, – надменно ответила Адрастея.

Мгновение – долгое и давящее – они не моргая смотрели друг другу в глаза. В голове проносились тысячи мыслей, тысячи слов, что могли их примирить, но все неправильные.

– В атаку! – одновременно воскликнули Оро и Адрастея, скрестив меч и трезубец.

Схватившись за копьё, я едва не попала в водоворот столкнувшихся стен. Стен врагов, стен войск, стен живых рыболюдей и русалок, смешавшихся в беспорядке битвы. Копьё Коа словно оберегало меня, не позволяя потеряться среди оружий, вот-вот готовых пронзить меня насквозь.

Я лавировала между ударами и искренне искала выход наружу, лишь бы вдохнуть воздуха, хотя бы понять, что происходит. Наверное, я всё-таки не тот герой, на которого надеялся Оро: не могу я противостоять неизвестному врагу – в этом нет ни чести, ни храбрости.

Поток двигался настолько быстро, что я не успевала и подумать: я выскакивала туда, куда глаза глядят. Каждое движение – как у змия: ловкого, без рук и ног, без костей. Изгиб, уклонение, рывок – и я за пределами стены.

Будто я вдохнула воздух, которого нет: этот водоворот погружал и топил, несмотря на то что дышишь водой. Я наблюдала за тем, как сталкивались, отскакивали, рвались войска то ли как звери, с безумным остервенением, то ли как разумные существа в стремлении сохранить порядок. Однако единая стихия закручивала, вертела их, пережёвывала и выплёвывала. Непривычный звон и гомон сменились жутким бурлением.

А посередине – очаг. Битва Оро и Адрастеи велась не на жизнь, а на смерть. Вокруг них войска рассеивались, точно образуя невидимый пузырь. Даже перед чужими воеводами они отступали, не смея помогать одной или другой стороне. В воде они вились, как мелькающие искры железного трезубца и белого зуба-клинка.

Вдруг Адрастея всплыла вверх, оставив Оро под собой, однако не помчалась назад, а крикнула, вскинув трезубец:

– Огонь!

Я замерла. И впрямь, огонь. Падающей звездой он мелькнул со стороны поверхности и будто приземлился в воде, замедляясь и загораясь рыже-красным свечением. Я не верила своим глазам: как пламя выжило в такой глубине? Как способно выжить? Что за непобедимое оружие находится в руках эдельгвирцев?

Огонь постепенно преобразовался в фигуру человека, и на этот раз меня саму охватило пламя, и непонятно было – отчаяния или ярости. Ведь той фигурой, тем могучим силуэтом оказался обычный человеческий мальчишка, тем не менее искрящийся силой, – Феникс.

– Мира! Останови его! – приказал Оро, но я не представляла, как это сделать.

Я не могла ни подобраться к Фениксу, ни попросту причинить ему боль. Я сжала Копьё Коа, надеясь, что то даст мне ответы, но оно лишь полнилось силой – не мудростью.