Игроки поневоле

Он даже притормозил, соображая, а стоит ли при таком раскладе везти ведьму на остров. Получалось — не стоит. Но хотелось! Вот ведь какое странное дело!

«От зомбака заразился, хоть вроде и не ел его!» — пришел к выводу Бдыщ и сердито погреб к острову, четко понимая, что делает что-то не то, не гоблинское.

Щелк! Разом пропало ночное зрение. Ну да, середина ночи, суточное обновление локации, но как не вовремя! Одна надежда, что до своего острова он и с закрытыми глазами выгребет. Ну и какие-никакие звезды на небе светят. Так себе свет, но гораздо лучше, чем ничего.

Он действительно выгреб. Прихватил плотик и поплыл обратно, толкая его перед собой и кляня на чем свет стоит неведомых шляхтичей. Потом понял бесплодность ругачек и принялся мыслить продуктивно, то есть прикинул возможные в их ситуации меры предосторожности. Получалось — не такая уж у них с зомбаком безвыходная ситуация, имеется и на ведьму управа!

Он повеселел и загреб энергичней.

Зомбак торчал в камышах унылым столбом все так же с ведьмой на руках. Бдыщ даже с уважением подумал о его несгибаемости.

— Что стоишь, грузим этот комок грязи и домой! — тронул он лапкой зомбака.

Тот вздрогнул и очнулся.

— Бдыщ… — тихо сказал зомбак. — Я думал, ты уплыл. Любой гоблин на твоем месте уплыл бы. А ты вернулся…

— Ну, мы же друзья, — неловко пробормотал Бдыщ, и внутри у него снова растеклось удивительно приятное, такое необычное и непривычное тепло.

— Друзья, — печально прохрипел зомбак. — А я к тебе с ведьмой… А она тебя убьет…

Бдыщ ободряюще хлопнул его по плечу:

— Все не так плохо, друг! Ведьма — воин третьего уровня! Нам пригодится! Отмоем, приведем в чувство и уговорим помогать! Ну, в благодарность за то, что спасли! Вместе с ней мы монстров на ниточки размотаем! Жизней наберем штук по двести, некротической энергии под завязку, а если она согласится, чтоб мы ее съели… у, сколько новых умений откроется!

— Девочек не ем! — тихо, но несгибаемо возразил зомбак.

— А жаль! — вздохнул Бдыщ. — Значит, останешься голодным. Ну, грузимся и поплыли!

И они поплыли. Ведьма бесформенным комком на плотике, Бдыщ слева, а зомбак держался за правый борт, и хорошо держался, как будто родился на болотах! Вот что животворная тяга к девочкам делает!

И они нормально доплыли бы, не вздумай ведьма очнуться.

Сначала у нее открылись глаза. И уставились на голову Бдыща, торчащую из воды практически нос к носу с ней. И раскрылись широко-широко. А потом еще шире! Ну да, неохотно признал Бдыщ, и был не красавец, а после ныряния в болоте вовсе стал пугалом, понятно, что ведьма удивилась.

Но, кажется, ведьма не удивилась, а испытала что-то другое. Когда удивляются, не отодвигаются ведь на другой край плотика? А ведьма отодвигалась от него задом, пока не наткнулась на руку зомбака, он же держался за плотик с другой стороны. Она живо развернулась… Бдыщ представил, что она видит, и замер в нехорошем предчувствии. Голова зомбака, торчащая вплотную к тебе из воды, да окутанная тиной, да в ночных сумерках… йо, а у него еще ж и глаза светятся! Недавно и сам Бдыщ от такого вида сразу окочурился бы! Но прошедшие сутки принесли столько новых впечатлений, что начисто отшибли способность пугаться… ну, по крайней мере, пугаться зомбака.

А ведьма испугалась, и над болотом раздался пронзительный визг:

— И-и-и-и!

Девчачий такой, в смысле — аж уши режет.

— А-а-а! — ответно взревел зомбак.

Бдыщ озадачился — ну и что этим «а» зомбак хотел сказать? А-атличная шутка? Как-то не подходит, не до шуток тут… Или просто орет? Или не просто, а от страха?

Зомбак заткнулся резко, словно захлебнулся. Через мгновение до Бдыща дошло — так захлебнулся же! Сорвалась от неожиданности рука, а плавучесть отрицательная, и сил на плаванье не осталось! Или другой вариант — ведьма столкнула! А перед этим навернула. С ноги. У-у, ведьма!

И Бдыщ нырнул под плотик спасать неравнодушного к девочкам мертвяка.

— А-а-а! — взревел снова зомбак, извлеченный из воды.

— Ну-ну? — подбодрил его Бдыщ, пристраивая к краю плотика.

— А-ашибка вышла! Не девочка! У, ведьма!

Все же навернула, понял Бдыщ. И навернула с ноги. И сразу поумнел, вот удивительное дело!

— О, дошло? А я предупреждал! Она сейчас еще навернет!

— Эй, а вы кто? — раздался озадаченный голос ведьмы.

— Не видишь, что ли? — огрызнулся Бдыщ.

— Я-то вижу! У меня ночное зрение седьмого уровня! И вижу я две кочки! Но кочки не разговаривают! Так что наверну-ка вас на всякий случай…

И между поднятыми руками ведьмы начало разгораться зловещее свечение.

— А-а-а! — придушенно засипел зомбак, теперь однозначно от ужаса.

А Бдыщ собрал остатки смелости, решился и дернул плотик изо всех сил! Ведьма взмахнула руками и булькнула в болото, нелепо задрав кверху тощие ноги. Как говорится, снова вверх тормашками. И зловещее свечение угасло. А ведьма поискрила, поискрила и печально исчезла под водой. Наверняка тоже плавучесть отрицательная.

«Поздравляем! — издевательски оповестила табличка. — Вы победили ведьму! Ваш долг за ночное зрение успешно погашен».

Бдыщ отмахнулся от таблички, нырнул за ведьмой и вытянул к воздуху. Развернул плотик к острову и прицепил ее сбоку, рядом с зомбаком. Ведьма вцепилась намертво, совсем как зомбак. А зомбак шарахнулся от нее, как от ведьмы.

— На берег ее! — захрипел он.

— На остров! — возразил Бдыщ.

— На берег!

— Вот и плывите! — сдался Бдыщ. — А я на остров.

Зомбак посопел, но тоже сдался. Вдвоем они кое-как дотолкали плотик до острова. Вылезли на такой ненадежный, колышущийся, но такой милый сердцу покров плавающей травы. И Бдыщ повалился без сил. Рядом присел зомбак. Ведьма комком грязи заползла на островок с другой стороны.

— На берег! — категорично сказал зомбак. — Почему ты такой упрямый, как… как гоблин⁈

— Ты забыл? — устало прошептал Бдыщ. — Я не тварь десятого уровня, я даже не зомбак второго. Я — маленький болотный гоблин, нулевка. У меня до берега не хватит сил. Сам я могу долго плавать, но с плотом, да еще таскать кого-то туда-сюда, из воды вытаскивать…

Звездное небо внезапно закружилось у него перед глазами.

— Ой, кажется, у меня кончились силы… — пробормотал он. — И умения… и навыки…

Последнее, что он увидел перед тем, как упал в темноту — виноватое лицо зомбака над собой.