Небесный странник. Сборник. Книги 1-3

Взаперти

Стук камней продолжался довольно долго – чируки закладывали лаз на совесть. Когда он, наконец, утих, мы какоето время сидели молча, осознавая произошедшее.

«Хоть бы Кандир поскорее вернулся, всетаки при свете не так тоскливо», – подумал я.

– Воздух сюда откудато поступает, – сказал вдруг Кемир. – По крайней мере, не задохнемся.

Ну, это не новость, я уже два раза проверил, чтобы точно не ошибиться. Намоченный слюной палец явственно холодило с одной стороны, а это говорило о присутствии сквозняка. Ну а где сквозняк, там и приток воздуха.

– Чтото не понятно: ладно я, а вас что, со мной за компанию похоронили?

На этот раз голос принадлежал навигатору Габстелу. Слабый, едва слышимый, но это означало: он жив, пришел в сознание и даже пытается шутить. Выходит, не зря мы его на себе тащили. Только надолго ли он жив? Впрочем, как и мы все.

– Получается, так, – с какойто обреченностью произнес Кемир.

Надо же, не такой уж он и хладнокровный, как я было подумал. Хотя в такой ситуации любой голову потеряет.

– Кстати, у меня же гдето свеча должна быть, – по раздавшемуся звуку стало понятно, что Кемир хлопнул ладонью по лбу. – Специально с собой прихватил. Вдруг, думаю, в руинах Древних пригодится. Сейчас зажгу.

Кемир запалил фитиль удара с четвертого, и вскоре свеча, потрескивая, разгорелась, освещая наши не самые радостные лица.

Габстел лежал, прикрыв глаза, и я уж было подумал, что он снова потерял сознание. Но нет, он вдруг улыбнулся и сказал:

– С моим предком бывало всякое, но чтобы заживо похоронить – такого с ним точно не случалось.

Он попробовал шевельнуться, вздрогнул от боли, и лицо его искорежила мучительная гримаса.

– Чтото Кандира долго нет. Кандир, ты где там пропал? – Обст крикнул во весь голос, который оказался таким зычным, что у меня чуть уши не заложило.

Мы все прислушались, ожидая ответа. Тишина.

– Что будем делать, капитан? – спросил у меня Тлисор.

Я пожал плечами:

– Для начала дождемся Кандира с фонарем. Со свечой разглядеть чтолибо вряд ли удастся. Да и надолго ли ее хватит? И действительно, куда он делся?

– Кандир! – Обст заорал снова.

Мы снова прислушались, ожидая ответа, но тщетно.

– Подождем еще. Если Кандира долго нет, может, он чтото нашел, – чтобы хоть както всех подбодрить, высказался я.

– Хорошо бы выход, – выразил Обст нашу общую мысль.

На душе было очень тоскливо. На пустом месте вляпаться в историю, из которой будет трудно, если вообще возможно, выкарабкаться. И какого, спрашивается, я вообще в нее ввязался? Что я, руин Древних никогда не видел? Да больше, чем все здесь вместе взятые, а возможно, и чем вся команда «Иоахима Габстела». И сколько мы здесь протянем без воды и пищи? Ладно без еды, без нее обходиться можно долго, а вот без водыто точно долго не проживешь.

Пальцы катали в кармане орешеккуири. Не сработал он на этот раз как оберег. Хорошо, хоть сам сможет помочь. Если откусывать от него по крупинке, по самой малости, то хватит надолго, возможно, недели на две, а то и на три, – куири не простой орешек, особенный. Люди, рассказывающие о его чудесных свойствах, нисколько не лгут.

Только есть ли в этом смысл – оттягивать смерть? Но и умирать за компанию тоже очень не хочется.

Я достал орешек, полюбовался, отведя руку, его изумрудным сиянием. Он и с виду выглядел как драгоценность.

– Куири? – слабым голосом поинтересовался Габстел. – Таких никогда не видел.

Еще бы, такие очень редки, один на тысячу, а то и на все десять. Орешки изумрудного цвета, светящиеся изнутри, ценятся так, что и за пару пригоршней золота не купишь. Я изо всех сил сжал орех в кулаке, но он даже не дрогнул.

«Надо же, – изумился я. – На Гаруде у меня легко получилось расколоть его пальцами. Наверное, потому что тогда от этого зависела жизнь Николь».

Под ударами рукояткой кинжала, одолженного у Тлисора, куири не устоял.

– Держите, Габстел, – протянул я ему ядрышко ореха. – Надеюсь, у вас хватит сил его разгрызть? Или лучше растолочь?

Куири ведь ценятся еще за лечебные свойства, воистину волшебный орех.

– Вкусно, причем очень, – похрустев орехом, заявил навигатор. – Жаль, что он у вас единственный, – хохотнул он, на этот раз даже не поморщившись от боли в груди. – Может, расскажете, Сорингер, как он попал вам в руки? Думаю, история будет очень увлекательная.

«Смотритека, разговорился! – удивился я. – Неужели куири так быстро подействовал? С другой стороны, почему бы и нет? Слышал я рассказы, как такими орехами со смертного одра поднимали».

– Только после вас, Габстел. Знаете, в скором времени мне предстоит отправиться на Острова, открытые вашим славным предком, – если еще раньше на тот свет не отправлюсь. – И мне очень интересно: почему каждый из них назван какимнибудь цветом?

– А, это еще та история, – довольно бодрым голосом откликнулся навигатор. – Был в экспедиции один художник, и эти названия – полностью его заслуга. Не поверите, честь назвать их он выиграл в кости, ну а с фантазией у него, как выяснилось, не очень. Он, кстати, так на Островах и остался.

– Умер, что ли? – поинтересовался Обст.

– Нет, отказался возвращаться. Встретил на одном из них любовь всей своей жизни.

Габстел точно ожил, он даже попытался приподняться на локте.

– Лежите, лежите, – прижал его плечи к земле Кемир. – Самочувствие от куири улучшается быстрее, чем заживают раны. Так что лучше не шевелиться.

– Туши свечу, Кемир, – сказал я, заметив, что она уже успела догореть почти до половины. – Чтото действительно Кандир долго не возвращается, не пришлось бы его искать.

Уже в темноте Обст пару раз крикнул имя Кандира, но ответа мы снова не дождались.

«Что же с ним могло случиться? – недоумевал я. – И по всему выходит, мне самому придется его искать. Или послать Обста. Нет, лучше Тлисора, он мельче, что в такой теснине немаловажно. Нет, лучше уж самому, – после короткого раздумья принял я решение, нащупав рукоять короткой абордажной сабли, внешне так похожей на мачете – Хуже нет, чем вот так сидеть и ждать».

– Ну так что, Сорингер, расскажете нам, откуда взялись у вас редкие орешки изумрудного цвета? Я таких и не видел никогда раньше, а уж о том, чтобы и попробовать, даже не мечтал, – в голосе навигатора явственно слышалось веселье.

Но это не его воля – так действует куири. Рассказывают, с их помощью даже от черной ипохондрии избавляют. В данной ситуации мне и самому бы избавиться от нее не помешало, впрочем, как и всем другим.

– После расскажу, Иоахим, как только на корабль вернемся, – пообещал я. – Сейчас необходимо разыскать Кандира. Кемир, давай свечу, кресало и все остальное. На всякий случай, вдруг понадобится. Вы уж тут какнибудь и без всего этого обойдетесь.

Ползти в темноту не хотелось до нервных колик, но деваться некуда: Кандира необходимо отыскать. Вдруг он застрял в какойнибудь щели и не может выбраться. Давно уже следовало отправиться на поиски.

Жаль только, ножны от сабли обронил, ими удобно было бы тыкать перед собой, как слепец тростью, свечи надолго не хватит, и ее необходимо приберечь. Саблей же – много шума получится. Кто знает, что ждет впереди и стоит ли заранее выдавать свое приближение?

– Ну все, парни, я пошел.

Вернее, пополз, на карачках. Свод невысокий, еще и с выступами, и можно приложиться так, что мало не покажется. На всякий случай я прикрыл голову ладонью, какаяникакая, а защита, правую руку с саблей вытянул вперед, поводил ею по кругу…

– Удачи, капитан, – послышалось за спиной.

«И вам не хворать», – буркнул я под нос; лезть в темноту упорно не хотелось.

К счастью, долго блуждать не пришлось. Едва стихли голоса покинутых мною людей, как впереди появились отблески света. Судя по заигравшим теням, свет двигался вместе с тем, кто нес его в руке. Фонарь точно был мой, он немного синевой отдает, но кто его нес, еще неизвестно. Вполне возможно, что и не Кандир, и потому я прижался спиной к стене, отведя руку с саблей для удара. Свет все приближался, пока, наконец, не появился сам Кандир. Но в каком виде! Промокший до нитки, с лицом, полностью залитым кровью.

Шел он с трудом, часто хватаясь руками за стены. Фонарь болтался на шнурке у него на груди.

– Кандир, что случилось? – бросился я навстречу. – На тебя напали?

– Нет, капитан, – он поводил перед собой рукой вместо того, чтобы покачать головой, наверное, чтобы ее не тревожить. – Далеко еще до наших?

– Тут рядом, – заверил я.

Взять его под руку я не смог, щель оказалась слишком узка. Но на всякий случай держался вплотную за его спиной, чтобы успеть подхватить оседающее тело. Наконец мы добрались до своих.

– Все потом, потом, – устало сказал Кандир в ответ на вопросительные взгляды людей, прислоняясь спиной к камню стены и сползая на землю. – Дайте немного в себя прийти.

Я уселся чуть в стороне, держа под рукой саблю и направив фонарь так, чтобы он освещал не только людей, но и часть подземного коридора. Пока Кандир не расскажет, что с ним произошло, нужно быть наготове, мало ли с кем ему пришлось столкнуться. Уходил он с кинжалом, но вернулся без него.

– Сначала рану перевязать, – сказал я, видя, что Кандир открыл глаза и собирается чтото сказать.

Голову ему рассекло ужасно. Похорошему, сначала бы зашить, иначе рубец останется в палец толщиной. Но где тут, хотя бы перевязать. Кровь уже унялась, но стоит только резко шевельнуть головой или напрячься…

«Неважное у меня воинство, – подумал я, оглядывая всех. – У Кемира щеку разбарабанило так, что он ее рукой поддерживает. И у Обста, оказывается, рана открылась».

Сейчас, когда он обматывал голову Кандиру лоскутом, снова оторванным от рубахи Тлисора, темное пятно на одежде бросилось в глаза.

– Обст, – обратился я к нему, когда он закончил перевязку. – Давай замотаю плечо чемнибудь.

– Не надо, – ответил он. – Вскользь зацепило, царапина. Только жжется, собака.

«От царапины столько крови не натечет, но как знаешь».

У самого меня жгло спину, особенно когда шевельнешь левой лопаткой. Но по сравнению с остальными – точно царапина. Кандир выглядел еще хуже Габстела, ему бы тоже куири отведать. На «Небесном страннике» еще один остался, знал бы, оба с собой прихватил. Хотя тут их целая пригоршня понадобилось бы. Один Тлисор у нас целым остался, только рубаха почти вся на перевязки ушла.

– Там далеко проход тянется, – неожиданно заговорил Кандир. Заговорил тихо, нам даже пришлось прислушиваться. – Поначалу совсем узкий, в иных местах думал, не протиснусь. А затем начинается пещера. Огромная такая, и потолок высоченный, чтобы его увидеть, голову пришлось задирать. Но там везде тупики.

Все помолчали.

– А свет нигде не пробивается? – наконец поинтересовался Габстел.

– Свет? – на мгновение задумался Кандир. – Как будто бы не видно нигде.

– А фонарь, ты фонарь выключал, чтобы в темноте посмотреть? – пришла мне в голову мысль.

Свет от фонаря Древних очень яркий, попробуй, увидь другой. Да и наверху вечер уже должен наступить, если не ночь.

– Нет, капитан, осмотреть пещеру без света мне и в голову не пришло, – и Кандир осторожно ее потрогал.

В голосе его чувствовалось сожаление, что он не догадался о такой малости.