Небесный странник. Сборник. Книги 1-3

– Ну а дальшето что? – это уже Обст, нетерпеливо.

– Дальше? Дальше я увидел еще одну щель, слышно было, как внизу вода шумит. Дай, думаю, и ее осмотрю, мало ли, должна же вода куданибудь вытекать? Полез я в нее, а там камни мокрые, ну и соскользнула нога. Благо, что не очень далеко лететь, но головой я приложился так, что даже не представляю, сколько там пролежал без сознания. Хорошо хоть мелко. А вода ледяная. – Кандир передернул плечами от озноба. – Она меня в чувство и привела. Как я наверх выбрался, сам не пойму, – закончил он свой рассказ.

– Господина навигатора мы туда сможем перенести? – сидеть здесь смысла нет. И места мало, и – в пещере есть вода, а это уже коечто. А там, глядишь, и выход наружу найдем.

– Сможем, – не задумываясь, ответил Кандир. – Только в одном месте очень уж узко, но протиснуться можно.

– Ну и чего тогда откладывать?

Перед тем как отправиться в путь, я спустился и внимательно осмотрел то, что когдато было входом в эту проклятую щель в скале.

– Ну что там, капитан?

– Да ничего хорошего. Чируки прикрыли лаз плитой, а уже затем завалили ее камнями. Киркой долбить нужно. К тому же тут не размахнешься.

И еще я забрал мешок, набитый мешками. Он слез со спины, когда меня за ноги вытягивали наверх. Вещь нужная, пригодится. Например, на землю положить, чтобы не на голых камнях спать, если придется. Или просто присесть на него. Мешки хорошие, не из рогожи, из парусины. Да и не весят совсем ничего.

Тут я и заметил обломок стрелы, торчащий из мешка. А с другой стороны, там, где он когдато прижимался к спине, виден был самый край наконечника.

«Это что же получается? – удивился я. – Мешок меня от смерти спас. Стрела бы как раз под левую лопатку угодила, тото там жжется».

Шли мы долго. Навигатора несли на руках, хотя он все время порывался идти сам, так действовал на него куири. И только в одном месте, там, где стены сузились настолько, что пришлось протискиваться боком, он сделал несколько шагов, цепляясь за камни руками, – чтобы сразу же опуститься на землю. Дальше ход действительно расширился настолько, что можно было идти вдвоем, даже не соприкасаясь плечами.

Обнаруженная Кандиром пещера поражала размерами и высотой свода. Но сколько мы ни всматривались в темноту, погасив фонарь, – тщетно, ни одного лучика света увидеть не удалось.

– Наверное, ночь на дворе, – предположил Тлисор. – Хотя кто его знает, поди, определи тут чтонибудь под землей.

Снова включили фонарь, посидели, помолчали, привыкая к очередному разочарованию. Обст извлек откудато изпод одежды плоскую металлическую баклажку. Когда он встряхнул ее, по звуку стало понятно, что она почти полная.

– Ром, – пояснил он. – Тоже на всякий случай прихватил. Кемир свечу, а я это. – И Обст снова встряхнул баклажкой. – Надо бы ее освободить: Кандир говорит, вода гдето рядом, а набратьто и не во что.

– Разумно, – согласился я, принимая от него флягу. Пить очень хочется, самое время глотнуть доброго крепкого рома. Авось, и жизнь проще покажется.

Ром, конечно, был не итайским, но показался мне на удивление вкусным. А главное – настолько крепким, что после пары глотков настроение действительно немного улучшилось.

– Обст, а чего ты раньше молчал? – поинтересовался я, передавая баклажку Тлисору. – Когда, например, Кандиру голову перевязывали? Залили бы ему рану, глядишь, и заразу какуюнибудь убили.

– Еще чего! – возмутился Кандир. – Добро переводить. И так заживет.

Он сделал из баклажки несколько глотков.

– Ты поосторожней, – предупредил его Обст. – Ром крепкий, как бы тебе хуже не стало. Голова всетаки.

– Ааа, – отмахнулся тот. – Вот если бы не выпил, точно бы стало.

Кемир хлебнул пару раз, придерживая рукой раненую щеку, Габстелу даже не стали предлагать. Хотя он и не настаивал, понимая: ром очень крепкий, рана у него в груди, и, если закашляется, будет много хуже. Но Обст нашел выход.

Он тряхнул баклажкой, в которой еще чтото оставалось, и сказал:

– Водой развести, почти вино получится. Виното господину навигатору точно можно. Кандир, показывай, где тут воды набрать?

Тот с явной неохотой начал подниматься на ноги, и Обст махнул рукой:

– Сиди уж, – после чего обратился ко мне: – Капитан, позвольте фонарь на время.

– Ты поосторожней там, – напутствовал Тлисор. – Под ноги смотри.

Я смотрел вслед уходящему Обсту и думал: «Не похож он на обычного окудника. У них, как правило, столько гонору, что не подступись. Да и сам он в каюткомпании совсем подругому себя вел. Как всетаки обстоятельства людей меняют. С другой стороны, о людях, работающих в ОстЗейндской Торговой Компании, раньше у меня тоже совсем другое мнение было. Как выяснилось, вполне нормальные люди, разные, как и везде».

Вскоре вернулся Обст и первым делом напоил навигатора. На удивление, остальные от воды отказались, и только Кандир надолго припал к горлышку.

«Вероятно, у него жар, – решил я, – тото у него лицо будто огнем горит».

– Все, парни, спать. Поспим, а там уже будем решать, как и что делать дальше.

Свет выключать я не стал: фонари Древних работают вечно. Лежа на холодных камнях, я долго ворочался, пытаясь уснуть. Казалось бы, за день столько событий произошло, устал как ездовой пес, перенервничал, – но на голодный желудок спать получалось плохо. Как выяснилось, не мне одному.

– Получается, капитан, вы единственный, кто мешок не бросил, – приподнялся на локте Тлисор.

– Получается, так, – пришлось мне согласиться, не понимая, к чему он клонит.

– Жаль, что ваш мешок не с харчами был, – с сожалением вздохнул тот.

* * *

Сколько мы проспали, определить было невозможно. Но почемуто все дружно решили, что утро уже наступило. Первым делом я взглянул на Габстела – самое тяжелое ранение у него. На удивление, он выглядел лучше всех остальных раненых. Рана Иоахима не зажила, но вел он себя даже веселее, чем тот же Кандир. Или Кемир, чья щека приобрела совсем уж чудовищные размеры.

Обст снова сходил за водой и на этот раз вернулся значительно быстрее – дорога была уже знакомой. Одной баклаги воды на всех не хватило, и потому ему пришлось идти снова. На этот раз он прихватил с собой Тлисора, заявив, что он уже ноги сбил и потому ходить за водой придется по очереди. Затем мы, погасив фонарь, долго всматривались в темноту, пытаясь обнаружить хоть малейший отблеск света. И опять тщетно: вокруг простиралась кромешная тьма. Наконец это занятие всем надоело.

– Обст, Тлисор, – окликнул я, зажигая фонарь. – Давайте осмотрим пещеру. Только очень тщательно. Думаю, не стоит говорить, как много зависит от нашей внимательности.

Втроем мы прошли по кругу, старательно всматриваясь в стены, потолок, а заодно уж и пол. Вдруг в нем найдется трещина? Затем несколько раз пересекли пещеру наискосок, каждый раз огибая груду камней посередине, похожую на жертвенный алтарь. Сначала я так и подумал, но, приглядевшись, понял, что к творениям человеческих рук эти камни не имеют никакого отношения.

Внимательно, но тоже безрезультатно исследовали проход, ведущий туда, где так неудачно сверзившийся Кандир нашел воду.

«Да уж, – думал я, глядя на щель, на дне которой бился буйный поток, и чувствуя под ногами осклизлые камни. – Повезло ему, что вообще голову не свернул».

Проход оканчивался тупиком, а в щель мне все же пришлось спуститься. Обжигающе ледяная вода, доходящая почти до колен, сбивала с ног, но я честно исследовал места, откуда она вытекала и куда уходила. Ничего утешительного: я убедился, что стоков хватает, но ни в один из них даже голову не всунуть – слишком узко.

Хотя высота щели едва достигала груди, наверх мне помогли выбраться Тлисор с Обстом, вытянув за руки.

– Надо же, как Кандиру удалось из нее вылезти, да еще и в таком состоянии? – удивился Тлисор.

– У него и спроси, – ответил Обст.

Напоследок мы оставили узкий коридор в скале, по которому добрались сюда, внимательно осмотрев и его. Затем по очереди приложились плечом к каменной плите, перекрывавшей вход, и даже попробовали надавить все вместе.

Хуже всего было увидеть, когда мы вернулись, глаза людей, полные надежды, и разочарование, отразившееся в них после того, как Тлисор объявил:

– Бесполезно.

К тому времени уже сильно хотелось есть.

«Да уж, – размышлял я. – Действительно, и чего в моем мешке не оказались продукты? Например, колбаска с чесночком, свитая спиралью и увязанная веревочкой. Или мясо, неважно какое: вареное, копченое, пусть даже солонина. На худой конец сухари, ведь даже они защитили бы мою спину ничуть не хуже пустых мешков».

Неожиданно мне пришла в голову другая мысль: воздух в пещере чист и свеж. Откудато он поступает? Так может, стоит найти, откуда именно? Должна же быть какаянибудь щель, дыра, а то и целый проход, до сих пор не замеченный нами».

На такое дело не жалко было и огарка свечи, несмотря на опасение остаться совсем без света. Конечно, если разобраться, фонари Древних не вечные, и мой с равной вероятностью может светить еще полвека, а то и несколько веков – или погаснуть в любое мгновение. Но с его помощью невозможно уловить дуновение воздуха и определить направление потока, а крохотный огонек свечи сделает это легко.

Не повезло и тут. Обследовав с помощью свечи все, что можно, полностью ее при этом спалив, мы пришли к выводу: воздух поступает откудато сверху, с потолка пещеры. А может быть, нет. Но откудато точно дуло: пламя свечи колебалось, причем в разных местах – в разные стороны, и упорно отказывалось указать одно направление.

– Лучше бы я ее съел! – в сердцах заявил Тлисор. Затем, подумав, добавил: – Мы съели.

Усевшись на камень, я внимательно посмотрел на моих товарищей по несчастью. Несомненно, все они очень проголодались, но печати отчаяния на лицах ни у кого еще не проявилось. Унылыми были все, а Кандир и вовсе выглядел несчастным и измученным. Но это легко объяснимо: изза раны на голове к утру он почувствовал себя намного хуже – его лихорадило от жара.

Один лишь навигатор Габстел спал со счастливой улыбкой на лице. Тоже понятно: орешкикуири, помимо других воистину волшебных свойств, дают еще и легкую эйфорию. Даже обыкновенные, синезеленые или просто зеленые. Что уж говорить о тех, чей цвет так похож на изумрудный и которые как будто светятся изнутри. От такого ореха даже крошки отщипнуть достаточно, я же скормил навигатору целый. Но пройдет время, день, возможно два, а если судить по Николь, то и все четыре, – и действие куири закончится. Что будет тогда с навигатором? Что будет со всеми нами? Быстро мы не умрем – воздуха и воды в пещере достаточно, но что через несколько дней произойдет со всеми? Как мы будем глядеть друг на друга? Даже думать об этом не хотелось.

* * *

Время тянулось бесконечно медленно. А может быть, и не так: кто сможет определить без часов, без смены дня и ночи?

Мы молчали, разговаривали о многих вещах, стараясь не касаться темы еды. Раз за разом осматривали в пещере все, что можно рассмотреть. Сломали саблю в надежде пробить закрывшую вход плиту. Попытались расширить дыры там, где вода втекала и убегала. Снова спали, снова молчали, снова разговаривали, снова пытались уснуть…