Клинок Гармонии

Глава 44: Честь и слава, Гармония!

— Раз, два! Раз, два! Раз, два! — приговаривали во всю расшумевшиеся гвардейские барабанщики, что вели за собой показательный строй.

Вечер праздника обещает быть весьма интересным, учитывая то, как много времени ушло на подготовку состава и размещение украшений по всей площадке, что возвышается высоко над уровнем моря в далекой изоляции от простолюдинов.

Сегодня отмечают день основания королевского дворца, притом юбилей, и как всегда пригласили на него только привилегированных госслужащих с VIP-статусом и всех представителей нынешней гвардии среднего служебного положения и выше. Мне повезло и я-таки смогла попасть на праздник, будучи капитаном по званию, чему очень даже рада, ведь этот вечер пройдет в компании Аой, а такое случается нечасто, однако даже на месте под солнцем на ясном небе иногда проскальзывает неуместная грозовая туча.

— Скорее бы начало, надоела вся эта суета, — пробухтела та самая туча по имени Джонатан, что одним лишь своим видом напрягает достаточно сильно, чтобы испортить все настроение. — Это Ваш девятый год на месте рядом со мной, принцесса?

— Все верно, генерал, — подтвердила Аой. — Уже в девятый раз придется смотреть на весь этот скучный марш, ожидая столь же скучных выступлений с танцами и песнями на сцене.

— Что поделать, — отмахнулся он. — Мы должны чтить традиции и делать все так, как велит Его Величество Котай, однако мне, в отличие от Вас, очень даже нравятся подобные мероприятия.

— К сожалению, я не разделяю вашего воодушевления.

Даже не знаю, радоваться или плакать, ведь, с одной стороны, это мой первый год на смотровой площадке, где обычно стоят самые высшие чины бок о бок с королем, с другой стороны, я надеялась провести этот вечер в компании без противных и грозных стариков, но стоит отдать ему должное, ведь лишь благодаря отцу я стою здесь, а не на уровне рядовых, что в данную минуту истощают все силы, отдаваясь предпраздничным тренировкам.

Отсюда в самом деле раскрывается живописный вид на Гармонию, хотя по задумке архитекторов внимание должно было акцентироваться на том, что находится ровно под смотровой площадкой, а именно небольшая округлая площадь с трибунами по краям и сценой в середине, где повсюду развешаны сияющие украшения в виде разного рода блестяшек и светильников. Поначалу никто даже не думал украшать по сути своей гвардейский парад, однако в последние годы дворец стал вести прямую трансляцию происходящего для того, чтобы даже самый простой люд вроде обычных граждан или обитателей Трущоб мог позволить себе взглянуть на экраны телевизоров, что нередко можно встретить в барах или на широких улицах Гармонии.

— Что скажешь, Эмили? — внезапно обратился ко мне отец.

— Честь и слава, генерал Морроу! — воскликнула я, будучи застаной врасплох неожиданным вопросом.

— Честь и слава, капитан Морроу! — подхватил он. — Похвально, но я не приказывал отдавать честь, а лишь поинтересовался, нравится ли тебе на смотровой площадке.

— Ох, — опомнилась я, — здесь действительно чудно, заметно лучше, чем на трибунах внизу.

— Вот и славно, — улыбнулся отец, после чего отвернулся обратно к площади, продолжив наблюдать за происходящим.

У нас в семье редко бывает что-то вроде «отбросим формальности», отец постоянно строит из себя какую-то важную шишку, коей и является, что очень мешает формированию отношений отец-дочь, и это заметно отражается на мне в первую очередь, ведь ему все равно, что думает его ребенок.

— Два сапога — пара, — подумала я, вспомнив, что Аой тоже приходится как-то сосуществовать с таким же отбитым отцом.

С какой грани не посмотри, а нам обеим было бы лучше за чертами Парадного района среди действительно душевного народа, а не взаперти внутри дворца.

— Начинается, — окликнул нас генерал, подозвав поближе к себе.

Время подходило к восьми вечера, на улице уже темнело и праздничные огни горели намного ярче на темном фоне, создавая невероятный контраст. В этот момент на сцене собирались выряженные в деловую одежду люди, что зададут мероприятию стартовую атмосферу, а мы сможем хорошо разглядеть их с экранов над сценой, которые обычно можно увидеть только на состязаниях по боксу прямо над рингом.

Когда камеры были готовы, все стояли на своих местах и часы пробили долгожданные восемь, праздник начался.

— Граждане Гармонии! — голосила ведущая с экрана, стоя в середине утопающей в огнях пиротехники сцены. — Сегодня первого октября две тысячи шестьдесят первого года наш великолепный город уже в тридцать пятый раз отмечает день возведения королевского дворца, что стоит высоко над уровнем моря, освещая Гармонию всем своим великолепием! Именно в этот день две тысячи двадцать шестого года в Парадном районе впервые открыла свои двери величественная цитадель, что уже много лет служит домом для десятков тысяч служителей гвардии, тысяч слуг, королевской семье и, конечно же, Его Величеству Котаю Изуми I! С этой минуты праздник можно считать открытым, и начнется он с торжественного марша нашей гордой королевской гвардии!

Закончив свою речь, ведущая широко улыбнулась в камеру, после чего кадр переключился на заранее подготовленный строй, ждущий своего хода с минуты на минуту, и только мы одни, служители гвардии, могли увидеть, как девушка с трясущимися руками покидает сцену и скрывается где-то позади нее. Стоило начальнику парадного расчета дать команду в такт играющей на фоне музыки, как правые ноги подчиненных тотчас оторвались от земли, и рядовые гвардейцы синхронно зашагали по своему маршруту, огибая площадь по кругу.

— Тот во втором ряду начал с левой ноги, а рядовой в четвертом ряду с краю оступился — какой позор, — схватился за голову отец. — Сколько не тренируй это мясо, а все без толку.

— Да ладно тебе, никто этого даже не заметил, — подбодрила я его.

— Ага, как же, — фыркнул он, — раз уж я заметил, народ точно заметит. Кто вообще придумал вести трансляцию? Раньше мы просто перевоспитывали этих позорников, а теперь приходится сразу исключать их из состава. Кому, как не тебе знать, что оступившийся рядовой говорит о себе и о своем командире, Эмили?

— Ваша правда, генерал Морроу, — согласилась я, хотя ни капли не разделяла таких абсурдных взглядов, ведь это вовсе не значит, что оступившийся рядовой не попадет по мишени на стрельбище. Они не безнадежны, но отец этого не понимает.

Глядя на то, как он корчится от неприязни, я немного отошла назад и подозвала к себе Аой, подхватив ее под руку, после чего мы обе сместились в сторону подальше от генерала.

— Что такое? — непонимающе вопросила Аой.

— Давай свалим отсюда, — предложила я. — Мало того, что скука смертная, так еще и он стоит ворчит, не замолкая. Перекусим где-нибудь, потрещим, что скажешь?

— А если отец узнает и будет в бешенстве? — испугалась она.

— Сама знаешь, он придет только к середине праздника — мы успеем.

— Эмили, может не стоит? — настаивала Аой, метясь между желанием и страхом.

— Предлагаешь остаться здесь и упустить шанс?

— Я…

— Что за херь?! — вдруг воскликнул генерал Морроу, вероятно, снова заметив какой-то косяк.

— Решайся, Аой, — продолжила подстрекать я, стоя к ней вплотную.

По глазам было видно, что эту девушку все время стесняет страх, который она все никак не может побороть, метаясь между тем, что надо, и тем, что жаждет сердце. Давая время на размышления, я больше закапывала себя, ведь все мысли Аой в рациональную сторону всегда приводят к одному результату.

— Ваша Светлость, взгляните! — прокричал отец, не на шутку чем-то перепугавшись.

Увидев это выражение лица, я поняла, что случилось что-то действительно неожиданное, раз суровый и вечно холодный старик выпучил глаза так, что они в любую секунду готовы были выпасть наружу. Вернувшись к огражденному краю смотровой площадки, я уставилась на площадь и сразу заметила то, что никак не вписывалось в общую картину: запаниковавшие зрители, стоящая в ступоре гвардия, валяющаяся на плитке оборванная погасшая гирлянда, а в самом центре событий мелькало огромное овальное пятно, растянувшиеся по всей сцене, словно стеной. Оно было беспросветно черным в середине, словно смоль, но при отдалении от центра темнота сменялась ярко-фиолетовым свечением, которое на границах оказалось настолько плотным, что из него порой вылетали яркие хлопья, словно искры из бушующего пламени.

Трансляция прервалась, тогда один за другим из темноты начали показываться столь же темные силуэты людей, но с белыми лицами: один, три, еще три, еще двое — сколько же их там? Пускай все выходили одинаково и естественно, позже на свет появились двое других, тащивших в руках что-то тяжелое. Поставив неизвестное устройство на пол, они принялись в нем копаться, и уже через считанные секунды встали в аналогичную остальным стойку.

Я видела, как крутились части устройства, как оно с каждой секундой сияло все ярче, пока наконец не мелькнула вспышка, за которой круговой волной по площади пронеслась ярко-голубая волна, погасившая все источники освещения в округе.

— Сука! — осекся отец, а затем выхватил свой смартфон и принялся нервно нажимать на кнопки, но, судя по реакции, результата это не давало. — Они использовали ЭМИ, мы отрезаны!

— ЭМИ? — испугалась Аой, не понимая, что происходит.

— Электромагнитный импульс, — объяснил он. — Теперь мы без электричества и без связи, нужно как-то вызвать подкрепление!

Пока отец в панике метался с места на место, думая, что делать, мы искоса наблюдали за происходящим на сцене, ведь пятно все еще никуда не пропало, и из него продолжали появляться люди. В какой-то момент в поле зрения показались выбивающиеся из толпы персоны, среди которых был не только человек, что предстал перед нами в компании громких дронов, но и мужчина в белом халате, которого волоком тащил за собой совсем уж черный неизвестный.

— «Спектр», — полушепотом промямлила Аой, застыв в одной позе.

Только после ее слов я все поняла — тот человек в черном был главой «Спектра», и стоящую по правой с их перспективы стороны маленькую девушку с баллонами я тоже узнала.

— Тайкон и Хомура Эверби, — пробормотала я, — а также все остальные.

— Пять, десять, пятнадцать, — считала Аой, через секунду неожиданно воскликнув, — шестнадцать!

Если я правильно помню, «Спектр» состоит из людей со способностями, и, если все они сейчас собраны в одном месте — подобраться не выйдет, даже будучи ренегатом как я.

— Вызывайте подкрепление! Че застыли, олухи? — кричал отец, свесившись через перила к ошарашенному гвардейскому составу. — Открыть огонь!

— Мы не можем, генерал Морроу! — ответил кто-то снизу. — Рации вышли из строя и предохранители заклинило!

— Твою мать, пошлите кого-нибудь за помощью! — продолжил подбирать идеи отец.

— Есть, сэр! — подтвердил некто, после чего из строя стали выпадать люди, сбегая с площади внутрь здания, ведущего к казармам и дворцу.

В какой-то момент дроны «Спектра» разлетелись по округе и застыли в одном положении, при котором нос каждого из них был направлен на людей на сцене, тогда-то на экране внезапно появилась картинка, но это был не естественный цифровой кадр, а то, что выводилось через портативные проекторы дронов, сияя четко даже на черном фоне.