Тени Лордэна

— Капитан, я хочу, чтобы этот болт стал частью моей коллекции, и готов предложить тебе тысячу золотых крон за него.

— Этот болт является важной уликой, я не могу его вам продать, — Хромос попытался обойти старика, но тот вновь встал на его пути.

— Полторы тысячи!

— Я не могу…

— Две! — всё не унимался старик. — Не надо мне говорить, чего тебе можно, а чего нельзя. Я живу в этом городе гораздо дольше тебя, молокососа, и уж точно знаю, что здесь дозволено. Если у тебя есть друзья и деньги, то законы не имеют над тобой власти. У меня есть они оба!

— Деньги может у вас всё ещё и имеются, а вот насчёт друзей вы ошибаетесь, господин Алуэстро. Если бы вы чаще выходили из дома, то знали бы, что половина из них уже мертва, а вторая успела вас напрочь позабыть. А теперь пропустите меня!

Хромос отодвинул старика в сторону и пошёл вперёд, но не успел он взяться за дверную ручку, как за спиной раздались тяжёлые шаги. Ополоумевший старец, не желая мириться с отказом, схватил с ближайшей полки кинжал и в беспамятстве ринулся на капитана. Но сколь ни была сильна его злоба, его старое тело было слабо́. Капитан легко увернулся от его неуклюжего выпада и схватил безумца за руки. Мотриас вскрикнул от боли и выронил кинжал. Он посмотрел обидчику в глаза, и его тело мелко задрожало, на глазах выступили слёзы. Старик ослабел и повалился на пол, где свернулся калачиком и тихо заплакал, изредка издавая протяжные стоны. Хромос поднял глаза и увидел издевательскую ухмылку лича, обрадованного лицезрением человеческих страданий и пустого насилия.

Пробормотав проклятие, капитан развернулся и широкими шагами пошёл прочь по коридорам, желая покинуть этот дом как можно скорее. На пути он столкнулся с Арвисом, которого привлекли шум и крики. Хромос сказал ему поторопиться и помочь господину, пока тому не стало совсем худо. После он дошёл до парадных дверей и стремглав побежал через сад, пока, наконец, не вылетел на улицу. Только тут он перестал ощущать то потустороннее присутствие, что следовало за ним с той самой секунды, как он ступил за ограду поместья.

— Всё же девчонка была права, призраки тут есть…

За то время, что капитан провёл в особняке, солнце уже успело погрузиться за линию горизонта, и наступил поздний вечер. Пора было возвращаться в Крепость и пересказать Хейндиру всё то, что ему удалось разузнать.

Пройдя пару улиц и перекрёстков, Хромос вышел на Площадь Основателей. Он собирался быстро пройти сквозь неё, но весёлая музыка, что звучала посреди собравшейся толпы, заставила его изменить намерения. Капитан подошёл ближе и увидел труппу уличных артистов, облюбовавших основание монумента. Всего их было пятеро: двое музыкантов с размалёванными лицами и три танцовщицы эльфийки с яркими зелеными глазами. Они были одеты пёстрые и облегающие костюмы с подвязанными к рукавам и талии металлическими пластинками, звеневшими при каждом их движении. Они плясали с поразительной грацией и пластикой, а их очаровательные улыбки и лукавые взгляды заставляли присутствующих мужчин выворачивать карманы, бросая последние гроши в подставленный горшок.

Появление капитана городской стражи не осталось без внимания, и игравший на флейте парень пихнул товарища в бок и указал сторону солдата своим инструментом. Лютнист тут же прекратил играть старый мотив и завёл новый, более громкий и бойкий, а флейтист скорчил серьёзную рожу и лихо запел известную походную песню. Обворожительные эльфийки подошли ближе к Хромосу и стали исполнять умопомрачительные гимнастические трюки, то и дело бросая на него томные взгляды. Любой другой мужчина, глядя на их изящные тела, потерял бы голову от разбушевавшегося сладострастия, но, к своему собственному удивлению, капитан ощутил тоску и какое-то странное угрызение совести. Поэтому, когда одна из эльфиек поднесла ему горшок, вместо затёртых медяков он бросил в него дюжину серебряных монет и ушёл под благодарные возгласы девушек.

С площади Хромос вышел на главную дорогу и побрёл в сторону Крепости. Тяжёлая кираса неприятно давила на плечи и нагружала спину, сапоги натирали ступни; Хромос только и думал, как бы их поскорее снять и блаженно растянуться во весь рост на кровати.

Так он преодолел половину пути, уставший и малость отупевший, чувствуя себя неимоверно паршиво и гадко, пока краем глаза не заметил, как мимо него проскочил высоки, худой мужчина в длинном камзоле цвета болотной тины. Капитан встрепенулся, словно с небес в него ударила молния, и в следующую секунду он ринулся в погоню.

— Пропустите! — прикрикнул Хромос, расталкивая встречных людей. Он увидел человека, о котором говорил ему псарь, человека, который вчера бесследно исчез из переулка. Это был Феомир.

Хромос попытался окликнуть таинственного друга Элатиэль, но тот, даже не обернувшись, прибавил шагу. Взбешённый этим, капитан собирался заорать на всю улицу и приказать прохожим схватить беглеца, но в этот момент его нога зацепилась за что-то. Потерявшего равновесие капитана повалило в сторону, и он врезался в проходившую мимо компашку писарей. Оттолкнув от себя возмущённого слугу пера и чернил, он огляделся по сторонам, но сальная макушка Феомира затерялась среди многолюдной толпы. Хромос предпринял попытку продолжить погоню, двигаясь в прежнем направлении, но безуспешно. Добыча ускользнула из-под самого его носа.

Раздосадованный и злой, Хромос вернулся в Крепость и сразу же пошёл на доклад к Хейндиру, но того на месте не оказалось. По словам одного из его адъютантов, господину Командующему ещё утром пришло письмо из Сената, и он отправился к ним на собрание, для решения каких-то важных и не терпевших отлагательств вопросов. Собрания могли длится до поздней ночи, если не до рассвета, а потому Хромос не тал ждать под дверьми возвращения наставника и пошёл в свои покои снимать доспех, однако там его ожидал ещё один пренеприятный сюрприз.

Расстёгивая ремень с ножнами, капитан обнаружил, что вместо вещевого мешка на его поясе болтались лишь пара обрезанных шнурков. Скорее всего, вор успел обокрасть его во время погони, когда всё внимание капитана было сосредоточено на одном Феомире. Важная улика была безвозвратно утрачена, и Хромос почувствовал себя распоследним болваном и настоящим ослом.

Пока Хромос корил себя за невнимательность, вспоминал старые и новые грехи, под городскими улицами по зловонным канализационным тоннелям задумчиво брёл невысокий мужчина в широкополой мятой шляпе и дырявом коричневом плаще. Он двигался по узкой каменной дорожке, возвышающейся над потоком жидких фекалий и объедков, и его шаги были столь тихими, что его возможный попутчик не смог бы их расслышать. У этого человека не было при себе ни фонаря, ни факела, ни свечного огарка, но это не мешало ему уверенно идти сквозь непроглядную тьму, ведь в ней он видел не хуже дикой кошки или совы. Кроме того, его великолепная память позволяла ему, не имея карты, безошибочно двигаться в сложном и запутанном лабиринте городской канализации.

— И снова этот хмырь в доспехах, — думал человек. — В прошлый раз я видел его у постоялого двора. Там он забрал коробку и унёс в Крепость, теперь вот ходит по городу с моими вещами… Впрочем, я не ожидал его встретить, даже пришлось оставить слежку за длинноволосым и моими старыми друзьями, но зато я вернул стрелу…

Мужчина пнул попавшуюся ему под ноги крысу. Зверёк с пронзительным визгом пролетел несколько ярдов и плюхнулся в зловонные массы, мигом поглотившие его маленькое тельце.

— Кто же ты, капитан Нейдуэн, кто же ты такой? Слепец или шестёрка? Этого ты мне сказать не в силах…— при этом мужчина коснулся небольшой вещицы, лежавшей в его нагрудном кармане. — Надо будет больше разузнать про него у местных. Если вдруг окажется, что он с ними как-то да связан, то убрать его не составит особого труда… Зато вот они явно стали осторожнее и осмотрительнее… так просто, как было с купцом и той эльфийкой, у меня уже не выйдет… эх…

За этими мрачными и неутешительными размышлениями убийца дошёл до большой трещины в стене туннеля. Сняв с головы шляпу, он осторожно протиснулся в щель.