Танго с тенями

Глава 18

Тусклое зимнее утро уныло висело за окном. Несколько раз начинался игольчатый дождь, который, лишь прикасаясь к асфальту, схватывал все ледяным панцирем. Наталья еле доехала до «Поэтики»: дорога была блестящей и скользкой, как шляпки вареных маслят.

В последнее время она манкировала своими рабочими обязанностями, поэтому накопился ряд вопросов, которые требовали немедленного решения. Один из поставщиков косметической продукции уже несколько раз срывал сроки доставки. Кабинетом, в котором произошло убийство, наконец разрешили пользоваться, но необходимо было заменить кушетку и сделать перестановку, в солярии срочно поменять стекло. Закончила она разбираться с проблемами только к вечеру.

Ее мысли разделились на две половины, каждая из которых выполняла свои функции. Одна решала производственные вопросы, а вторая размышляла о затеянном расследовании. И существовали они одновременно и параллельно друг другу.

Наталья пересматривала прейскурант цен и думала. А вдруг лиловый конверт вообще не имеет никакого отношения к убийствам? Вдруг это дело рук маньяка? Или апологета всего естественного, натурального, который ненавидит центры красоты и убивает там всех подряд? Или какой-нибудь конкурент сначала убил женщину в «Поэтике», потом в «Ласке». Вот, к примеру, хозяйка «Клеопатры». Такая злыдня…

Наташа заварила кофе и достала из сейфа второй конверт из дома Федотовой. В нем были: копия свидетельства о рождении Вячеслава Лихолетова, названия каких-то интернет-сайтов и фотография машины, стоящей около детского дома для детей-инвалидов.

Наташа один за другим набрала адреса указанных сайтов. Везде речь шла о Клавдии Феоктистовне Лихолетовой — зампредседателя по социальным вопросам при мэрии. Ее хорошо знали в городе: она была активной участницей различных ток-шоу, на которых клеймила позором мамаш-кукушек, нерадивых родителей, выявляла семьи, в которых дети жили в невыносимых условиях. Она патронировала детские дома, заседала в различных комиссиях по защите прав детей. Вообще, ее было очень много: только включишь телевизор — сразу она, Клавдия Феоктистовна.

Наташа думала, что ей далеко за пятьдесят, но на самом деле оказалось немного за сорок. Лихолетова носила строгие костюмы, обувь на широком устойчивом каблуке, делала высокую сложную прическу — возможно, именно так, по ее представлению, должна выглядеть чиновница. Наталья распечатала найденные статьи, повертела в руках фотографию и стала рассматривать свидетельство о рождении какого-то ребенка.

Как ни крути, но без помощи Завьялова не обойтись. И Наташа набрала номер друга.

— Стас, срочно нужна твоя помощь.

— Кто бы сомневался! В последнее время ты только поэтому и звонишь, — в его голосе послышалась плохо скрываемая обида.

— Ну перестань, Стасик, не обижайся. Просто столько всего навалилось…

— Да не навалилось, а ты сама на себя наваливаешь, — пробурчал тот. — Ну, что тебе нужно, говори.

— Можешь сказать, кто хозяин машины, если я назову госномер?

— Вот только обижать не надо, да?! Задает детскую задачу и еще спрашивает, могу ли я это сделать! Я — Завьялов! Если кто не помнит. Называй номер.

Наташа усмехнулась, уж больно возглас «Я — Завьялов» напомнил ей крик «Я — Велюров» из культового фильма «Покровские ворота».

Буквально через несколько минут Наталья знала, что машина на фото, стоящая около детского дома для инвалидов, принадлежит Лихолетовой. Ну и что это дает? Небось, ездила по своим рабочим делам, проверяла состояние этого заведения.

И зачем Федотовой эта чиновница? Может, Клавдия Феоктистовна — взяточница? И если у Альбины были доказательства, то карьере Лихолетовой конец. Убивают за такое? Еще как убивают.

А при чем здесь свидетельство о рождении?

Наташа вздохнула. Сложила документы и поехала домой.