Игнорирование руководством СССР важнейших достижений военной науки. Разгром Красной армии

Концепция блицкрига германского вермахта

(По работе акад. РАН А.А. Кокошина «Концепция блицкрига — военно-стратегическая основа планируемой агрессии»). Стратегия, оперативное искусство и тактика блицкрига имели довольно глубокие исторические корни. К идее скоротечной войны Г. фон Мольтке обратился при подготовке войны с Данией из-за Шлезвига и Гольштейна в 1864 г. Важным этапом в формировании идей блицкрига было выдвижение на рубеже X1X–XX вв. в оперативно-стратегическом масштабе начальником Большого генштаба Германской империи А. фон Шлиффеном формулы «победы, как при Каннах». Сражение при Каннах в 216 г. до н. э. привело к абсолютной в тактическом отношении победе карфагенской армии под командованием Ганнибала над римлянами, имеющих численное превосходство. Шлиффен, считая битву при Каннах образцом решающего сражения, отмечал: «существенно не сосредоточение главных сил и ресурсов против неприятельского фронта, а нажим на фланги…» Он пишет: «Счастье Ганнибала заключалось в том, что против него был Теренций Варон, который расположил пехоту в 36 шеренг в глубину и тем самым свёл на нет своё превосходство в силах». Далее Ф. фон Шлиффен говорит, что «полководцы его школы бывали во все времена». Расчёт на наличие «теренциев варонов» у противника станет одним из краеугольных камней при проведении в жизнь германских планов «молниеносной войны». Формула «победы как при Каннах» в германском Генштабе отрабатывалась многократно в ходе командно-штабных игр. Она воплотилась в «плане Шлиффена» на быстрый разгром Франции в 1940 г. с последующим разворотом всех сил на Восток, против России, — до того, как Россия могла бы осуществить полную мобилизацию и начать наступательные действия против Германии. Преемником Шлиффена был Г. фон Мольтке-младший, племянник «великого Мольтке», шлиффенская идея «Канн» была «преступно искажена» в 1914 г. У германской армии в начале XX в. не хватало дивизий, чтобы осуществить двойной охват крупной группировки французских войск, как это делал Ганнибал в отношении римлян. В силу этого Шлиффен сделал ставку на полу окружение французской армии мощным правым крылом германской армии, которое должно было высоким темпом пройти территорию нейтральной Бельгии и обрушиться на Париж, разгромить французские войска, неожиданно оказавшейся в тылу германской армией. Созданные в Германии между двумя мировыми войнами новые оперативные формулы будущей войны в своей основе опирались на идеи А. фон Шлиффена и на понимание роли новых технических средств вооружённой борьбы, появившихся в массовом количестве на Западном фронте 1-й мировой войны. Речь идёт о танках и авиации, а также об автомобильном транспорте, применение которых резко повышало мобильность войск.

В Германии над вопросом будущей войны ещё в 20-е гг. работал командующий рейхсвером генер ал Г. фон Сект и ряд офицеров. В условиях, когда численность германской армии Версальским договором была ограничена до уровня в 100 тысяч военнослужащих, много внимания уделялось мобильности, гибкости, ПТ борьбе и ПВО, средствам связи и др. Особое внимание фон Сект уделял обеспечению внезапности в ведении боевых действий. Уже в первом наставлении рейхсвера после 1-й мировой войны, подчёркивалось, что каждое действие должно базироваться на обеспечении внезапности, без которой невозможно достичь крупных результатов боевых действий. Вопрос об обеспечении внезапности станет краеугольным камнем стратегии и оперативного искусства «молниеносной войны». Обеспечение внезапности требовало разнообразных мер по введению противника в заблуждение — с помощью как дезинформации, так и мер стратегической, оперативной и тактической маскировки. Беспрецедентная и весьма изощрённая дезинформация в отношении советского партийно-государственного руководства и военного командования во многом достигла своих цел ей. Она явилась значительным фактором при внезапности нападения 22 июня 1941 г., что в немал ой степени способствовало поражению РККА в приграничных сражениях и последующих событиях на советско-германском фронте летом-осенью 1941 г. Английского генерала Дж. Фуллер в своих идеях настаивал, что «при атаке командиры механизированных соединений должны лично вести в бой свои части», он продвигал пионерскую идею лёгкой самоходной артиллерии ПТ назначения. В СССР вопрос о создании такой бронированной артиллерии поднимал ещё в начале 1930-х гг. М.Н.Тухачевский, однако она не находила своей реализации до 1942 г., когда появились первые самоходки. Лиддел Гарт писал о том, что «механизация войск увеличила шансы разгрома главных сил противника без необходимости ведения крупных сражений… благодаря прорывам танков в глубокий тыл противника». Эта идея стала центральной в формуле блицкрига в 1939–1941 гг. В 1933 г. де Голль в статье, опубликованной в журнале «Политика и парламент», поставил вопрос о создании ударной маневренной армии с отборными механизированными и бронетанковыми войсками. В мае он выпустил книгу «За профессиональную армию» для прорыва прочной обороны противника, которая приведёт к полному разгрому противника. «Таким образом тактика перерастает в стратегию, что являлось конечной целью военного искусства и верхом его совершенства…» В Германии книгу быстро перевели на немецкий язык. Её прочит али В. Кейтель, В. фон Браухич и особенно генерал Гудериан. О ней докладывали Гитлеру. Австрийский генерал П. Эймансбергер предлагал создать из танковых и моторизованных дивизий танков ую армию, которой придавалась смешанная воздушная дивизия для поддержки действий танков. Масштабная интеллектуальная работа по преодолению позиционности военных действий, которые доминировали в 1-ую мировую войну, была проделана в Советском Союзе. Речь идёт о «теории глубокой операции» и «теории глубокого боя», о которых уже подробно говорилось выше. Созданные в Германии между двумя мировыми войнами оперативно-тактические формулы будущей войны в своей основе исходили из идеи А. фон Шлиффена и на понимание роли новых технических средств вооружённой борьбы, танков, ударной авиации, автомобильного транспорта, появившихся в массовой количестве на Западном фронте 1-й мировой войны, применение которых резко повышало не только тактическую, но и оперативную мобильность войск.

Принципы управления войсками в вермахте имели давнюю традицию, восходящую ко временам Г. фон Шарнгорста и А. Гнейзенау — крупнейших военных реформаторов Пруссии. Она стабильно передавалась из поколения в поколение, в том числе офицерами службы Генштаба. Огромная систематическая работа здесь была проделана Г. фон Мольтке-старшим, возглавлявшим прусский, а затем германский Большой Генштаб в 1858–1888 гг. Он настойчиво добивался от командиров всех степеней единого подхода к рассмотрению обстановки и принятию боевого решения, стремился развивать в них самостоятельность мышления и действий, инициативность. Для командиров оперативного уровня огромное значение имели тщательно подготовленные командно-штабные игры. В них воспитывалась самостоятельное оперативное мышление, гибкость в принятии решений в зависимости от складывающейся обстановки. Фон Мольтке к франко-прусской войне 1870–1871 гг. сумел подготовить командный состав к децентрализации управления и к инициативности личного состава вплоть до отдельного бойца крайне необходимых для управления во встречном бою. Сам Мольтке-старший весьма красноречиво писал об отрицательных сторонах «жестко го» управления, при котором всячески ограничивается инициатива командира: «Несчастнейший из командиров тот, кем жестко управляют, каждый день, каждый час он должен объяснять вышестоящим свои замыслы, планы, намерения, ежесекундно его одёргивают по телеграфу. В таких условиях командир теряет уверенность в себе, решительность и храбрость. Он уже не может вести войну. Дерзкое решение можно принять только в одиночку».

Важную роль в управлении войсками вермахта отводилась принципу единоначалия. Большую работу по обеспечению этого принципа прусской (германской) армии проделал Мольке-старший. «Принцип единоначалия в управлении войсками, не допускавший побочных путей отдачи приказов, а также свобода принятия решений давали общевойсковому командиру возможность уверенно проводить своё решение в жизнь», писал генерал вермахта Б. Мюллер-Гиллебранд. В вермахте большое внимание уделялось тому, чтобы маневренные, скоротечные боевые действ я обеспечивались устойчивой и надёжной связью на всех уровнях в стратегическом, оперативном и тактическом звеньях. Была проведена работа по заблаговременному оборудованию командных пунктов, начиная со ставки фюрера. Все эти пункты управления, особенно ставка Гитлера в Вост. Пруссии, имели мощные узлы связи, обеспечивавшие надёжное непрерывное управления войска ми. В этом отношении вермахт, безусловно, превосходил Красную Армию. Для высшего руководства и для Генштаба накануне нападения гитлеровской Германии специальные пункты управления отсутствовали. При подготовке к войне с СССР Генштаб сухопутных войск вермахта проделал большую работу, чтобы обучить офицеров умело вести разведку, обеспечивать взаимодействие между родами войск, фронтами и авиацией, быстро реагировать на изменение боевой обстановки, рационально использовать имеющиеся силы и средства заблаговременно готовиться к борьбе с танками и авиацией противника.

Одним из важнейших элементов организации германских вооружённых сил в войне против СССР было наличие в них высших оперативных объединений ВВС — воздушных флотов. Базовой оргединицей люфтваффе была эскадра, в которую входили самолёты одного типа — бомбардировщики, пикирующие бомбардировщики или одномоторные истребители, тяжёлые двухмоторные истребите ли. Численность самолётов в эскадре была 100–200 единиц. Эскадра, в свою очередь, составляли 2–3 авиагруппы по три отряда (эскадрильи) в каждой. Эскадры входили в состав авиационных корпусов, которые образовывали воздушные флоты. В состав флотов ВВС Германии входили также зенитные корпуса. Состав и структура воздушных флотов позволяли им проводить как самостоятельные воздушные операции, так и обеспечивать поддержку сухопутных войск и ВМС.