Огненный суд

– Отпустите меня.

– Это письмо – сколько страсти, да? Я люблю вас так, я люблю вас этак. Но если посмотреть здраво, моего имени там нет. Вы решили, что я любовник этой женщины, потому что вы ревнивы по природе. Но письмо написано Громвелю, глупая гусыня, а не мне. Он его принес, чтобы мне показать. Он был упоен – она наконец согласилась увидеться с ним наедине, в его покоях, и он решил, что они чуть ли не обвенчаны.

– Этого не может быть. Я не верю.

– Конечно может. – Он погладил ее руку. – Теперь, дражайшая, вернемся к важным делам.

Он выпрямился и скинул халат. В колеблющемся свете свечи его тело выглядело словно карта с холмами и тенистыми долинами. В некоторых местах кожа горела, словно по ней пронесся огонь. Он начинал полнеть, но ей было все равно.

Она дотронулась пальцем до его ноги. Она была теплой и крепкой. Совсем не похожей на женскую. «Сегодня, – подумала она, – возможно, Господь наконец…»

– Любовь моя, – сказал Филип и улегся в постель рядом с ней. – О, кстати, чуть не забыл, нам нужно кое-что обсудить. Одну мелочь.

Ее возбуждение прошло.

– Было бы очень удобно, если бы в моем распоряжении было немного наличных денег. Думаю, двух сотен достаточно, и совсем скоро я смогу их вернуть, и с лихвой. – Рука коснулась ее левой груди. – Полагаете, сэр Джордж смог бы…

– Вы знаете, что сказал мой отец в прошлый раз. – Сосок под сорочкой затвердел, предательски игнорируя чувства его обладательницы.

– Да, но тут совсем другое. Речь идет о вложении, которое непременно должно принести отличную прибыль. Видите, говорю уже как упитанный олдермен… Если мои планы в связи с Драгон-Ярдом воплотятся, а я не вижу причин для обратного, я даже смогу вернуть ему последнюю ссуду. – Он развязал шнурок ее сорочки на шее и просунул руку внутрь. – Я мог бы одолжить денег где-то еще, знаю, но процент был бы несносным.

Она пыталась мыслить логически, хоть на минуту подняться над чувствами, которые захлестнули ее.

– Только одна вещь могла бы смягчить его. И вы знаете какая.

Он внезапно отдернул руку.

– Да, любовь моя, наследник. – В его голосе послышалась горечь. – И мы как раз стараемся достигнуть этой достойной цели. Но то, другое дело, тоже важно, если не для него, то для нас. Я тут подумал. Мы могли бы вообще не докучать вашему отцу. Помните серьги, которые он подарил вам на прошлый день рождения? Вы их ни разу не надевали. Вы сами говорили, что они слишком тяжелые и уродливые к тому же. И он их никогда на вас не увидит, поскольку не покидает Сайр-плейс. Вы же не наденете такие побрякушки в деревне. И вам их не жаль, и он ничего не заметит.

– Как вы можете так говорить? – сказала она. – Тем более сейчас?

В комнате было очень тихо. Она слышала их дыхание и какое-то царапанье у камина. Мыши, наверное, или крысы. Вдалеке, в деревьях парка, ухнула сова.

А вдруг он все-таки лгал ей и это он, а не Громвель был любовником той женщины? С чего ей ему верить?

– Да ладно, – сказал Филип снова изменившимся голосом: теперь он был теплым и нежным. – Драгон-Ярд – всего лишь деловая сделка. В конце концов, что значат такие мелочи, когда мы вместе?

Рука вернулась. Только на этот раз она поднимала подол ее сорочки. Пальцы коснулись внутренней стороны бедра, и она не смогла подавить вздох приятного предвкушения. Ее тело было предателем, ее тело было его союзником.

– И мы вместе, любовь моя, – прошептал он. – И так будет всегда.

Его рот навис над ее ртом, его дыхание коснулось ее кожи.

– Подарим вашему отцу внука, любовь моя. Маленького Генри, который унаследует Сайр-плейс, когда его не станет.

Где-то вдалеке церковные часы начали отбивать время. Пальцы ее мужа двигались в унисон с боем часов, отделявших один день от другого.